Вздыбилась высокая волна. На ней образовались два глаза, которые, едва взглянув на Егора, тут же исчезли. Волна опала, оставив мальчика в полном недоумении. Он снова заколотил по камню:
– Тень, я тебя очень жду! Ты на меня обиделся? Но я никак не мог раньше к тебе прийти! Вырвался при первой возможности.
Прозрачная голова, показавшаяся на поверхности, уставилась на него огромными, полными ужаса глазами.
– Это ты? – произнес проявившийся рот. – Что с тобой случилось?
– Временное превращение, – до Егора только сейчас дошла причина его испуга. – Ли-Ли Павловна организовала, для конспирации.
– Давненько я уже так не пугался, мой друг, – испытал некоторое облегчение Тень. – Ну да рад тебе даже в таком виде. Не внешность красит человека.
Из воды проявилось и его тело. Он уселся на край каменной кладки.
– Я тебя с нетерпением поджидал.
– Есть новости про Зою? – смотрел на него во все глаза Егор.
– Ее нигде нет. Мы обшарили почти всю Башню.
– Это из-за тебя везде протечки?
– Значит, догадался, – гордо покивал Тень.
– А у меня пока никаких результатов, – посетовал Егор.
– А сам-то ты как? – поинтересовался Друг из Колодца.
Егор вкратце поведал о своей жизни в Башне.
– Тень, ты прости, меня очень ненадолго отпустили.
– Не волнуйся, мы продолжим поиски, – заверил Тень.
– Подожди, ответь мне еще на один вопрос. – Егору было сейчас не до церемоний.
– Спрашивай, что угодно, – четко обозначился Тень.
– Вот лед – ведь это тоже вода? – спросил мальчик.
– Конечно, лед – это замерзшая вода, – начал Тень, – однако структура у сих двух субстанций разная. Она меняется в процессе заморозки. Тем не менее лед остается родственным нам продуктом.
– А если вода поищет лед? – с робкой надеждой проговорил Егор.
– Ты подразумеваешь холодильник? – еще не понимал, куда он клонит, Тень.
– Я сам не знаю. Просто случайно услышал, что Зоя лежит в ледяном гробу.
– Какая трагедия! – Тень Забвения схватился прозрачными руками за голову и вцепился себе в водяную шевелюру.
– Ты понял, что это значит? – Его реакция сильно испугала мальчика.
– Конечно, – ответил Тень, – гроб – это страшно. Дофина скончалась. Прощай надежды. Наш мир погружается во мрак! Не удивлюсь, если скоро нас с Колодцем подвергнут уничтожению.
– Слушай, – прервал его горестную тираду Егор, – я тебя спрашивал про другое: ты знаешь, что такое ледяной гроб?
– Полагаю, то же самое, что обычный. А в гроб кладут только умерших.
– Совершенно необязательно, – возразил мальчик.
Тень просветлел, как луч солнца, пронзивший темную водяную гладь.
– У тебя есть основания для надежды?
– Есть, – убежденно проговорил Егор. – Только для этого необходимо найти этот проклятый ледяной гроб.
– Будем искать! – явил готовность Друг из Колодца. Он задумался. – Знаешь, у меня смутное ощущение, что про лед я где-то недавно от кого-то слышал. Обещаю выяснить в ближайшее же время.
– Тень, пожалуйста, поторопись!
– Мог бы и не говорить. Такие дела не откладывают на завтра.
– Я навещу тебя при первой возможности. В крайнем случае, придет Ли-Ли Павловна.
– Мы с ней друг другу не представлены, – внезапно вспомнил об этикете Тень.
– Вот и познакомитесь, – бросил Егор уже на ходу.
Миновав орешник, он быстро заговорил в передатчик:
– Ли-Ли Павловна, вы слышали?
– Ты действуешь совершенно правильно, – похвалила она.
– Зайти я к вам уже не успеваю. Какие вести с боевых фронтов?
– Знаешь ли, есть успехи, – весело отозвалась она. – Я совершенно случайно сумела пометить Ореста.
– Да ну! – едва верилось в такую удачу Егору.
– Столкнулись с ним, к великому его неудовольствию. Я разыграла спектакль. Понимаешь, опять мне сделалось плохо, – хихикнула она. – Пришлось ему бедную старушку ловить. Короче, с ним полный порядок. Ох, и гад же он, скажу я тебе! Так боялся моих вопросов о Зое, что тут же спихнул меня на руки своему помощнику. Ну, Орест и в детстве был скверным мальчишкой.
– Ли-Ли Павловна, ну и что там? Только если узнали важное, говорите быстрее, а то я уже подхожу к лифту.
– Пока ничего. Но очень надеюсь, что он сегодня наведается к Христофору. Обязательно дам тебе знать.
– Отбой, лифт приехал, – прошептал мальчик, входя в кабину, где уже стояли три суровых гвардейца.
– Документы! – потребовал один из них, с золотыми эполетами лейтенанта.
