— А теперь скажи мне все это вслух!
Ники Буян покраснел так, будто оказался по соседству с красной звездой.
— Вот видишь, если бы у меня был такой же мозг, как у тебя, ты бы не заставляла меня повторять все по сто раз!
Но Нуми не унималась:
— Нет, все равно заставляла бы! Нельзя без слов, слова — это очень важно!
— Ерунду говоришь! Разве могут слова быть важнее мыслей! Дурацких слов в жизни сколько хочешь!
— Буф-ф, Ники, какой ты страшный спорник! Глупых слов не бывает, а бывают только глупые мысли. Слово бывает таким, каким его делает мысль. Слово — только одежда мысли, без которой она не может существовать. Что будут делать мысли без слова?
— Станут ходить нагишом и дрожать от холода, — засмеялся Ники, которому не хотелось признаваться в поражении.
— И будут грустными и одинокими, если не смогут одеться в хорошие слова и показаться людям! — добавила Нуми со своей лукавой улыбкой.
Надо же, как она это хорошо сказала! Такую красивую мысль не мог придумать ее искусственный мозг, он знает одни формулы и законы. Ему никогда не понять, как важно для девочки, чтобы ее видели в красивой одежде и с красивыми словами.
— Ну же, Ники, скажи мне словами то, о чем ты недавно думал! Ну, пожалуйста!
Ники разозлился.
— Одна досада с вами, девчонками! Как придумаете что-нибудь, так вам хоть кол на голове теши!
Нуми в растерянности принялась ощупывать свою голову — она снова столкнулась с непонятным для нее земным оборотом речи.
— Ну хорошо, тогда расскажи мне, по крайней мере, о чем ты говорил с рыбкой, здесь я чего-то не поняла. Она что, на самом деле умела говорить?
В этом-то мальчик и подавно не мог признаться, и потому воскликнул:
— Слушай, если у вас на Пирре все такие приставалы, ноги моей не будет на вашей планете, так и знай! Лучше возьми да проверь, где мы находимся, потому что мы уже вышли из туннеля!
Нуми, наверное, поняла, что рассердился он не всерьез, и ничуть не обиделась, а только улыбнулась тихонько и чуть виновато и стала смотреть наружу сквозь зрачок Мало.
В самом деле, яркие полосы туннеля уже растаяли в черноте космического пространства. Снова стали видны галактики, скопления звезд и даже отдельные звезды. Внезапно Нуми, задыхаясь от волнения, закричала, показывая в космос то одной, то другой рукой:
— Ники! Это небо мне знакомо! И вон то созвездие и вот это!
— А может быть… — начал Ники и умолк.
— Пирра! — Нуми вскочила на ноги. — Мы летим на Пирру!
Николай Буяновский, как и полагается землянину, закричал «ура». Конечно, он не знал, как встретит его эта чужая цивилизация и что их ждет на Пирре, но раз на ней бывают такие девчонки, как Нуми, наверное, все будет очень хорошо!
9. Следует ли отказываться от своих слов. Где радость, там и горе. Чего можно ожидать от звезд
Планета была окутана голубовато-розовым маревом. сквозь которое проступили очертания морей и континентов. Нуми радостно называла их по именам, и хотя их невозможно было запомнить, звучали они приятно. Однако Ники не давала покоя одна мысль, которую он и высказал:
— С такой высоты уже должны быть видны большие города…
— У нас нет таких городов, как у вас, — пояснила Нуми. — Мы на Пирре живем среди лесов, в горах и на плавучих островках в море. Вся промышленность у нас перенесена на ближайшие пустынные планеты. Так мы охраняем природу Пирры.
Но тревога Ники не рассеивалась. Он не забыл, что, по мнению и земных, и пирранских ученых, здесь прошли целые столетия и все, наверное, изменилось. Нуми угадала состояние мальчика и стала его успокаивать. А может, и себя:
— Наверное, Мало опять выберет такое место, где его никто не увидит. Он поступил так, когда спасал наш космолет. Высадил нас в заповеднике, где людей вообще не бывает и все животные живут на воле.
— А что мы там будем делать? Вдруг эти животные нападут на нас?
Нуми засмеялась.
— Ты не испугался двухголовых чудовищ, а боишься наших симпатичных животных! Ничего с нами не случится. К тому же у нас и радиостанции есть в шлемах, и компасы… — мы обязательно доберемся до людей!
Нуми была весела и беззаботна, а Ники все никак не мог успокоиться.
— Нуми, но ведь у нас нет денег. На что мы купим инструменты?
— Денег? — удивилась девочка и тут же засмеялась — просто потому, что ей было очень радостно и весело. — Не волнуйся, нам и без денег дадут все, что нужно.
— А что, если я попрошу себе такой же мозг, как у тебя? Это не будет слишком большим нахальством с моей стороны?
