– Нигде не сказано, но так должно быть. – И тетя Фила беспомощно глянула на Ната. – Он будущий криптозоолог, а для них всегда есть исключения.
Нат сглотнул. Его сомнительный план на глазах превращался в безнадежный.
– Я п-принес вам подарки, – сказал Нат, – чтобы вы отпустили мою т-т-тетю.
И Нат протянул старому виверну бесценный фладдовский компас, подаренный тетей Филой, и перочинный ножик. Ему страшно не хотелось расставаться с ними, но других сверкающих вещей у него не было. Виверн зарычал, выпустив столб дыма и пепла.
– Не нужны мне твои подарки…
Любой на его месте воротил бы нос от подарков, когда рядом такая гора сокровищ. Зачем еще, когда и так много? И все же… пещера показалась Нату пустой. И вдруг в голову ему пришла идея, простая, ясная, прекрасная.
– У меня, – откашлялся Нат, – есть сокровище гораздо более ценное. Оно вам точно понравится, но мне надо за ним сбегать. Отпустите меня, пожалуйста.
– Почему я должен отпуссскать тебя? Если ты не вернешься, я останусь без десерта.
– Отпустите. Сокровище, которое я принесу, будет радовать вас до конца ваших дней.
Виверн снова фыркнул и выпустил на Ната клуб дыма. Но в глазах его уже мелькнуло любопытство.
– Это что, загадка? – спросил Недд.
– Да. Загадка. Какое сокровище сияет ярче золота и дарит счастье на целую вечность?
Старый Недд прищурился. В глазах загорелся живой интерес. Нат ждал, еле дыша.
– Хмм, – прорычал Недд, но в рыке было уже намного меньше злости. – Хорошо. Я хочу узнать ответ на эту загадку и отпуссскаю тебя. Принессси мне это сокровище. Но поторописссь. Очень скоро я проголодаюсссь.
Нат рванул из пещеры, подстегиваемый страхом. Получится ли? Гарантий никаких, только надежда. С громким топотом он побежал по камням вверх.
Фонарь на шлеме раскачивался, свет прыгал по уходящей вверх тропке. Наконец тропа выровнялась. Нат остановился, закрыл глаза, пытаясь вспомнить, куда им идти.
Из главной пещеры они поворачивали налево, еще раз налево, потом направо и опять налево. Значит, сейчас ему направо, налево, направо и опять направо. Только бы все было правильно.
Нат бросился бежать. Перед входом в главную пещеру он остановился перевести дух и посмотреть, есть ли тут молодые драконы. Никого. Он быстро направился в детскую и осторожно приблизился к единственному яйцу.
Яйцо все было в трещинах. Надо срочно отнести его в сокровищницу, к Недду, прежде чем вылупится птенец.
Яйцо оказалось слишком большим. В рюкзак не влезет. Нести в руках – слишком тяжелое. Покатить – скорлупа расколется. Нат скинул рюкзак на землю. Раскатывая спальный мешок, он разбудил Мазю.
– Ну что, слопал старый виверн нашу старушку или нет?
– Нет.
Увидев, что вокруг никого, Мазя взобралась на рюкзак.
– А что ты делаешь?
– Хочу донести яйцо до сокровищницы. Положу в спальный мешок и привяжу на спину.
«Единственный шанс, единственный шанс», – стучало в голове. Идти придется медленно, не дай бог споткнуться и упасть. С великой осторожностью Нат поставил треснувшее яйцо в середину спального мешка.
– А зачем ты его решил потащить в сокровищницу?
– Хочу подарить Старине Недду. Тогда он отпустит тетю Филу и Овадия.
Нат завернул углы спального мешка и аккуратно завязал концы. Получилось.
– Он такой огромный и злой! – покачала головой Мазя. – С чего ты решил, что яйцо ему понравится?
Нат накинул концы спального мешка на плечи и с вызовом посмотрел на Мазю.
– Не хочешь помогать – лезь в рюкзак.
Но Мазя решила остаться и помочь. Шаг за шагом Нат медленно двигался к сокровищнице. Каждая кочка на его пути, каждая кучка камней грозила падением. А Мазя бежала впереди, предупреждая, где опасность. Когда они достигли сокровищницы, мальчика била мелкая дрожь и весь он покрылся потом. Все еще не веря в успех, Нат протащил яйцо последние несколько метров и поставил его перед Неддом. Старый виверн взревел, и вся сокровищница вздрогнула. Нат подставил к уху трубку и успел услышать вопрос:
– Ну и зачем мне это дохлое яйцо?
Он заревел снова и со всей силы ударил хвостом в паре сантиметров от тети Филы и Овадия.
– Оно не дохлое! – тихо сказал Нат. – Смотрите!
Старина Недд опустил голову и тронул яйцо одной лапой. Нат задержал дыхание: так близко был он от виверна. Но бежать было бы еще страшней.
– А может, ты его по дороге разбил?
– Зачем мне вас обманывать? – спросил Нат. – Прислушайтесь сами, оно живое.
