- И почему он не мог просто сказать мне об этом? - тихо спросил Гарри. - Он был там, он был на стене его кабинета во время всех наших бесед в прошлом году! Если он хотел дать мне его, почему не дал тогда?
Он почувствовал себя так, будто сидел на экзамене, с вопросом, на который он должен был ответить, и с медленно думающим безответным мозгом. Было ли что-то, что он упустил в длинных разговорах с Дамблдором в прошлом году? Должен ли он знать, что всё это значило? Ожидал ли Дамблдор, что он поймёт?
- Что касается этой книги, - промолвила Гермиона. - «Басни Барда Бидла»… Я никогда не слышала о них!
- Ты никогда не слышала о «Баснях Барда Бидла»? - недоверчиво переспросил Рон. - Ты шутишь?
- Нет, я не шучу, - удивлённо ответила Гермиона. - Ты их знаешь?
- Конечно, знаю!
Гарри, взглянувшему на них, стало забавно. То обстоятельство, что Рон читал книгу, о которой Гермиона не знала, выглядело небывалым. Рон, вместе с тем, был поражён их удивлением.
- Да ладно! Все старые детские истории написаны Бидлом. «Фонтан Феноменальной Фортуны», «Волшебник и Скачущий Горшок», «Бэббити Рэббити и её кудахчущая нога»…
- Извини? - переспросила Гермиона, заливаясь смехом. - Что там было последним?
- Прекрати… - сказал Рон, недоверчиво глядя на Гарри и Гермиону. - Ты должна была слышать о Бэббити Рэббити…
- Рон, ты ведь хорошо знаешь, что я и Гарри воспитывались магглами! - сказала Гермиона. - Мы не слушали таких историй, когда мы были маленькими, мы слушали «Белоснежку и семь гномов» и «Золушку»…
- Что это, болезнь? - спросил Рон.
- Итак, это детские сказки? - задала Гермиона ответный вопрос, вновь склоняясь над рунами.
- Да… - неуверенно ответил Рон. - Я имею в виду, то, что я упомянул, это всё - старые сказки, которые написал Бидл, как их рассказывают. Но я понятия не имею, как они выглядят в первоначальных версиях.
- Но мне интересно, почему Дамблдор подумал, что я должна их прочесть?
Что- то внизу затрещало.
- Наверное, это всего лишь Чарли, пытается нарастить волосы, пока мама спит, - нервно произнёс Рон.
- Нам тоже следует лечь спать, - прошептала Гермиона. - Это будет не очень хорошо, если мы проспим.
- Да. И жестокое тройное убийство, совершённое матерью жениха, может немного расстроить свадьбу. Я потушу свет.
И он ещё раз щёлкнул Делюминатором, когда Гермиона покинула комнату.
На следующий день в три часа Гарри, Рон, Фред и Джордж стояли у большого белого шатра, расположенного во фруктовом саду, ожидая появления гостей.
Гарри выпил огромное количество Оборотного Зелья и теперь был копией рыжеволосого мальчика из соседней деревни Оттери Сент Кетчпоул, у которого Фред стащил волосы при помощи Призывающего Заклинания. По плану Гарри должны были представить как «кузена Барни», полагаясь на несметное количество родственников Уизли.
Все четверо держали в руках план рассадки гостей, чтобы показывать людям, где им рассаживаться. Часом ранее прибыла целая толпа официантов в белых мантиях и музыкальная группа в золотистых пиджаках, и они все теперь сидели неподалёку под деревом. Гарри видел, как оттуда время от времени поднимались облачка голубого дыма.
Позади Гарри за входом в шатёр по обе стороны пурпурного ковра рядами стояли золотистые хрупкие стулья. Шесты, поддерживающие шатёр, были оплетены белыми и золотыми цветами. Фред и Джордж закрепили огромную связку золотых шаров над тем самым местом, где Билл и Флёр очень скоро должны были стать мужем и женой. Снаружи бабочки и пчелы лениво летали над травой и кустами живой изгороди. Гарри было не по себе. Мальчик-маггл, облик которого он принял, был немного толще его, и Гарри было жарко в тесной праздничной мантии под ярким летним солнцем.
- Когда у меня будет свадьба, - сказал Фред, оттягивая воротник. - Я не буду заморачиваться всей этой чепухой. Можете приходить, в чём захотите, никаких праздничных мантий, а маму заклинанием скую по рукам и ногам на всё время праздника.
- Утром она вела себя не так уж и ужасно, - сказал Джордж. - Немножко расстроилась, что Перси не пришёл, поплакала, но кому он нужен. Боже, так, соберитесь, вон они идут.
