— Да… за себя мы должны прощать, — задумчиво согласилась Ася, — и лучше не начинать с обвинений, ведь мы здесь — чужие… Наверно, ты прав…
Вскоре дорога обогнула Синее озеро и подвела их к столице Заозёрья. Ася залюбовалась на этот город. Белоснежные домики с высокими черепичными крышами нарядного, красновато-оранжевого цвета, были окружены садами со зреющими плодами. И повсюду, перед каждым домом, цвели пышные розы. Они были самых разнообразных цветов и оттенков: нежно-белые, чайные, розовые, алые и пунцовые. Они росли кустами в ухоженных палисадниках, вились по сетчатым изгородям, гирляндами обвивали арки над низенькими калитками, нарядными коврами поднимались по шпалерам у стен домов. В вечернем воздухе веяло сладким розовым ароматом. Ася дышала — и не могла надышаться им…
Но городок был совсем небольшим. Вскоре они подъехали к почти отвесной скалистой стене обрывистого холма. Белый замок теперь высился прямо над ними, и друзья наконец увидели пологую часть холма, по которой вилась над обрывом каменистая узенькая дорога. Дети слезли с телеги, и всё-таки Серуля едва одолела крутой подъём. Наверху Мамяк, задыхаясь, подошёл к маленькому окошку в воротах, что-то туда сказал, и окованные железом створы медленно распахнулись.
Во дворе Мамяк снова преобразился. Коротко и властно он отдал команды своим солдатам:
— Ты — обиходь лошадь! Да овса побольше задай! Ты возьми все вещи гостей и отнеси, куда велят. Да чтобы всё в целости было, слышь!
Потом он поклонился ребятам:
— Прошу пожаловать за мной в Караульную палату, к воеводе!
Далеко идти не пришлось: воеводу они нашли в левой башне замка, в большой полутёмной зале, выходившей прямо во двор. Пожилой, грузный, с проседью в тёмных волосах и окладистой бороде, он в одиночестве сидел за длинным столом и ужинал. Мамяк встал навытяжку и доложил:
— Господин Булыга! Мы встретили в Дальнем лесу и препроводили сюда гостей князя Олдана!
Булыга окинул быстрым проницательным взглядом обоих детей, положил на стол деревянную ложку и встал. В отличие от своего незадачливого подчинённого, он сразу заметил на них лазоревые гербы.
— Добро пожаловать! — сказал он низким звучным голосом полководца. — Моё почтение юным гостям князя Олдана. Я сейчас же доложу ему о вас. Извольте последовать за мной!
Они снова вышли во двор и теперь направились к высокому белокаменному крыльцу, украшавшему главный, центральный вход в замок Олдана. Булыга шагал впереди, указывая путь. Они взошли на крыльцо, прошли через затейливо окованную железом дверь в просторный зал, поднялись ещё на один этаж, миновали несколько белокаменных, уже освещённых многочисленными свечами палат, причём охрана всюду отдавала им честь, и наконец остановились в красиво обставленной комнате перед синей бархатной занавеской. Здесь воевода обернулся к ним, попросил неожиданно добродушно:
— Обождите, детки, я доложу! — и, отведя занавеску, исчез за дверью.
Ждать пришлось не больше минуты. Занавеска резко отдёрнулась и в комнату вошёл сам князь Олдан.
Да, это был тот же князь, которого они видели в Гиблой Пади, высокий, русобородый и сильный… Но как он изменился! Ася с изумлением смотрела на него. Тёмные тени легли вокруг его глаз, когда-то напомнивших ей орлиные. Теперь же из них исчезла гордая удаль, смелая зоркость прирождённого полководца, взгляд их сделался ускользающим и усталым, и какая-то тягостная, неотступная дума поселилась в тёмной его глубине. Безмолвно свидетельствуя о беде, глубокая складка пролегла меж его бровей, придавая лицу ещё совсем молодого князя горестное и утомлённое выражение человека, тяготящегося жизнью. В курчавой бороде и на висках появилась преждевременная седина.
Ася потрясённо молчала. К счастью, говорить ей и не пришлось. Князь сказал им обоим глухим, незнакомым голосом:
— Рад видеть дорогих гостей! Милости прошу в моё княжество, в мой замок. Мой долг благодарности вам безмерен. Надеюсь, вы останетесь у нас надолго. Я всем велю исполнять любое ваше желание. Булыга — проследи! Ты отвечаешь! А теперь простите меня… Я должен удалиться, — и он, кивнув гостям головой, снова исчез за занавеской.
Несколько мгновений ребята оторопело смотрели, как колышутся её складки за спиною Олдана. Потом возле них раздался тяжёлый вздох и грустный голос Булыги:
— Ну вот… Комнаты вам уже отведены, ужин накрыт в малой столовой палате, — прошу откушать! Пожалуйте, юные господа!