Старина Недд опустил длинную узкую морду с острыми зубами к яйцу и прислонился к нему ухом. В эту секунду маленькая лапа разломила скорлупу и стукнула Старину Недда прямо в морду. Старый виверн выпустил столб дыма и отпрянул назад, моргая от недоумения.
Почувствовав свободу, птенец начал выбираться из скорлупы. Вышла наружу одна лапа, потом мордочка. Сверху показалось тонюсенькое крылышко. И вдруг с громким треском яйцо развалилось, и только один кусочек, словно белая шляпка, задержался на голове птенца.
Когда малыш открыл глаза, Нат бросился на пол, испугавшись, что отпечатается в его сознании вместо Старины Недда. Закрыв лицо руками, он глянул сквозь пальцы на малыша. Мокрый, ошарашенный, тот сложил крылышки на спине и сразу повеселел, увидев Старину Недда.
– Ворк! – выдал птенец.
– Девчонка, – фыркнул Старина Недд. – Щуплая ты девчонка.
– Щуплая, как и все птенчики, – сказала тетя Фила, подходя к Нату.
Старина Недд закатил глаза и вздохнул, выпустив большую струю дыма на птенца.
– Вы что, хотите, чтобы я ее почистил?
Малышка заворковала. Она хотела подойти к Недду, но ножки у нее запутались в осколках скорлупы, и она шлепнулась. Недд вздохнул, подцепил ее большим когтем под крылышко и поставил на ноги.
Нат хотел закричать от радости. Через всю злобу и агрессию старого виверна он разглядел его одиночество. Однажды он сам проснулся среди ночи и вспомнил, что ни родителей, ни мисс Ламптон у него больше нет. В ту секунду он переживал то же, что и виверн в пустой пещере. Теперь он сможет не только освободить тетю Филу, но и избавить Старину Недда от страдания. Как же вовремя он вспомнил о яйце!
Малышка снова была на ногах, и Старина Недд осторожно снял с ее головы последний кусочек скорлупы. Она что-то проворковала, и Старина Недд совсем подобрел, выдав низкий грудной рокот. Через минуту Нат сообразил: Недд мурлычет. Длинным языком виверн очистил малышку, и от удовольствия она завертелась и заворковала вокруг него, а потом потерлась о лапу Старины Недда.
– Красссивая, правда? – спросил старый виверн.
– Красотка, – согласился Нат, пряча улыбку. – Как вы ее назовете?
Старина Недд подумал.
– Пусссть будет Белли. Она такая яркая. Ты был прав, – сказал он Нату. – Это сссокровище дороже любого золота. Она будет радовать меня до конца моих дней. Ты заработал сссвободу для сссвоих.
Белли заворковала, и Старина Недд тут же забыл о людях.
– Отличная работа, Нат!
Тетя Фила вся сияла от счастья. Еще чуть-чуть, и она лизнет его в щеку, как Старина Недд свою Белли. Нат сделал шаг назад. На всякий случай.
– Благодарю, – сказал он с удовольствием.
Они еще немного полюбовались Стариной Неддом и Белли. Что-то мешало радости Ната, и он вспомнил, что: он так и не получил ответ на свой вопрос.
– Тетя Фила, – начал он.
– Да, Нат? – спросила она, вытирая слезы счастья.
– Может быть, вы разрешите оставить Мазю?
Тетя Фила даже оторопела от неожиданности, потом глянула на Мазю и хмыкнула. Но не от раздражения, а от смеха.
– Нечего сказать, подходящий ты выбрал момент.
– Понимаете, в чем дело, – поспешил объяснить ей Нат, прежде чем она скажет «нет». – Вы же сами говорили, что все редкие сегодня звери когда-то считались паразитами, а потом исчезли. А вдруг то же самое случится с гремлинами? Кто знает, что будет завтра?
Тетя Фила прищурилась и поставила руки в боки.
– Убил меня моим же оружием.
– Что-что?
– Мои слова ты используешь против меня. Но аргумент хорош, ничего не скажешь.
Настал черед Ната просиять от счастья. Он с надеждой посмотрел на Мазю.
– Обсудим этот вопрос немного позже.
Нат сник и что-то хотел возразить, хотя раньше не осмеливался, но тетя Фила подняла вверх указательный палец:
– Я не сказала «нет». Мазя доказала, что от нее есть толк. Я ошибалась.
Мазя на его плече раздулась от гордости, прямо как лягушка.
– Но сейчас нельзя терять времени. У нас его совсем немного. Надо вывести из пещер этого проклятого Овадия и сообщить Уриену, что в пещерах больше нет посторонних. У нас всего лишь… – она посмотрела на руку. – Верни мне, пожалуйста, мои часы.
– Да, конечно. – И Нат расстегнул застежку на часах.
Тетя Фила, прищурившись, посмотрела время.
– У нас всего лишь час, – сказала она, надевая их на руку. – Напомни, чтобы я подарила тебе такие же, когда мы выйдем.
