«Хорошо, это упрощает дело,» — сказал Дамблдор бодро. «Кажется, Сириус знал что делает. Ты — законный владелец дома номер двенадцать на Гримуалд Плейс и Кричера.
«Я что, должен держать его при себе? «ошеломленно спросил Гарри, глядя, как Кричер мечется у его ног.
«Ну, если ты не хочешь,» — пришёл на выручку Дамблдор. «Я мог бы предложить, тебе отправить Кричера работать на кухню Хогварца. Если он будет находиться там, другие эльфы смогут присмотреть за ним.»
«Да,» — Гарри вздохнул с облегчением, — «Я так и сделаю. Кричер, я хочу, чтобы ты отправился в Хогварц и работал там на кухне с другими эльфами.»
Кричер, который теперь лежал на спине и сучил руками и ногами в воздухе, одарил Гарри взглядом, исполненным глубочайшей ненависти и с громким треском исчез.
«Хорошо,» — кивнул Дамблдор. «Ещё один вопрос касается гиппогрифа Клювокрыла, Хагрид заботится о нём с тех пор, как не стало Сириуса, но если ты считаешь…»
«Нет,» — быстро возразил Гарри, — «Он может остаться с Хагридом. Я думаю, Клювокрыл выбрал бы это. »
«Хагрид будет восхищен,» — улыбнулся Дамблдор. «Он был так рад снова увидеть Клювокрыла. Кстати, мы решили, в что интересах его безопасности ему нужно другое имя и назвали его „Витервинг“, хотя я сомневаюсь, что Министерство когда-нибудь догадается, что он — тот самый гиппогриф, которого они когда-то приговорили к смерти. Теперь, Гарри, ты уже собрал вещи? „Хмм… «Сомневался, что я приеду?“ — тут же догадался Дамблдор.
«Я сейчас, только закончу укладывать веши, — «торопливо пробормотал Гарри, спеша подобрать упавший телескоп и тренировочные брюки.
На то, чтобы отыскать всё, что могло ему понадобиться, ушло не больше десяти минут; наконец он извлек Плащ-Невидимку из-под кровати, завернул крышку флакона меняющих цвет чернил, и с усилием закрыл крышку сундука, прямо поверх котла. И тогда, держа сундук в одной руке, а клетку с Хедвигой в другой, спустился вниз.
Он с разочарованием обнаружил, что Дамблдор не ждал его в зале, а вернулся в гостиную.
Никто ничего не говорил. Дамблдор что-то непринуждённо насвистывал, но атмосфера была тягучая, как холодный заварной крем, и Гарри не осмелился посмотреть на Дурслеев, он только и сказал, «Профессор, я готов.»
«Хорошо,» — кивнул Дамблдор. «Тогда ещё буквально пару слов.» Он ещё раз обратился к Дурслеям. «Вы без сомнения должны знать, что Гарри достиг совершеннолетия» «Нет,» — вдруг обрела голос Тетя Петуния, в первый рас с прибытия Дамблдора. «Простите?» — не понял Дамблдор.
«Нет, не достиг. Он на месяц моложе, чем Дадли, и ему будет восемнадцать только через год.»
«О», — вежливо поправил её Дамблдор, — «Но в Колдовском мире, мы достигаем совершеннолетия в семнадцать.»
Дядя Вернон пробормотал: «Какая нелепость», — но Дамбледор проигнорировал его.
«Теперь, как Вы уже знаете, волшебник именующий себя Лордом Волдемортом вернулся. Магическое сообщество в настоящее время находится в состоянии открытой войны. Гарри, которого Лорд Волдеморт уже пытался убить несколько раз, находится в еще большей опасности теперь чем день, когда я оставил его у вашего порога пятнадцать лет назад, с письмом, в котором рассказал об убийстве его родителей, и выразил надежду, что Вы будете заботиться о нем, как о собственном сыне.»
Дамблдор сделал паузу, и хотя его голос оставался тихим и спокойным, и он не подал никакого очевидного признака гнева, Гарри почувствовал, что от него исходит какой-то особенный холод, и заметил, что Дурслеи прижались друг к другу ещё ближе.
«Вы не сделали, того, о чём я просил. Вы никогда не относились к Гарри как к сыну. Он видел здесь только пренебрежение и жестокость. Лучшее, что можно сказать это то, что он по крайней мере избежал ужасного ущерба, который Вы причинили несчастному мальчику, который сидит между Вами. »
И Тетя Петуния и Дядя Вернон инстинктивно оглянулись, словно ожидая увидеть кого — то другого, а не Дадли, на этом месте между ними.
«Вы говорите, мы неправильно ведём себя с Дадли? Что Вы…? «начал Дядя Вернон неистово, но Дамбледор поднял палец, и наступила такая тишина, как будто он оглушил Дядю Вернона.
