– А я думаю, – возразил Нильс, – тут не обошлось без инопланетян.
– В общем, это последний кривляттер на Земле, – сказала Снежная королева. – И у него есть удивительная способность – ты видел это. Его буйное воображение может рождать чудовищ. То, что вы, дети, называете страшилками – это его выдумки. Правда, в последние годы он халтурит, выпускает страшилки одинаковые. Сотнями.
– Порой это невыносимо – хоть на Северный полюс беги, – сказал Нильс.
– Так вы его попросите уехать, – сказал Сева.
– А он честно зарабатывает деньги. И мы от него немало получаем.
– Почему же?
– Да потому что его страшилки отсюда прямиком идут в Голливуд и на другие киностудии.
– А порой они и так, в натуре, могут понужбиться, – сказал домовой, который, оказывается, сидел под креслом у королевы, и тут ему захотелось поучаствовать в беседе – вот он и высунул бороду наружу.
– Они недолго живут, – сказала королева, угадав вопрос Севы. – Они сами растворяются в воздухе. Но в кино их успевают снять и по телевизору показывают… он у нас тут самый богатый.
– К счастью, цены деньгам он не знает, – сказал Нильс.
– Впрочем, мы все стараемся эту цену понять, но до конца так и не понимаем, – поддержал его Дед Мороз с трубкой в зубах.
– Сейчас он со своей Дюймовочкой, – сказал домовой, – в трактир пошел. А потом он напьется пива, а она растворится в воздухе…
– А сейчас спать, – сказала Роксана. – Завтра с утра сборы в поход.
Глава пятнадцатая
Выкуп за Аглаю
Телефон зазвонил в кабинете Георгия Георгиевича ровно в двадцать три часа восемь минут.
Георгий Георгиевич схватил трубку раньше, чем это успела сделать Элина Виленовна.
– Это кто? – спросил он.
– Похитители, – ответил голос. – Ждем ответа.
В телефонной трубке раздался характерный щелчок. Не надо было быть специалистом, чтобы догадаться: уголовный розыск подключился к разговору.
– Мы согласны на ваши условия, – сказал Георгий Георгиевич.
Его голос звучал напряженно, но мужественно.
– Деньги должны быть в брезентовых инкассаторских мешках, – продолжал голос похитителя, тонкий и хриплый, как голос юного партизана.
– Это невозможно, – сказал Георгий Георгиевич.
– А ты, козел, не спорь!
– Груз будет весить больше чем полтонны, – сказал Георгий Георгиевич.
– А что ты предлагаешь?
– Чек на один из ведущих западных банков, – сказал Полотенц.
– Не выйдет, – ответил похититель. – Надуешь.
– Как я могу надуть, если судьба Аглаи Тихоновны в ваших руках!
– А вот как не будет она в наших руках – тут нам и кранты. И чек липовый, и в банке нас менты ждут. Швейцарские…
– Но я не могу набрать столько наличных. Вы меня полностью разоряете!
– Это твои проблемы, коротышка! Привезешь «капусту» в «Газели». Остальное – наша забота.
– Хорошо, – вздохнул печально Полотенц. – Куда ехать? Когда ехать?
– Когда баксы будут погружены?
Георгий обратился к Элине:
– Когда наличные будут собраны?
– Через час.
– Прикажи погрузить в зеленую «Газель».
Элина, не говоря ни слова, вышла из кабинета.
– Чтобы в машине никого, кроме тебя и твоей гадючки, не было, – сказал похититель.
– Я не понял, – сказал Георгий. – Кто такая «моя гадючка»?
– Ее звали Элиной.
И похититель неприятно захохотал.
– Я до тебя доберусь! – злобно прошептала Элина. Обычно она умела держать себя в руках, но в ее происхождении была тайна, которую нелегко было разгадать. И если ей казалось, что кто-то близко подошел к разгадке, она теряла над собой контроль.
– Встреча в один час двадцать минут ночи, – сказал похититель, который не слышал угрозы Элины Виленовны, иначе бы наверняка испугался.
– Но где? – спросил Георгий Георгиевич. – Где же?
– Узнаешь, – рассмеялся в ответ похититель.
Короткие гудки…
Георгий Георгиевич хотел положить трубку на место, но в ухе прозвучал голос Бориса Хвата:
– Линию не разъединять. Они наверняка скоро позвонят. Сменят точку и позвонят.
– А разве он не с мобильного? – спросил Полотенц.
– Мы его засекли, но надо бы засечь получше, – сказал Глеб Хват. – Да вы не волнуйтесь. Они ведь тоже на крючке. С момента похищения премьера Италии и дочери журнального магната Херста такого большого выкупа еще не требовали. Но вы эти деньги не потеряете, они к вам возвратятся.
– Оплатил налоги – и гуляй спокойно! – почему-то сказал его брат и рассмеялся.
– Ну что ж, – сказал Полотенц. – Будем ждать. Охрана предупреждена?