И снова они пошли следом за ним, на этот раз дворцовыми коридорами, на стенах которых пылали высоко укреплённые факелы. Сворачивая из одного перехода в другой, оба старались запомнить дорогу, чтобы не заблудиться, когда их оставят одних, но скоро совершенно запутались в бесчисленных лестницах и поворотах.
Малая столовая палата оказалась действительно небольшой, с белыми стенами и стрельчатыми сводами. В узкие окошки заглядывала золотистая луна. На квадратном дубовом столе стояло несколько блюд с пирогами, хлебом и мясом, стеклянный кувшин с чистой водой и два прибора перед двумя тяжёлыми стульями. Едва войдя и указав им приглашающим жестом на стол, Булыга немедля откланялся. Но в дверях он обернулся и сообщил, что они вольны делать в замке, что им угодно, и что любой слуга отведёт их в отведённые им покои, как только они пожелают отправиться спать.
Оставшись одни, друзья невесело переглянулись.
— Да… — протянула Ася. — Похоже, ждать помощи от князя нам не приходится…
— Да, заметно, что ему теперь не до нас, — вздохнул Сергей.
Но унывать он явно не собирался.
— Давай-ка ужинать, — позвал он Асю к столу, сел напротив неё и принялся как ни в чём ни бывало накладывать себе всего понемногу, попутно рассуждая: — Ну что ж, он дал нам свободу действий, а это уже немало. Для начала порасспросим всех о Горкуне, а потом будет видно, что делать дальше… А ты что не ешь?! В любом случае, нам надо подкрепиться! А я голодный, как три волка! Приятного аппетита!
— Спасибо, — рассеянно откликнулась девочка, которая так расстроилась и устала, что совсем не хотела есть.
Однако и она следом за другом принялась за еду. Откусив кусочек горячего пирога, она вдруг поняла, что тоже отчаянно голодна. Некоторое время они ели молча.
— Какие бы ни случились беды в этом княжестве, — минут через десять, подкладывая себе жаркого, невнятно сказал Сергей, — а повар у них отличный! Ты вот это пробовала? Даже не знаю, что это такое, но вкусно!
— Да, вкусно, — согласилась Ася, и задумчиво поглядела на друга. — И вообще здесь всё так хорошо, и город красивый, и замок… Кругом изобилие… А никто не радуется… Почему? Знаешь, Олдан меня просто поразил… Он так изменился… Темница Гиблой пади на него никак не повлияла, помнишь, он вышел из неё такой решительный и сильный… а теперь его просто узнать нельзя… Неужели он так переживает из-за странного сна Зелерины?.. А может быть, дело не только в этом? Что это за мстящие боги, о которых все говорят? И Турей, и Дуден… Что здесь происходит?!
— Да, это бы надо выяснить, — проглотив очередной кусок пирога, кивнул Сергей. — И к тому же, если мы не будем в курсе, мы запросто можем попасть впросак, что-нибудь брякнуть невпопад. Слушай!.. — в его глазах молнией сверкнула какая-то мысль, — Я боялся в это поверить, но всё как-то сходится к одному… Может быть, не случайно, что Горкун пропал именно здесь?! Может быть, с ним случилось не простое несчастье?! И это всё как-то связано?
Несколько мгновений ребята молча, потрясённо смотрели друг на друга. Ужин был забыт.
— Это может быть!.. — прошептала Ася. — Но тогда… Мы должны быть очень осторожны, ты понимаешь?! Мы ведь не знаем, в чём опасность… или в ком…
Сергей в волнении вскочил, пробежался туда и обратно по комнате, подошёл к окну.
— С виду город, как город… — сказал он задумчиво. — Но все какие-то не такие, это точно… А кого расспросить?! Ведь мы здесь чужие!
Ася поднялась и подошла к нему. Встала рядом возле окна. За ним, внизу, виднелся в сиреневых сумерках уже знакомый им двор, крыльцо и одна из башен, белокаменная стена с бойницами, и дальше, много ниже — островерхие крыши домов, сады и светлые дорожки меж ними. Кое-где на перекрёстках светились тёплые огоньки свечей, вставленных в фонари.
— Какой красивый город, — вздохнула Ася. — Наверное, здесь живут добрые люди. Мы найдём друзей, Серёжа.
— Друзья на дорогах не валяются! — раздался вдруг за её спиной звонкий девчоночий голос.
Дети вздрогнули и обернулись. Перед ними стояла невысокая тоненькая русоволосая девочка лет двенадцати в длинном узорчатом платье. Насмешливо улыбаясь, она договорила:
— Даже в нашем княжестве!