«Магия, которую я вызвал пятнадцать лет назад, обеспечила Гарри мощную защиту, до тех пор пока он может называть этот дом „своим домом“. Однако, он был здесь несчастен, вы были с ним неприветливы и ужасно обращались, пока Вы, по крайней мере, хоть неохотно, но позволили ему получить комнату. Действие этого волшебства прекратится в тот момент, когда Гарри исполнится семнадцать; другими словами, он станет взрослым человеком. Я прошу вас только об одном: позвольте Гарри ещё раз вернуться в этот дом, перед его семнадцатым днем рождения, здесь ему гарантирована полная безопасность, до этого самого дня.»
Никто из Дурслеев не сказал ни слова. Дадли немного нахмурился немного, как будто он все еще пытался понять, когда с ним плохо обращались. Дядя Вернон выглядел так, словно у него в горле что-то застряло. Тётя Петуния как-то странно покраснела.
«Хорошо, Гарри… Наше время истекло,» — сказал Дамблдор, наконец, вставая и поправляя длинный черный плащ. «До новой встречи», — попрощался он с Дурслеями, которые выглядели так, что было понятно — они готовы ждать этого момента вечно, лишь бы он никогда не наступил, а потом приподнял шляпу и вышел из комнаты.
«And now, Harry, let us step out into the night and pursue that flighty temptress, adventure.»
«До свидания» — Гарри торопливо попрощался с Дурслеями, и заспешил за Дамблдором, который остановился около сундука, на котором возвышалась клетка с Хедвигой.
«Нам нет необходимости брать это с собой сейчас,» — сообщил он, снова доставая палочку. «Я отправлю их в Нору, чтобы они дожидались нас там. Однако, я хотел бы, чтобы ты на всякий случай захватил с собой Плащ-Невидимку.»
Гарри с некоторым трудом извлёк из сундука плащ, стараясь не показывать Дамблдору царящего там беспорядка. Когда он положил его во внутренний карман куртки, Дамблдор взмахнул палочкой и сундук исчез, а вместе с ним и клетка с Хедвигой. Дамблдор снова взмахнул палочкой, и входная дверь открылась в холодную, туманную темноту.
«А теперь, Гарри, мы направимся прямо в ночь навстречу таинственным и захватывающим приключениям.»
Глава четвертая. ХОРЭС СЛУГХОРН
Гарри, просыпаясь, каждый день, думал о словах Дамболдора, о предсказании, и никак не мог понять, что заставило Дамболдора выбрать именно его, ведь он никогда так не общался с ним вне Хогвартса; обычно они разговаривали только в кабинете Директора. Воспоминание об их прошлой встрече все время тревожило Гарри. Дамболдор, тем не менее, казался спокойным и расслабленным.
«Держите Вашу палочку наготове, Гарри», — сказал он с улыбкой.
«Но я подумал, что мне не разрешено пользоваться волшебной палочкой вне школы, сэр…»
«Если будет нападение, — начал Дамболдор, — я разрешаю использовать любое заклинание или проклятие, если они смогут помочь Вам. Тем не менее, я думаю, что Вам не стоит беспокоиться о нападении сегодня вечером.»
«Почему нет, сэр?»
«Вы — со мной», — сказал Дамболдор просто. «Это так, Гарри.»
Он внезапно остановился в конце Тисовой улицы.
«Вы, конечно, еще не сдавали тест на аппарирование?» — спросил Директор.
«Нет», — только и ответил Гарри. «Ведь мне должно было быть семнадцать лет.»
“Тогда Вам понадобиться держаться за мою руку очень крепко. За левую, если не возражаешь, как ты, я думаю, обратил внимание, в другой у меня находится палочка»
Гарри крепко взялся за протянутую руку Дамблдора.
«Очень хорошо», — сказал Дамболдор.
Гарри показалось, что рука Дамблдора пытается выскользнуть из его руки. Следующее, что он увидел — это темноту; его сдавливало и толкало со всех сторон, из-за чего он не мог дышать. Казалось, что он оказался в железной клетке, прутья которой постоянно стягивались, отчего его глаза вдавливались внутрь, а барабанные перепонки того и гляди лопнут… и вдруг… Он глубоко вдохнул холодный ночной воздух и, наконец-то, открыл свои глаза. Он почувствовал, будто его вытащили из плотной, резиновой трубы. Прошло несколько секунд, пока он понял, что стоит уже не на Тисовой улице. Место, где он и Дамблдор теперь стояли, оказалось пустой деревней, в центре которой стоял старый военный мемориал и несколько скамеек. Гарри аппарировал впервые в жизни и понял, что чувства, которые он испытывал при этом, были не из приятных.
«Как Вы себя чувствуете?» — спросил Дамболдор, заботливо глядя на юношу. «К этому придется привыкнуть».
«Я в порядке», — сказал Гарри, трущий свои уши, за которые, казалось, схватилась вся Тисовая улица. «Но я все-таки бы предпочел добраться сюда на метле.»
Дамболдор улыбнулся, застегнул его дорожный плащ и сказал: «Нам сюда!»
Они ускорил темп, прошли несколько домов и пустую гостиницу. Часы на церкви, стоящей рядом, оповещали о том, что было почти 12 часов.
