Хотя Купидон был просто подрезан, контакта было достаточно, чтобы расплавить ракетный двигатель, отключить оружие, и отправить шаттл к земле в таком пике, который не смог бы смягчить даже самый опытный пилот.
«Больше тел для моих солдат», — думала Опал, поправляя звездный плащ, обтягивающий её фигуру, и спускаясь вниз, проворно перепрыгивая ступени башни. Она поднялась на стену кратера и подошла к борозде, пропаханной на лугу смертельно раненным шаттлом. Ее воины были позади, все еще наполовину пьяные от новых ощущений, шатаясь в своих новых телах, и пытаясь сформировать слова непривычным горлом. Она взглянула вниз и увидела три души среди дымящегося шаттла, неуклюже лежавшем с подветренной стороны стены.
— Возьмите их, — призвала она берсерков. — Это мой подарок вам.
Среди тех, кто был внутри «Купидона», Элфи менее всего пострадала от столкновения, хотя и была ближе всего к месту удара. Менее всего пострадала — это, правда, весьма относительно сказано, и Элфи вряд ли бы выбрала именно эту фразу, чтобы описать свое состояние.
«Я менее всего пострадала, — сказала бы она раньше. — У меня всего лишь проколото легкое и сломана ключица. Видели бы вы других ребят».
К счастью для Элфи, в данный момент отсутствовавший ее друг спас ее от смерти. Так же как био-сенсоры Жеребкинса в Небесном Окне предотвратили роковое столкновение в порту шаттлов, так ее близкий друг, колдун Номер Первый, спас ее своим фирменным магическим коктейлем.
Как он это сделал? Это случилось два дня назад, на их еженедельной сходке в Стирбоксе, модной кофейне в Джазовом Квартале. Номер Первый был даже более гиперактивным, чем обычно, благодаря двойному эспрессо, циркулирующему по его квадратному серому телу. Руны, вытесненные на панцире его тела, сияли с излишней энергией.
— Вообще, я не должен пить кофе, — признался он. — Кван говорит, это плохо для моего «цзы», — маленький демон вздрогнул, прикрыв один оранжевый глаз. — Я мог бы ему сказать, что у демонов не «цзы», а «ква», но думаю, он к этому еще не готов.
Кван был учителем магии Номера Первого, и маленький демон настолько восхищался своим учителем, что даже притворялся, будто бы не превзошел его в колдовской силе несколько лет назад.
— А для «ква» кофе очень полезно. Неплохо разгоняет энергию! Я даже смог бы превратить жирафа в жабу… если бы хотел. Хотя осталось бы много лишней шкуры, особенно с шеи.
— Странная идея, — заметила Элфи. — Если хочешь попрактиковаться в магии на амфибиях, лучше бы сделал что-нибудь с жабами-сквернословами.
Жабы-сквернословы — это результат одной студенческой проделки, когда несколько выпускников решили заколдовать парочку жаб с помощью одной только речи. Точнее, только ругательствами. Это все было довольно забавно, но ровно до того момента, как жабы эти начали размножаться с немыслимой скоростью, проливая при этом на всех движущихся существ нелестные эпитеты. Особенно это «впечатляло» детей и прогуливающихся мимо бабушек.
Номер Первый мягко рассмеялся.
— А мне нравятся жабы-сквернословы! У меня дома есть двое. Их зовут Черт и Д’Арвит. Они мне сильно грубят, но я же знаю, что на самом деле они не хотели, — Номер Первый сделал еще один глоток кофе. — Итак, Элфи, поговорим о твоей магической проблеме.
— О какой еще магической проблеме? — растерялась Элфи.
— Я могу видеть магию, как если бы она была еще одним цветом в спектре. И твоя магия, честно говоря, похожа на… заплесневелый сыр.
Элфи взглянула на свои ладони, как будто пытаясь увидеть то, о чем говорил Номер Первый.
— Правда?..
— Твой скелет — как батарейка для твоей магии, он ее питает. Но твоя батарейка истощена. Сколько ты пережила исцелений? Сколько травм?
— Ну… одна-две, — призналась Элфи, подразумевая «девять-десять».
— Одна-две в этом году — в это я бы поверил, — нахмурился Номер Первый. — Не лги мне, Элфи Малой. Твоя кожно-электрическая активность существенно повышена. Поэтому кончики твоих пальцев потеют — я и это вижу, — маленький серый демон передернул плечами. — Вообще, я вижу много всяких вещей, которые видеть не хочу совершенно. Один раз ко мне в офис зашел спрайт, так у него было целое скопище личинок червей в подмышках. Что творится с народом?
Элфи не ответила. Иногда Номеру Первому надо было просто давать выговориться.
