— Давай, давай, давай, — приговаривал Прутик, изо всех сил колотя именным ножом по твердой скорлупе. Он уже был готов сдаться, бросить это бесполезное занятие, как вдруг обшивка подалась, и с громким треском осколок размером с тарелку откололся от оболочки и упал во тьму.
— Ура! — закричал Прутик.
Воздух, свежий воздух лился в прорубленное отверстие. Прутик в полном изнеможении припал к отверстию, высунул голову наружу и сделал глубокий вдох. Вдох-выдох, вдох-выдох! Сознание прояснялось. Как хорошо было дышать!
Мальчик всмотрелся вдаль. Впереди он увидел ряд мертвых сосен, раскинувших сухие, зазубренные голые ветви, — черными силуэтами вырисовывались они на фоне розовеющего неба. На верхушке одной из них висела гроздь яйцевидных предметов: все они были похожи на кокон, из которого вылупилась Птица-Помогарь.
— Нужно сделать дыру пошире, — приказал себе мальчик, занося нож. — Да побыстрей.
Изо всех сил он вонзил нож в скорлупу, но вместо знакомого звука раздался щелчок, словно что-то хрустнуло.
— Что за… — пробормотал он и охнул.
Лезвие обломилось, и теперь он держал в руках одну рукоять.
— Мой именной нож! — пробормотал Прутик, заливаясь слезами. — Мой любимый нож сломался!
Отбросив прочь ненужную теперь костяную рукоятку, Прутик лег на спину и принялся неистово колотить ногами по скорлупе.
— Ну давай же, проклятая! — вопил он во весь голос. — Ломайся! ЛОМАЙСЯ!
Гнилосос начал делать виражи, качая крыльями. «Что там творится, а? Ну и ну, какая упрямая добыча мне попалась сегодня! Ну, сейчас я тебе покажу! Дай-ка я тебя раскручу! Ну вот, так-то лучше. Ты что, хочешь, чтобы я тебя выронил?»
Прутик что было мочи лягал и пинал обшивку. Изнутри кокон оглашали гулкие удары, треск и хруст отламывающихся кусков. Внезапно по стене зигзагом пошли широкие трещины и в щели полился мягкий утренний свет.
— Ай-ай-ай! — закричал Прутик. — Падаю!
Гнилосос яростно вонзил когти в клонящийся набок кокон. Груз тянул его вниз. Делая взмах за взма-хом, он устало расправил крылья и с трудом вышел из мертвой петли. Но что-то было не так. Теперь чудовище хорошо это понимало. «Что за игру ты затеял, мой маленький? Наверно, ты уже издох. А если нет — все равно я тебя не выпущу!»
Тут Прутик снова ударил ногой по стенке: над головой образовалась трещина, которая пошла дальше. Еще удар — и образовалась расщелина внизу. Через ее зубчатый неровный край лился свет, освещая кокон изнутри.
С ужасом Прутик смотрел на зияющую пропасть: зеленое пятно внизу становилось все ближе. Он перестал колотить по стенкам. Падать с такой высоты было равносильно гибели.
— Птица-Помогарь! — позвал он. — Где ты?
Гнилосос дышал хрипло и с присвистом. Какая мерзкая добыча попалась ему нынче! Скверная-прескверная! Чудовище, обессилев, стало спускаться. Оно вращало своими медно-желтыми глазами в поисках хранилища. До дерева с коконами было рукой подать, но гнилососу это расстояние сейчас казалось невероятно большим.
Пятно внизу из зеленого стало коричневым. Теперь Прутик хорошо мог разглядеть, что там внизу. Лес был здесь редок, и большинство деревьев засохло. Длинные белые стволы упавших деревьев лежали в беспорядке на земле. Некоторые мертвые деревья все еще стояли, протягивая вверх голые ветви и как бы хватая воздух костлявыми пальцами.
И тут раздался громкий треск: кокон задел одну из сухих веток. От удара мальчика отбросило назад, и он сильно ушиб голову о твердый панцирь. Трещина расширилась, и кокон вместе с Прутиком полетел вниз.
Все ниже, ниже и ниже… Сердце у Прутика ушло в пятки, к горлу подступил ком.
ПЛЮХХХ!
Кокон упал на что-то мягкое. Липкая масса, похожая на жидкий шоколад, просочилась сквозь трещины внутрь. Прутик обмакнул палец в текущую по стенкам грязь и понюхал. Это была болотная жижа.
Прутик неловко встал и, покачиваясь на нетвердых ногах, просунул пальцы в самую широкую трещину и принялся ломать края. Ноги у него были по щиколотку в болотной жиже. Сначала ничего не получалось. Волокна кокона были необычайно прочными. Через некоторое время он уже стоял по колено в грязи.
— Давай еще раз! — скомандовал он сам себе. Упершись локтями в стенки, он потянул края.
Кровь бросилась ему в голову от напряжения. И вдруг стало совсем светло: скорлупа раскололась надвое.