Егор предъявил. Тот долго изучал фотографию в паспорте, словно не веря своим глазам. А потом – пропуск.
– У господина трансмагистра служишь?
– Так точно! – бодро отрапортовал Фураха Я Мойо Карибуни.
– Повезло, – констатировал лейтенант имперской гвардии.
– Я знаю, – одарил его широкой белозубой улыбкой мальчик Фу. – Сейчас как раз выполняю поручение господина трансмагистра. Мне уже выходить.
Гвардеец торопливо вернул ему документы. Егор поспешил в лабораторию. Фомич совместно с Амадеусом вынимал из ящиков и расставлял по местам новое оборудование.
«Сепаратор Б-34-108», – прочел Егор в накладной. Под номером два там значилась «Центрифуга Ц-117». Три – «Охладитель бытовой», а под номером четыре числился «Охладитель клеточный». Новой аппаратуры было намного больше, чем в прежней лаборатории. И помещение новое в несколько раз превосходило ее по площади. Размах впечатлял.
– Уже с ног валюсь, – доверительно сообщил Егору Кирей Фомич. – А господин трансмагистр, как двужильный. До ночи не угомонится, может статься, и до утра. Он в своей науке увлеченный.
– Кирей Фомич, притомился небось? – проявил неожиданную заботу Амадеус.
– Есть маленько, – осторожно ответил тот, забегав глазками.
– Придется вас подкрепить моим бодрящим эликсиром. Работы-то у нас еще невпроворот.
Старший лаборант обрадовался:
– Это можно. Знатная вещь, прямо молодость возвращает. Три дня после хоть бегай, хоть прыгай, а сна ни шиша. И силы в три раза больше.
Егор перепугался. Кто мог знать, как подействует пойло Амадеуса в сочетании с микстурой Ли-Ли Павловны? Вдруг уши ослиные вырастут или копыта появятся? Отойдя в моечную, он предпринял попытку проконсультироваться с няней. Она не отвечала. Видимо, была занята. Пришлось решать самостоятельно. Делая вид, что выпил из протянутой трансмагистром мензурочки, он украдкой выплюнул ее содержимое в опустошенный контейнер. Вроде сошло. Никто не обратил внимания.
Эликсир, по-видимому, обладал большой силой. Амадеус и Фомич значительно приободрились. Егор же был вынужден имитировать прилив сил. Не очень легкая задача, учитывая то, как он вымотался за сегодняшний день.
Схватив гвоздодер, он принялся отковыривать крышку очередного контейнера.
– Осторожно! – возопил трансмагистр. – Там внутри очень тонкий прибор. Наверное, я тебе слишком большую дозу дал.
– Нормально, – с бодростью возразил мальчик Фу, налегая на гвоздодер.
Крышка хрустнула. Амадеус выхватил инструмент у него из рук.
– Бодрящий эликсир на вас тратить! – процедил он сквозь зубы. – Сейчас нейтрализатор дам.
– Не надо, я больше не буду, – опять всполошился Егор. Кто его знает, этот нейтрализатор? Вдруг кожа от него, например, побелеет? А к тому же он еще и заснет. Ни в коем случае!
Амадеус, видимо, и сам не особенно жаждал изводить на океанского мальчика еще и нейтрализатор. Погрозив младшему помощнику кулаком, он свирепо изрек:
– Еще раз что-нибудь треснет, пеняй на себя. Уволю. Без сохранения содержания.
Трудились они до поздней ночи, пока у Амадеуса и Фомича не кончилось действие эликсира. Первым скис лаборант. Осев на пол, он прохрипел:
– Амба, господин трансмагистр, больше не могу. Рука предметы не удерживает. Как пить дать, что-нибудь расколю. А на мальца вообще смотреть страшно. Нам бы с ним хоть пару часиков соснуть.
Амадеус качнулся, нелепо всплеснув руками.
– Пожалуй. Идите к себе, отдохните. Только к девяти, и ни минутой позже, снова сюда. И не вздумайте опоздать, обоих сдам Оресту. А я уж в лаборатории сегодня посплю.
– Дык, вам раскладушку-то разложить? – вызвался Кирей Фомич.
– Без тебя справлюсь, – вяло откликнулся трансмагистр. – Прочь с моих глаз. Я закрою.
Егор с лаборантом на полусогнутых побрели в людскую зону. Сонные гвардейцы даже документы у них не потребовали, лишь отворили им железную дверь в решетке. «Ну да, идем-то мы в клетку, а не из клетки, – отметил Егор. – К тому же глубокая ночь. Все люди, всем спать хочется, и любое лишнее движение в тягость».
Сам он с великим трудом взобрался на второй ярус, после чего немедленно заснул. Звонок будильника, как ему показалось, прозвучал какую-нибудь минуту спустя. Он осторожно слез вниз, и у него тут же вырвался стон. Ныло все тело. Тяжела работа у трансмагистра!
– Прими душ погорячее, – порекомендовал Миша. – В мышцах боль отойдет. Эк тебя с первого дня загрузили.
