На долю секунды Андреас позволил завладеть собой таким низменным чувствам, как алчность и зависть, желанию разрушить эти сказочные дворцы, превратить их в горы новых, хрустящих банкнот.
Словно услышав его мысли, рядом с ним оказались молодые мужчины и красавицы женщины, от которых нельзя оторвать глаз. Они что-то говорили на непонятном, но красивом и певучем языке, поглядывая на него и укоризненно покачивая головами.
Андреасу стало больно, словно он только что совершил какой-то нехороший поступок, чувство вины было настолько сильно, что он невольно закрыл глаза, чтобы не смотреть в глаза им. А когда у него хватило смелости вновь открыть их, то заметил, что лежит уже не на горячей, прогретой солнцем мостовой, а на прохладной, удобно облегающей тело кровати. У изголовья сидела Она, та самая, что приходила к нему в снах. Он узнал бы ее из тысяч!
Она сидела рядом и что-то ласково, певуче щебетала. От ее слов веяло неземным теплом и покоем, тихой радостью, а может дело вовсе не в них, а в нежных руках, что делали над его искалеченным телом неведомые пассы.
— Кто ты? — еле слышно прошептал он, — кто ты, как тебя звать, откуда ты?
И он замер в надежде, что она поймет и ответит ему.
Она улыбнулась и от этой улыбки стала в сотню раз краше, и заговорила!
— Меня зовут Альдевега, я оттуда, — ее пальчик указал вверх, туда, где мерцали мириады звезд.
И еще долго потом они разговаривали, вернее, говорила она, а он только завороженно слушал. Много было в рассказе чудного и непонятного, но он боялся издать хоть один звук, опасаясь спугнуть чудесное виденье.
— Мы прибыли издалека. Вы видите нашу родину каждый день, каждую ночь, наблюдая в телескопы.
Есть в небе созвездие, что вы называете Большой Летний Треугольник. Оно состоит из трех звезд, — Альфард, Деноб и Вега. В центре его и находится наша Родина, планета Альдевега, в честь которой я и ношу свое имя. На Земле мы оказались не случайно. Вы люди еще малы, совсем несмышленыши, словно дети, играете с опасными игрушками, не думая о том, что рано или поздно они могут погубить вас. Мы прилетели сюда, чтобы спасти, не дать погибнуть цивилизации. В своем развитии мы достигли всего, чего хотели: счастья, гармонии собственного тела, власти над миром, бессмертия, от которого, впрочем, впоследствии отказались.
Как бы человек не любил мир и вечную молодость, наступает момент, когда он чувствует, что изжил себя, и пора уйти. Нас уже давно нет, нет тех юношей и девушек, что окружили тебя на мостовой, нет и меня, — с тобой разговаривает лишь призрак, моя душа, выполняя возложенные на нее функции. Сделав свое дело, исчезнет и она. Ты хочешь спросить меня, чем мы занимаемся здесь столько лет? Разумный вопрос. Мы здесь для того, чтобы избавить землю от зла, наполнить ее Добром. Мы здесь уже более двух тысяч лет.
Да, мой милый мальчик, твоя мысль, дерзкая и непокорная, мелькнувшая в голове, — чистая правда. Тот самый мученик, распятый на кресте людьми много веков назад, существовал на самом деле! Он был нашим капитаном и моим отцом. Его смерть не спасла мир людей, но зажгла во многих сердцах огонь любви и сострадания к близким. На вашей планете очень много зла и очень мало добра. Добро оно ведь хрупкое, оно не может противостоять на равных жестокому миру зла и гибнет, словно южный цветок при дуновении ледяных, северных ветров. Но добро есть, оно по каплям растворено в мировом океане, колыбели человечества и если вы, люди, обнаружите его и сделаете правильные выводы, то сделаете шаг на пути к миру и всеобщей гармонии. Мы решили помочь, и вот уже третью тысячу лет аккумулируем собранное в толще океанских вод добро, концентрируем его в этих камнях, что ты, глупенький, принял за изумруды и рубины. Видишь, как светит добро, словно и нет холодных стен камня. Каждого такого «камня» хватит надолго, чтобы сделать человека счастливым. Рано или поздно вы узнаете, что добро это не духовное, а вполне материальное явление и тогда мы уйдем в небытие, и теперь уж навсегда. А пока мы делаем свое дело, лишь время от времени, подобно инъекции пускаем в атмосферу часть накопленного добра, когда особенно накаляется обстановка, когда вы находитесь на опасной грани жизни и смерти. Но ничего, вы откроете добро, затем россыпи «изумрудов» оставленных нами и тогда вы сможете на веки вечные позабыть о том, что такое зло. А сейчас прощай мой милый юноша и забудь обо мне.
