Коська, какой бы он не был умный, не мог по таким скудным све «дениям понять — что же случи-лось с его другом. Кроме записки никаких улик. Пират сидит на дереве и с опаской наблюдает за щенками. От него помощи не жди.
Послонявшись без пользы около беседки и ни-чего нового не узнав, Коська повернул к дому.
— Вернется Вадик, все расскажет, — решил он.
Надо готовиться к школе. Новый учебный год никто не отменял. Четвертый класс это тебе не третий, и спрос другой, и предметов больше. И каждый предмет своя учительница ведет, к ним же всем при «выкать надо. Один одно требует, другой — другое. И для каждого его предмет самый глав-ный, а все остальные второсортные.
Первого сентября они с Вадиком пойдут не в начальную, а в во «сьмилетнюю школу. Нет, школа та же самая, но так считается. Как-то надо отме-жеваться от малышей? Подойдет к тебе старше-классник и скажет: — Ну ты, карапуз! — А ты ему в лоб: — Сам ты карапуз, я уже в чет «вертом! — И весь сказ.
Летом столько всего произошло, до зимних ка-никул рассказывать хватит. Готов на все сто спо-рить — ни у кого не было таких приключе «ний, как у нас с Вадиком. Он-то не пропустит случая похва-стать! Я его знаю. Так заболтается, все себе при-пишет. И получится, что он, Коська, вроде как и ни при чем, сбоку припека, седьмая спица в ко «лесе. Есть, есть у Вадика такой талант. И, главное, с таким невин «ным видом потом оправдывается! И захочешь на него рассердиться, а не рассердишься. На друзей разве обижаются? Вот жил Коська це-лых девять лет и все девять лет у него не было на-стоящего друга. А те «перь точно знает — есть и у него, и самый настоящий. Пират конечно не в счет. Пират не человек, хоть и умнее кое-кого бу-дет. С котом за одной партой сидеть не будешь, с котом в кино не сходишь и в пи «онерский лагерь не поедешь. А с Вадиком хоть куда, даже можно в ра «зведку.
Коська шел по дорожке и рассуждал сам с со-бой.
Щенки круг за кругом удалялись от беседки в поисках нужной бумажки.
Пират, выкроив удобный момент, дал деру.
Проходя мимо куста, мальчик зацепился воло-сами за ветку и, не успев сделать двух шагов, ус-лышал возле уха какой-то шелест.
Коська остановился и завертел головой.
— Иди, — услышал он тоненький голосок, больше похожий на писк комара, — и не оглядывайся.
— Кто здесь? — спросил мальчик, продолжая сто-ять столбом.
— Пароль "Красный рак", — прошептали ему и еще настойчивее поп «росили. — Да иди же ты! Вы-ставился как истукан. Неужели трудно шаг сде-лать? Иди не понимаешь?
— Чего?
— За нами могут следить!
— Следить? Так бы и сказал сразу, — и Коська сделал первый шаг. — Но кому надо следить за мной? — спросил он, вновь останавливаясь.
— За тобой вряд ли кому надо следить, а вот за мной, — много «значительно пищали в ухо.
— Ты такой важный?
— Если не будешь стоять на одном месте, обо всем узнаешь. А пока запомни — твоего друга за-манили в западню и похитили слуги короля фили-нов.
— Где они?
— Ходят у тебя под ногами.
— Ничего не пойму. Причем тут Вадик?
— Я не могу разговаривать с тобой здесь — опас-ность со всех сторон, а рисковать не имею права. Унеси меня подальше от этой беседки, там и пого-ворим. Записка у тебя?
— У меня.
— Выбрось ее.
— Зачем?
— Замести след. Это приказ Вадика.
Коська достал записку, еще раз прочитал ее, чтобы запомнить слово в слово и бросил на до-рожку.
— Хорошо, — одобрил голосок. — Теперь бежим.
— Далеко это?
— По прямой очень далеко, но мы пойдем во-круг и придем засветло, — пообещали ему.
Как не выглядело странным подобное объясне-ние, но Коська ре «шил не вдаваться в тонкости. Придет время и все станет на свои ме «ста.
Через полчаса они покинули город.
Коська крутил педали велосипеда. Светлячок сидел у него в во «лосах, а Пират бежал впереди, указывая дорогу.
Ничего необычного: лес как лес. Сосны и осин-ник, осенняя тра «ва с пожелтевшими или покрас-невшими краями листьев, душица с высох «шими сиреневыми точками сладко пахнет мятой. Возле камней семейка зверобоя с поникшими оранже-выми цветочками-пятилистниками, и грибы, тесно обступившие петляющую тропинку. А шины мяг-ко шуршат по земле, желтой от осыпавшихся со-сновых игл, и подпрыгивают на вылезших тут и там толстых узловатых корнях. На небольших по-лянках раскинулись, почуяв свободу, шапки бере-зового молодняка, и тут же сосенки-подростки. Живут не ругаются, друг дружке не мешают. Лес большой, места всякой веточке и травинке доста-нется, знай — расти не ленись. И растут, не ленятся — в обнимку стоят, ветер в любую непогоду пере-нести оплечь завсегда сподручней. Всех-то вместе попробуй, пригни к земле?