— Только не это! — вскрикнул он, увидев, как большая часть кокона перевернулась и тотчас скрылась в трясине. — Что же я буду делать?
Его единственной надеждой оставался второй кусок скорлупы, плавающий на поверхности. Если ему удастся взобраться на него, то, пожалуй, это сооружение сойдет за лодку.
В небе раздался пронзительный негодующий крик. Прутик посмотрел вверх. Там, высоко над его головой, кружило гнусное, отвратительное существо с желтыми пустыми глазами. Чудовище наблюдало за мальчиком. Он услышал шумное биение кожаных черных крыльев. Чудовище сделало разворот и камнем упало на Прутика. Он почувствовал, как острые когти впиваются ему в голову. Ужасная птица, с корнем вырвав у него прядь волос, взлетела и снова спикировала. На этот раз Прутику удалось отклониться в сторону.
Прутика стали душить рвотные спазмы, но на голодный желудок плеваться было нечем. Наконец подлое создание, хлопая крыльями, взгромоздилось на верхушку мертвого дерева, вырисовывающегося черным скелетом на фоне покрытого молочно-белыми облаками неба. Под ним на ветке раскачивалось несколько коконов. Прутик с облегчением вздохнул. Мерзкая тварь оставила его в покое.
Но мгновение спустя радость сменилась отчаяньем.
— Я тону! — закричал мальчик.
Хватаясь за скорлупу, Прутик отчаянно барахтался в болотной жиже. Но каждая его попытка взобраться на лодочку заканчивалась неудачей.
При третьей попытке скорлупа перевернулась и пошла ко дну.
Прутика уже засосало по грудь. Он бил руками по илистой воде, но тщетно.
— Ах, Хрумхрымс, — простонал он. — Что же мне делать?
— Не впадать в панику. Это самое главное, — послышался чей-то голос.
Прутик онемел от изумления. Кто-то здесь есть и видит его противоборство со стихией!
— Помогите! СПАСИТЕ! — закричал он.
Он сделал еще один рывок, и трясина засосала его еще на два-три пальца. Болотная жижа доходила уже почти до горла.
На берегу, прислонившись к мертвому дереву, сидел плоскоголовый, костлявый и желтокожий гоблин с соломинкой в зубах.
— Ты хочешь, чтобы я помог тебе? — гнусаво проблеял он.
— Да! Очень хочу! Помоги мне! Я тону! — крикнул Прутик, отплевываясь. Он уже успел хорошенько хлебнуть болотной жижи.
Гоблин ухмыльнулся и, отбросив прочь соломинку, сказал:
— Ну, если ты действительно этого хочешь, я помогу тебе, Мастер Прутик.
Он встал, отломил ветку от мертвого дерева и протянул ее Прутику.
Прутик, еще раз сплюнув тошнотворную болотную воду, потянулся за веткой и схватился за нее.
Гоблин потащил мальчика из трясины. Прутик отплевывался и молился, чтобы гнилая палка не сломалась. Наконец он почувствовал твердую почву под ногами. Гоблин отпустил палку, и Прутик на четвереньках выполз на берег.
Он рухнул ничком, совершенно обессиленный, уткнувшись носом в пыльную землю. Когда Прутик наконец смог поднять голову, чтобы поблагодарить спасителя, того и след простыл. Он снова был один, плоскоголового гоблина нигде не было видно.
— Эй! — слабым голосом позвал Прутик. — Где ты?
Но ему никто не ответил. Гоблин исчез. На берегу лежала только соломинка, надкушенная с одного конца.
— Почему ты убежал от меня? — пробормотал Прутик.
И внезапно ему пришло в голову: а откуда гоблин знает его имя?
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ. ЗЛЫДНЕТРОГИ
Было тихо. Солнце жарило непереносимо. После того как Прутика вывернуло наизнанку в замурованном коконе, у него было такое чувство, словно горло ему хорошенько протерли наждачной бумагой. Мучительно хотелось пить.
Он заставил себя встать. За трясиной виднелась полоска чистой воды. Ее блеск дразнил изнывающего от жажды мальчика. Ах, если бы туда можно было добраться, не утонув в топкой грязи! Прутик, сплюнув, отвернулся.
— Наверно, там такая же затхлая жижа, — пробормотал он, чтобы успокоить себя.
Он брел по чавкающей пустоши. Болото раскинулось очень широко, и если не считать редких кустиков грязно-зеленого цвета, здесь ничего не росло. С каждым шагом Прутика облепляли тучи мошкары. Угрожающе звеня, насекомые садились ему на лицо, на руки и ноги и кусали, кусали, кусали.
— Прочь! Кыш отсюда! — принялся кричать Прутик, отмахиваясь от кровопийц. — Сейчас я вам задам! Хлоп! Еще один! Хлоп! И другой!
Хлоп! Шлеп! Хлоп!