Ее уста прикоснулись к его губам, слились с ними воедино в долгом поцелуе, обдав неземным жаром… Кровь горячей волной прилила к лицу, он увидел ее, серую убийцу, суживающую круги над приманкой. Хладнокровный прицел, выстрел. Акула, дернувшись и обливаясь кровью, стала опускаться на дно. Душа Андреаса возликовала, хотелось немедленно мчаться туда, рубить добычу на куски, но подсознательное чувство удерживало, приказывало ждать. Спустя минуту из ближайшей расселины метнулась еще одна серая тень, набросившись на своего, истекающего кровью сородича. Она рвала его на части острыми зубами, не видя ничего вокруг. Раздавшийся выстрел остановил ее кровавое пиршество, и она, обагряя кровью толщу вод, начала медленно опускаться на дно, рядом со своей добычей. Смерть сравняла их…
С тех пор, в кругу приятелей, Андреас звался не иначе, как счастливчик. Еще бы, добыть сразу двух хищников, сорвать такой знатный куш! Но за глаза его называли чудаком, после такого триумфа уйти в отставку, забросить ружье и погрузиться в книги, пялиться в дурацкую трубу на звезды! Никто не мог объяснить разительных перемен в поведении Андреаса, раньше живого и жизнерадостного, а сейчас хмурого и сдержанного, полюбившего уединение.
Не смог бы объяснить этого и сам Андреас. Просто вернувшись с той памятной и самой удачной в его жизни охоты, он не захотел больше никого убивать. Он забросил былые увлечения и забавы, и, уединившись в небольшом родовом поместье, стал жить тихой, размеренной жизнью, со всем пылом отдавшись двум новым увлечениям, — астрономии и книгам.
А ночью, когда на небе загорались яркие звезды, когда светила полная луна, его сердце щемила тоска. А затем ему снилась она, его Альдевега, с которой он встречался в сказочном подводном мире. Они бродили по призрачным лужайкам, усыпанным золотистым песком, и им было радостно и хорошо вместе, и так продолжалось целую ночь, а когда наступало утро, он не мог ничего вспомнить из чудесного сна, лишь только ее бездонные глаза горели перед его мысленным взором. Он верил и ждал, что обязательно встретит ее, прекрасную возлюбленную, с таинственным и загадочным именем Альдевега, нашептанным ему ночным, ласковым ветром. Он встретит ее и, взявшись за руки, они пойдут вдоль этих берез и тополей навстречу ласковым волнам, навстречу солнцу!
Один из грузовых звездолетов, что совершают регулярные космические рейсы от Земли до планетной системы ХПМ-14ПР, в связи с поломкой сбился с курса и был вынужден совершить вынужденную посадку для устранения серьезной неполадки на неизученную и неисследованную планету, не имеющую даже названия, под кодовым номером Х722.
Планета оказалась совершенно пустой и безжизненной, приборы не фиксировали ни единой, даже самой крошечной амебы в этом океане беспросветных скалистых гор и тоскливых серых песков. Но не только горы и пески были на этой планете. Все свободное от них окружающее пространство, занимали удивительной красоты хрустальные цветы, чарующие своим совершенством изумленных землян. А самое прекрасное, что было в них, это музыка. Колыхаясь под дуновением еле заметного, почти неощутимого ветра, они издавали чудесную мелодию, забыть которую не хватало ни сил, ни желания.
Поломка корабля оказалась не такой уж серьезной, и уже спустя небольшой промежуток времени корабль стартовал в направлении родной планеты. Но земляне улетали не одни, вместе с ними, сквозь необозримые космические дали мчались и хрустальные, поющие цветы, очаровавшие музыкой, красотой и совершенством людей, заставившие их позабыть один из главнейших космических законов, — не брать с собой ничего, что еще не изучено учеными Земли.
Но любовь к неземным цветам оказалась сильнее страха перед законом, и прекрасные поющие незнакомцы оказались в новом для них мире планеты Земля. Здесь людям удается, минуя все таможенные рогатки и санитарный контроль, вместе с прочим грузом сгрузить и цветы, а затем, также незаметно, переправить их к себе домой.
Вскоре они становятся любимы членами их семей, многочисленными друзьями и просто гостями, что также были зачарованы музыкой и красотой очаровательных пришельцев. Их берегли и лелеяли, чувствуя всем своим существом, что, потеряв их, они потеряют кусочек души, частицу самих себя. Возле прекрасных цветов можно было просиживать сутки напролет, созерцая их совершеннейшую красоту и наслаждаясь волшебной музыкой.
