— Не стойте же просто так! — в отчаянии закричала Корби, видя, как Нико и Спиро с трудом проталкиваются сквозь толпу. — Сделайте что-нибудь!
Как только последняя из старушек в черных плащах исчезла за углом, люди, наконец очнувшись, бросились за ними, крича, тыча пальцами и размахивая руками. Они вбежали наверх по улице Шляпников, пересекли площадь Торговок и свернули в переулок Смеющейся Козы, преследуя старушек, которые оказались довольно прыткими для своего возраста. Забежав за водокачку в конце улицы Вязальщиков Шапочных Кисточек, толпа в замешательстве остановилась.
Сидя на плечах у Нико, Корби в отчаянии озиралась по сторонам. Куда же они делись? Она не знала, так же как и остальная толпа. Люди тыкали пальцами в разные стороны и чесали затылки.
И тут с самой высокой башни Доралакии послышался знакомый голос.
— Мэр, — взволнованно сказал Спиро, — он говорит, они побежали туда?
— Назад в гавань, — добавил Нико.
Люди помчались вниз с горы и, выскочив на набережную, обнаружили там старушек в черном. Четверо из них все еще крепко держали свернутый ковер, а пятая тем временем пыталась отвязать качающуюся у причала рыбацкую лодку.
— Хватайте их! — крикнула Корби. — Они сейчас уплывут!
Когда люди приблизились, одна из старушек внезапно поскользнулась и налетела на другую, которая тоже поскользнулась и налетела на следующую, которая, в свою очередь, тоже поскользнулась и налетела на последнюю старушку. Все четверо попадали и лежали теперь на мостовой, суча в воздухе ногами.
В толпе кто-то хихикнул. Затем хихикнул кто-то еще, и вот уже всю набережную сотрясал неудержимый хохот.
Пятая старушка повернулась и сорвала с себя плащ.
— Мистер Таймс-Ромэн! — воскликнула Корби, перекрывая хохот толпы.
— Никто не смеется над Братством Клоунов, — прорычал мистер Таймс-Ромэн, потрясая кулаками, — и это никому не сойдет…
Пуффф!
Эспадорит с заварным кремом просвистел по воздуху и шмякнулся прямо ему в лицо.
— Эй! — угрожающе закричала вторая старушка, тоже сбрасывая свой плащ.
Шлеп!
Мистер Франклин-Готик тоже получил в лицо порцию далькрецианского кремового пирога, а толпа захохотала пуще прежнего.
Шлеп! Шлеп! Шлеп!
Мистер Бембо, мистер Палатино и мистер Гарамонд — каждый из них удостоился своего отдельного пирога. Запнувшись за огромный ковер, все они полетели в воду, увлекая за собой и дико размахивающих руками Таймса-Ромэна с Франклином-Готиком.
Все бурно зааплодировали. От стола, уставленного эспадоритами, к толпе приблизились четверо мальчиков и церемонно поклонились.
— Седрик! Губерт! Эрнест! Тоби! — закричала Корби.
Нико наклонился и спустил Корби на землю.
— Эти гадкие клоуны, — сказал Спиро.
— Мы вытащим их из воды, — проговорил Нико, — затем Мама, она будет с ними очень строго разговаривать!
— Привет, сестренка! — закричал Тоби, подбегая и обнимая Корби. — Нам показалось, что тут может понадобиться наша помощь.
— Отлично сыграно! — засмеялся Эрнест.
— Неплохо сделано! — согласился Губерт.
— Чисто, как рубашка Гиббонса в день стирки, — добавил Седрик.
Корби обняла каждого из них.
— А мама с папой? — спросила Корби. — А Серена?
— Немного поотстали, — сказал Тоби, махнув рукой в сторону моря. — Папа сказал, что мы можем отправиться впереди них на одной из спасательных шлюпок, которые он усовершенствовал. Они просто великолепны!
Внезапно раздался мощный корабельный гудок, и в ответ толпа радостно зашумела. Корби повернулась и увидела, как впервые за много, очень много лет в гавань крошечного городка Доралакия заходит пароход «Гармония».
Где я? Здесь темно…
Я слышу смех… рукоплескания… радостные крики…
Пароход «Гармония» пришвартовался за считанные минуты, и на пристань, на безупречно действующих механических кронштейнах, плавно опустились сходни. Толпа улюлюкала и подбрасывала в воздух красные шапочки с кисточками, а городской оркестр грянул «Элегию Святого Джорджа», ведь это было единственное, что они умели играть.
Мистер и миссис Флад, сходя на берег, приветственно махали руками, а за ними спускалась Серена в сопровождении лейтенанта Жон-Жолиона Сластворта-Хруста.