Люди в ярких одеждах стали появляться из пустоты один за другим в дальнем краю сада. За несколько минут образовалась процессия, которая стала продвигаться через сад к праздничному шатру. Экзотические цветы и волшебные птицы красовались на шляпах ведьм, а на галстуках большинства волшебников поблескивали драгоценности. Гул взволнованных голосов раздавался всё громче и громче, заглушая жужжание пчел, по мере того как процессия приближалась к шатру.
- Отлично, кажется, я заметил несколько кузин-Виил, - сказал Джордж, вытягивая шею, чтобы получше разглядеть. - Им потребуется помощь с нашими английскими обычаями, я им помогу…
- Не так быстро, Ваше Дырейшество, - сказал Фред и, пробравшись через группу ведьм средних лет во главе процессии, сказал двум симпатичным француженкам, - ну-ка, permetez-moi, чтобы я assister vous.
Девушки хихикнули и позволили Фреду увести их внутрь.
Джорджу остались ведьмы средних лет, Рон стал сопровождать мистера Перкинса, старого друга и коллегу его отца, а Гарри досталась пожилая пара, оба практически глухие.
- Салютик, - послышался знакомый голос, когда они снова вышли из шатра и встретили Люпина и Тонкс в очереди у входа. В честь церемонии девушка стала блондинкой.
- Артур сказал, что ты - тот, который в кудряшках. Извини за вчерашнее, - добавила она шепотом, когда Гарри провёл их. - Министерство плохо настроено по отношению к оборотням, и мы подумали, что наше присутствие ничего хорошего не даст.
- Всё нормально, я понимаю, - ответил Гарри, обращаясь скорее к Люпину, чем к Тонкс.
Люпин улыбнулся в ответ, но когда они отвернулись, Гарри, заметил, что на его лице от грусти снова появились морщины. Он не понял, почему, но разбираться, в чём дело, было некогда. Хагрид, как всегда, внёс в происходящее изрядную долю хаоса: он неверно истолковал указания Фреда и вместо специально увеличенного и укреплённого магией кресла в заднем ряду, уселся на обычные стулья, пять из которых теперь напоминали большую груду золотых спичек.
Пока мистер Уизли устранял ущерб, а Хагрид кричал извинения всем, кто только слушал его, Гарри поспешил обратно ко входу и встретил Рона вместе с крайне эксцентрично выглядевшим волшебником. Слегка косоглазый, с белыми волосами до плеч, напоминающими сахарную вату, волшебник был в шляпе, кисточка которой болталась у самого его носа, и носил мантию цвета яичного желтка, от которого начинало слезиться в глазах. Странный блестящий амулет в виде треугольного глаза, свисал на золотой цепочке с его шеи.
- Ксенофилиус Лавгуд, - произнёс маг, протягивая руку Гарри. - Мы с дочерью живем сразу за холмом, и было так любезно со стороны семьи Уизли пригласить нас на праздник. Я думаю, вы знакомы с моей Луной? - добавил он Рону.
- Да, - ответил Рон. - Разве она не с вами?
- Она задержалась в этом замечательном садике, хотела поздороваться с гномами, они здесь просто кишат! Многие волшебники даже и не подозревают о том, как многому мы можем научиться у этих мудрых маленьких гномов или, если назвать их правильно, Гномикусов Садовусов.
- Наши гномы знают множество отборных ругательств, - сказал Рон, - но я думаю, что этому их научили Фред с Джорджем.
Он повёл к шатру группу колдунов, когда к Гарри подбежала Луна.
- Привет, Гарри! - сказала она.
- Эм… меня зовут Барни, - опешил от неожиданности Гарри.
- О, так ты и имя поменял? - весело спросила Луна.
- Как ты догадалась?…
- А, просто по выражению твоего лица, - сказала она.
Как и отец, Луна была одета в ярко-жёлтую мантию, а в волосы вплела огромный подсолнух. В целом, впечатление она производила приятное, после того как глаза привыкали к необычайной яркости её наряда. Во всяком случае, у неё не свисали редиски из ушей.
Ксенофилиус разговора Луны с Гарри не услышал, так как был увлечён беседой со знакомым. Попрощавшись с волшебником, он обернулся к дочери, Луна подняла палец и сказала:
- Папочка, посмотри… один из гномов меня укусил.
- Замечательно! Слюна гномов необычайно полезна, - Мистер Лавгуд схватил протянутый палец дочери, внимательно вглядываясь в кровоточащий укус.
- Луна, дорогая, если сегодня ты почувствуешь в себе новый талант, возможно неожиданное желание петь в опере или говорить по-русалочьи, не сдерживай этот порыв! Может быть, Гномикусы тебя одарили!
Рон, проходивший мимо, не удержался и громко хмыкнул.
- Рон может смеяться, - спокойно сказала Луна, когда Гарри проводил её и Ксенофилиуса к их местам, - но мой отец проделал серьёзный труд по изучении магии Гномикусов.