— И я видел, как ты каждую неделю жертвовала пару магических искорок для клона Опал в клинике Аргона, стараясь обеспечить ей комфорт. Ты просто тратишь время, Элфи. У этого существа нет души, магия бесполезна.
— Ошибаешься, Номер Первый, — тихо промолвила Элфи. — Нопал — личность…
Номер Первый протянул ей ладони.
— Дай руки, — сказал он.
Элфи сжала его пальцы.
— Будем петь морскую песню? — пошутила она.
— Нет, — ответил Номер Первый. — Но может быть немного больно…
«Может быть немного больно» переводится как «это будет очень, очень больно», но до того, как Элфи успела это обдумать, спиральная руна на лбу Номера Первого засияла — так происходило только когда он готовился потратить большие магические силы. Она сумела выпалить: «Подожди секу…», когда как будто два электрических угря обвились вокруг ее рук, поднимаясь вверх и ныряя в грудь. Это было не самое приятное переживание.
Конечности Элфи вдруг стали ходить ходуном, подпрыгивая и дергаясь, как у обезумевшей марионетки. Хотя это продолжалось не более пяти секунд, но даже пять секунд такого сильного дискомфорта могут показаться вечностью.
Элфи откашлялась от магического пара, когда зубы перестали стучать.
— И это надо было обязательно делать в кофейне, да?
— Я просто подумал, что мы теперь долго не увидимся, и я за тебя волновался. Ты очень беспечна, Элфи. Яростно рвешься помогать другим, но не себе.
Элфи размяла пальцы. Ощущение было такое, как будто ей смазали все суставы.
— Ничего себе, я чувствую себя замечательно… теперь, когда боль прекратилась. — И тут она осознала, что только что сказал Номер Первый. — И почему это мы долго не увидимся?
Номер Первый внезапно посерьезнел.
— Я принял приглашение на Лунную Станцию. Они хотят, чтобы я исследовал некоторые микроорганизмы и попробовал извлечь из их клеток генную память…
— Ага… — сказала Элфи, поняв полностью первое предложение и только отдельные слова из второго. — И сколько же ты будешь отсутствовать?
— Два ваших земных года.
— Два года… — выдохнула Элфи. — Перестань, Номер Первый. Ты мой последний и единственный волшебный друг. Жеребкинса уже подцепили. Труба Келп ухлестывает за Фрондой, но что он нашел в этой ветреной девчонке — выше моего понимания.
— Она симпатичная и заботится о нем, но кроме этого… я тоже не понимаю, — сказал Номер Первый.
— Он все поймет, когда она променяет его на кого-то более зрелого.
Номер Первый тактично промолчал про три провальных свидания Элфи и командира Келпа, последнее из которых завершилось тем, что их вышвырнули с матча по хрустьболу.
— Ну, всегда ведь есть Артемис.
Элфи покивала.
— Да, Артемис хороший парень, наверное; но всегда, когда мы встречаемся, это заканчивается либо перестрелкой, либо путешествием во времени, либо отмирающими мозговыми клетками. Мне нужен спокойный друг, Номер Первый. Такой, как ты.
Номер Первый опять коснулся ее руки.
— Два года пролетят быстро. Ты могла бы получить пропуск на луну и навестить меня.
— Может быть. Так, давай сменим тему. Что ты только что со мной сделал?
Номер Первый прочистил горло.
— Я преобразовал твою магию. Теперь твои кости не такие хрупкие, суставы смазаны. Я разогнал твою иммунную систему и очистил синапсы от заторов магических остатков. Я наполнил тебя своим собственным коктейлем силы… и волосы теперь у тебя более блестящие. И еще я зарядил твою защитную руну, так что теперь тобой никто не овладеет. Я хочу, чтобы ты была в безопасности, пока я не вернусь.
Элфи сжала пальцы друга.
— Не волнуйся. Только повседневные задания, я обещаю.
«Только повседневные задания, как же», — думала теперь Элфи, ослабленная столкновением. Магия циркулировала по ее телу, сращивая ключицу и залечивая царапины на коже.
Магия настойчиво требовала сознание отключиться для лучшего исцеления, но Элфи не могла позволить себе такой роскоши. Она отстегнула небольшую сумочку первой помощи от своего ремня и вколола себе адреналин, ощущая, как сотни микроскопических иголочек впрыскивают препарат ей в кровь. Адреналин будет держать ее в сознании, позволяя магии делать свою работу. Кабина «Купидона» была расплющена, и только укрепленный экзоскелет внедорожника защитил ее и ее пассажиров от смерти. Шаттл израсходовал остатки магмы. В задней части внедорожника валялся Дворецки, явно получивший сотрясение мозга, грозившее ему забвением. Артемис распластался на полу между сидениями, как будто отыгранная шахматная фигура.