Дружен лес, тих и успокоителен. Легко в нем любому, кто о от «крытой душой явился, и за по-мощью, а не со злом пришел к нему. А уж он для такого расстарается! И согреет, и наперед одарит.
Все глубже в лес уводит тропинка, все гуще и выше подлесок, и тропинка меж деревьев — как бесконечный петляющий коридор высотой до не-ба.
Сильно бухая крыльями, пролетел над ними филин. И даже не ог «лянулся на Коську и Пирата. Мало ли в лесу мальчишек с котами? На то он и лес, для всех открыт. На каждого смотреть — глаз не хва «тит, голова распухнет.
До болота добрались без приключений.
Пират показал место, где обрывался след. Дальше не пройдешь, — густая черная вода с кро-хотными островками зеленой и коричневой травы, редкими болотными кочками и кривыми палками бывших деревь «ев. Попробуй проберись, не зная брода.
Коська проверил палкой глубину. До твердого дна не достать, как в масло проваливается, а вытя-гиваешь — не отпускает.
— Лодку надо, — подсказал Светлячок.
Коська наморщил лоб — признак усиженного думания. Он не зря прочитал много книжек. Если ты хороший читатель, а не пролистыватель стра-ниц, то на любой случай жизни отыщешь в угол-ках памяти подходящий пример.
— На лодку у нас нет ни времени, ни топора, ни дерева подходящего, — сказал он.
Но Светлячок, выбравшись на свободу, сразу позабыл свои люби «мые слова: "Ничего не полу-чится", и "мы пропали", и не упустил слу «чая ска-зать Коське: "Не отступать" и "ищи и найдешь".
— Будем строить плот. В лесу много валежника, вдоль берега за «росли камыша. Голова и руки все-гда с нами.
И еще солнце не коснулось верхушек столет-них сосен на горе, а плот был аккуратно увязан, спущен на воду и готов к отплытию.
— Пирата назначим капитаном. Во-первых он полосатый, во-вторых у него нос запахи чует. До-рогу указывать будет.
— Дорогу указывает лоцман, — поправил Светля-чок.
— Лоцманом он будет по совместительству. Нам штаты раздувать нельзя. Мы плот с расчетом де-лали — лишнего бездельника не выдержит? объяс-нял Коська. — Капитан, отплытие разрешаешь?
— Мяу, — одобрительно молвил Пират.
И Коська оттолкнулся шестом от берега.
Вадик возился с облезлой кошкой, когда в ка-меру пыток пришли король филинов и Ученый Секретарь. Следом за ними ввалился Палач, вне-сли плаху, топор и закрыли дверь на засов.
— У тебя было достаточно времени подумать, — начал Ученый Сек «ретарь. — Вспомнил ты волшеб-ные слова?
Палач демонстративно установил плаху, протер на ней пыль, про «верил острие топора и на всякий случай поправил жало оселком. Все это он делал неторопливо, напоказ, поглядывая — какое произ-водит впечатление.
Вадик молчал.
"Скоро помощь придет, — подбадривал он себя, — и меня выручат. Еще немного продержаться, не выдать им никого. Еще чуть-чуть… Эх, кабы знать наперед, что будет, не жизнь, малина была бы. Спросить о записке? Все испортишь. А так хочет-ся узнать, аж зудит на языке. Палача привели… Пугают! Я им живой нужен. Тайну у мертвого не уз «наешь. А вдруг уже знают, что я к тайне никако-го отношения не имею? Тогда этот Палач и казнь самые настоящие? Скорей бы все проясни «лось. Держись, Вадик!"
Ученый Секретарь читал мысли Вадика и тор-жествовал.
— О, я вижу насквозь, товарищ пионер! Пом-нишь? Я обещал позна «комить тебя с нашим Пала-чом? Ты не боишься его, готов терпеть любые пытки! Но, посмотрим, надолго ли хватит твоего терпения, когда пытать будут не тебя, а твоего друга! — он пнул облезлую кошку. — Отру «бим ей лапы, усы, хвост, уши. Отдохнем и то же с тобой сделаем.
Облезлая кошка услышала, что собираются сделать с ней, выта «ращила глаза и забилась в бин-тах.
— Мы так не договаривались! — мычала она, но кроме нее никто не
в состоянии был понять смысла этих нечленораз-дельных звуков.
Палач закончил приготовления и доложил.
— Я готов!
— Что, страшно? — спросил Ученый Секретарь.
— Ужасно страшно, я так боюсь, — ответил вме-сто Вадика Палач и закрыл глаза. — Может, пере-думаем?
— Не суйся, я не тебя спрашиваю.
Вадик вышел к плахе и встал подбоченясь.