— Конечно, нет! Но мы все равно не должны отказываться от своих слов, Ники. Если человек откажется от своих слов, он наверняка перестанет быть человеком! Так мне кажется… — Тут Нуми запнулась и тревожно посмотрела на мальчика. — Ники, не надо этого хотеть! Ты — земной человек, а пирранский мозг сделает тебя совсем другим!
— Ну и что из этого! — пренебрежительно отозвался Ники; какому земному мальчишке не хочется отличаться от остальных.
— Но тогда я, может быть, перестану тебя любить.
— Подумаешь! — сказал Ники как можно беззаботнее, чтобы скрыть смущение.
Ох уж эти девчонки!
Нуми была готова заплакать.
— Значит, тебе все равно?
— Буф-ф, ты опять за свое! Я хотел сказать, что это не так страшно. Ведь этот мозг можно выключать, правда? Как только тебе захочется меня полюбить, я нажимаю кнопку и говорю: готово, Нуми, можешь меня любить сколько хочешь.
Оказывается, у пирранских девчонок слезы тоже легко переходят в смех. У Ники полегчало на душе. И не только на душе, но и во всем теле, потому что Мало выключил гравитацию вокруг себя и легче тополиного пуха начал спускаться над бескрайней и веселой зеленью леса.
Как только они снова почувствовали свою тяжесть, Нуми дернула Ники за руку и быстро поползла к выходу.
— Шлемы можно не надевать, Ники. Наш воздух даже лучше вашего.
Ники не горел от нетерпения и потому спросил:
— А когда Мало за нами вернется?
Они уже стояли в просторной утробе космического Пегаса, и Нуми выпрямилась, зажигая фонарик. При его ярком свете Ники увидел, как она взволнована и растеряна, и потому добавил:
— Ты должна сказать ему, сколько времени мы здесь пробудем.
— Буф-ф, Ники, — вздохнула девочка. — Откуда я знаю, сколько мне захочется здесь пробыть?
— А вдруг он улетит очень далеко и не сможет услышать тебя? — все так же осторожно, стараясь не обидеть девочку, сказал Ники.
— Он нас не бросит. Но я все-таки попрошу его, чтобы он прилетел за нами, как только мы позовем. Ладно?
Ники согласился, но в груди его по-прежнему шевелилось какое-то тревожное предчувствие. Уж лучше бы они сели на Землю и взяли инструменты оттуда! Правда, и ему было бы нелегко решить, надолго ли он останется на родной планете.
Пирранка нажала на кнопку у себя за ухом, чтобы убедиться, что искусственный мозг наверняка работает, и стала передавать Мало свое пожелание; при этом она так напрягалась, что губы ее шевелились. Увидев, что она замолчала. Ники спросил:
— Что он тебе ответил?
— Не знаю. Я ведь тебе объясняла, что он внушает мне свои ответы.
— А сейчас он тебе ничего не внушил?
— Наверное, внушил, потому что я знаю, что надо выходить на планету и что ничего страшного нас не ожидает. И еще я уверена, что космос принадлежит людям, что мы будем путешествовать по нему, когда и сколько пожелаем. Правда, это хороший ответ?
— Гм, — задумчиво отозвался Ники. — И ты, и я? Так тебе кажется?
— Да, и ты, и я. Именно такое у меня чувство, поверь мне, — сказала девочка без особой убежденности. — Ники, пойдем. Мне не терпится посмотреть, куда он нас высадил.
— Надень шлем, — строго сказал он. — Надевай, говорят тебе! Неизвестно, какой стала Пирра за это время.
Нуми послушно нахлобучила шлем на голову, ловко его застегнула, а потом помогла Ники надеть шлем. И легонько постучала пальцем по стеклу перед самым его носом.
— Разве ты не рад? — зазвучал в шлемофоне ее голос, в котором слышалось нетерпение и радость.
— Конечно, рад, — улыбнулся ей Ники. — Я захвачу с собой портфель. Вашим ребятам на Пирре, наверное, будет интересно посмотреть на земные учебники. Лишь бы Мало выпустил меня с ними.
— Хорошо, попробуй, — отозвалась Нуми, ныряя в мягкую стену Мало головой вперед.
Ники обступил полный мрак, потому что Нуми взяла фонарик с собой. Мальчик достал собственный фонарик и нагнулся за портфелем. В этот миг ему показалось, что кто-то сильно толкнул его в спину. С ужасающей легкостью он взлетел в воздух и ударился о стену, которая отбросила его как мячик. Ники повис в воздухе, беспомощно болтая руками и ногами. Это могло означать только одно: Мало выключил гравитацию и готовился взлететь.
— Ну-ми-и-и!
Вместо ответа в шлемофоне раздались всхлипывания.
— Скажи ему, чтобы он вернулся! Скорее! Я не буду брать портфель!..