— Дорогая! — воскликнула миссис Флад, подбегая к Корби и заключая ее в объятия. — Мы так волновались!
Мистер Флад снял свои очки, и по тому, как он моргал, можно было подумать, что ему что-то попало в глаз.
— Дочка! — произнес он, становясь на одно колено и обнимая Корби.
— Папа! — всхлипывала Корби. — Я пыталась рассказать тебе об этом существе, Но…
— Жонни! — раздался громкий возглас, и Лара, красавица дочка часовщика прорвалась к ним сквозь толпу. — Жон-Жонни! Это ты! С большого корабля! — И она с разбегу заключила лейтенанта Жон-Жолиона Сластворта-Хруста в свои объятия.
Жон-Жолион явно чувствовал себя не в своей тарелке.
— Серена, — произнес он неестественно спокойным голосом. — Позволь мне представить тебе Лару Фульда. Я познакомился с ее отцом несколько лет назад, когда я был… эээ… четвертым механиком на борту «Королевы Риты Второй»…
— Большой корабль! — сказала Лара. — Но, Жон-Жонни, почему ты такой бука? И почему ты не приезжал? Ты ведь говорил, что любишь меня, ты помнишь, Жонни?
— Серена, пожалуйста, — произнес Жон-Жолион, — позволь мне объяснить…
Хлоп!
Серена отвесила ему звонкую пощечину, затем подошла к Корби и обняла ее.
— Лара, пожалуйста, — начал было Жон-Жолион, — я…
Хлоп!
Лара, ударив Жон-Жолиона по другой щеке, развернулась и зашагала к дому своего отца.
И тут на самом верху трапа появился Артур. Он стоял рядом с человеком из каюты 21, придерживая его за плечи. Было похоже, что Артур пытается уговорить его сойти по трапу, но без особого успеха.
— Давай же, папа, — говорил Артур. — Ты так давно не сходил на берег…
— Папа? — произнесла Серена. Она вбежала вверх по трапу. — Я и понятия не имела, что вы отец Артура, — сказала она.
— Да, — немного грустно сказал Артур. — Отец — это та причина, из-за которой я не могу покинуть «Гармонию».
Серена повернулась к отцу Артура и ласково ему улыбнулась.
— Давайте, — сказала она. — Возьмите меня за руку. Поверьте, все будет хорошо.
Человек из каюты 21 задрожал, но все же поставил одну ногу на трап.
— Вот так, — сказала Серена. — Не волнуйтесь, с вами ничего не случится.
Медленно и неуверенно человек из каюты 21 спустился по трапу и, на мгновение замерев, ступил на набережную Доралакии.
— Мой давний друг! — воскликнул мэр Павел, подбегая и падая на колени. — Сможешь ли ты когда-нибудь простить меня и Доралакию за свою ужасную утрату?
Человек из каюты 21 дрожащими пальцами снял свои темные очки и заглянул мэру в глаза.
— Прошло уже столько лет, Константин, — произнес он слабым голосом. — Все эти годы я жил один на один со своими воспоминаниями… — Он взглянул на Артура с Сереной, которые держались за руки, а потом вновь посмотрел на мэра. — Пришло время изменить свою жизнь, — сказал он. — Конечно же, я прощаю тебя, мой старый друг.
Тут Константин заметил Корби и знаком попросил ее подойти ближе.
— Я хочу, чтобы ты кое с кем познакомилась, — сказал он. — Корби Флад, это мистер Хоффендинк. — И он улыбнулся, глядя, как изумилась при этих словах Корби.
— Очень рад с вами познакомиться, Корби Флад, — сказал мистер Хоффендинк. — Действительно очень рад.
Наверное, целую минуту Корби не могла вымолвить ни слова. Затем дрожащими руками она протянула ему свой экземпляр путеводителя Хоффендинка.
— Я прочла здесь каждое слово, — еле выговорила она.
В этот момент на трапе появились мистер и миссис Шляппенглоттер, вслед за которыми спускался капитан Бельведер. Капитан, вопреки обыкновению, не выглядел мрачным. У него в глазах появились живые искорки, а шаг приобрел упругость.
— Ага, вот ты где, маленькая девочка! — улыбнулся он, подкручивая свои моржовые Усы. — Шляппенглоттеры желают выразить восхищение твоей храбростью и находчивостью.
— Правда? — не поверила Корби.
— Виффл-виффл! — сказала миссис Шляппенглоттер.
— Мму мм-ммумм! — сказал мистер Шляппенглоттер.
— Вот видишь! — радостно сказал капитан Бельведер. — Шляппенглоттеры — всемирно известные частные детективы. Они специализируются на клоунской преступности и уже много месяцев выслеживают Братство Клоунов.