– Вы же знаете, Георгий Георгиевич. Вы же знаете.
Минуты тянулись, как часы.
Наконец все готово.
Но сигнал не поступает.
– Куда выезжать-то? – волнуется Георгий Георгиевич.
– Куда выезжаете? – волнуется по телефону Хват.
И в этот момент в приоткрытую форточку влетает камень, обернутый в листок бумаги.
Элина совершает вратарский прыжок и хватает камень.
Разворачивает лист бумаги.
Протягивает его Георгию.
На листке печатными буквами написано: «18-й километр Мантулинского шоссе. Час пятнадцать. Проговоритесь братьям Хватам – не жить Аглае Тихоновне».
Элина Виленовна сказала:
– Назначают встречу на пять минут раньше. Чтобы сбить с толку ментов. А мы приедем еще на пять минут раньше.
– Чтобы всех сбить с толку?
– Умница.
Вдруг Элина Виленовна, что с ней редко бывало, пожалела Георгия Георгиевича, наклонилась и поцеловала его в лысинку.
– Если со мной случится что-нибудь ужасное, – произнес Полотенц, – ты позаботишься о Гоше? Он же самое дорогое, что у меня осталось…
– Как о себе! – ответила Элина.
Под окном коротко гуднул фургон.
Это привезли выкуп.
Георгий Георгиевич с Элиной спустились к машине. Полотенц в шляпе, Элина в платке.
Бухгалтер Семен Трофимович стоял возле машины.
– Где же охрана? – спросил он.
– Охраны не надо, – ответила Элина Виленовна. – Сами управимся.
– А если засада? – спросил бухгалтер, передавая шефу ключи от машины.
– Справимся, – сказал Георгий Георгиевич. Он подумал и добавил: – Семен Трофимович, ветер поднялся, сквозняки вокруг. В твоем возрасте себя беречь надо.
С этими словами Полотенц снял свою шляпу и напялил на голову бухгалтеру.
– Не может быть! – Бухгалтер был потрясен человеколюбивым поступком президента. Уже шестой год он трудился в Фонде, но ни разу не слышал, чтобы Полотенц совершил добрый поступок, кого-то пожалел или кому-то что-то подарил.
– Что ты делаешь! – воскликнула Элина Виленовна. – Ты же простудишься.
– Ничего со мной не случится. Я молод и крепок, – ответил Георгий Георгиевич. – А вот Семену Трофимовичу скоро на пенсию, а пенсия у нас маленькая, не заботится государство о человеке.
Так Семен Трофимович остался в шляпе, а Полотенц с Элиной поехали на Мантулинское шоссе.
– Чего не понимаю… – начала говорить Элина, но Георгий Георгиевич не стал ее дослушивать.
Он хитро поглядел на спутницу и сказал:
– Когда следователи Хваты были у меня в кабинете, я видел, как один из них возле вешалки крутился, где мой плащ и шляпа. И шляпу в руках крутил. Когда они ушли, я поглядел внимательно и вижу – к шляпе булавка приколота, а на самом деле это не булавка, а передатчик. «Жучок»!
– Они нас слушают! – возмутилась Элина Виленовна.
– Точнее сказать – прослушивали. Но надеюсь, что теперь перестали.
Элина задумалась, потом сказала:
– А что, если в меня где-нибудь «жучок» воткнут?
– Есть шанс, – сказал Полотенц. – И его надо учитывать.
– Но ведь нам нечего скрывать от ментов? – спросила Элина Виленовна. – Мы открыты перед ними, как ворота?
– Вот именно! – усмехнулся Георгий Георгиевич.
Ночью движение в Москве не очень бурное, так что доехали они до нужного места почти без задержек.
В нужном месте съехали с шоссе и повернули на узкую проселочную дорогу.
На обочине стояла зеленая «Газель», точно такая же, как та, на которой они приехали.
Георгий Георгиевич поморгал фарами.
В ответ – тишина.
– Ну что ж, выходим? – спросил он у Элины Виленовны.
– Надо выходить, – сказала секретарша. – Что-то они молчат, не нравится мне это.
– Может, дать сигнал? – спросил Полотенц.
– Не уверена, – ответила Элина Виленовна.
– Тогда подождем, – сказал Георгий Георгиевич. – Они сами нам подадут сигнал.
А в это время вне себя от гнева Борис Хват колотил крепким кулаком по наушникам.
– Почему молчит подслушка? Нет, ты скажи, почему она молчит?
Они неслись по Мантулинскому шоссе, чтобы перехватить похитителей на месте встречи и, может, спасти от смерти самого Георгия Георгиевича.
И поэтому они опоздали к месту встречи, когда туда приехал Полотенц в белом фургоне, и не узнали, что же там произошло за последние десять минут.
– Ах, как много я бы дал, – сказал Борис Хват брату Глебу, – чтобы услышать, что сказали похитители Полотенцу, как они взяли деньги и куда делась уважаемая Аглая Тихоновна.
