— Ничего-ничего, лишь только мы доберемся до обжитых, цивилизованных мест, — ворчал гном, — я тут же приобрету учетную книгу и все туда перепишу. Порядок нужен во всем, далее во флягах.
От родника веяло прохладой и спокойствием, клонило ко сну. Хотелось подольше задержаться в лесной тиши, но, увы, для подобного удовольствия не было времени.
Король поднялся, отряд собрался продолжить путь, и вдруг из леса раздался властный голос:
— Кошелек или жизнь!
Из-за деревьев вывалилась ватага разбойников. Вооруженные чем попало — копьями, косами, мечами — разбойники двинулись к отряду. Выражения их лиц обещали немалые неприятности.
— К бою! — крикнул Генрих, обнажая сверкающий меч. Мальчику было очень страшно, но выбирать не приходилось: он читал в книгах, что ожидать от разбойников милости — затея безнадежная. А тем более король, как и все, надеялся на защиту Героя.
Рыцарь, несший знамя Реберика Восьмого, глубоко воткнул в землю древко и выхватил свой меч, другой унылый рыцарь последовал примеру товарища. Гном — хранитель королевских сокровищ вытащил из-за пояса топор. Бурунькис огляделся и поднял с земли палку. Король и церемониймейстер Христианиус отступили за лошадь.
— В атаку! — завопил Генрих, пытаясь заглушить собственный страх. Рыцари и гном выкрикнули имя короля и бросились вслед за мальчиком на разбойников. Завязалась битва.
Рыцари уже в первые секунды боя показали себя настоящими мастерами мечей. Их клинки со свистом рассекали воздух, рубили колья и косы надвое, заставляли разбойников испуганно отскакивать в стороны. Из леса вылетело несколько стрел, но, ударив в рыцарские доспехи, они упали на землю, не причинив рыцарям вреда. Маленький глюм подскочил к одному из разбойников и изо всех сил хватил его палкой по ногам. Разбойник вскрикнул и свалился на землю. Палка в руках глюма переломилась, но малыш не растерялся: он топнул ногой по руке разбойника и, когда тот разжал пальцы, отобрал у него рогатину.
— Всех убью! — заорал глюм, впадая от ужаса в ярость. На губах у него появилась пена, а глаза Бурунькиса сделались красными. Разбойники испуган но расступились: никому еще не приходилось видеть глюмов в таком гневе. Каждый живущий в Малом Мидгарде считал мохнатых малышей безобидными глупыми проказниками.
Берсерк! Берсерк! Осторожней, глюм взбесился. Он — берсерк! Такого еще свет не видывал! — ^послышались со всех сторон испуганные возгласы разбойников.
Кто на меня? Подходи! — кричал Бурунькис тоненьким голоском, размахивая рогатиной во все стороны.
Генриха отвага товарищей взбодрила. Он бросился к невысокому, с простоватым крестьянским лицом разбойнику и, в мыслях уповая на волшебную силу меча, замахнулся. Разбойник испуганно вскрикнул, неожиданно развернулся и бросился искать спасения в лесу.
— В атаку! — еще громче закричал Генрих. Он наметил следующего противника — огромного бородатого разбойника с длинным двуручным мечом — и подступил к нему.
Меч Генриха описал дугу, на лице бородача не отразилось и тени страха. Разбойник поднял огромный двуручный меч… но, когда сталь должна была скреститься, меч Генриха внезапно вильнул в сторону и ударил в землю. Не ожидая такого поворота, Генрих потерял равновесие и бухнулся на колени. Это спасло ему жизнь, так как меч разбойника с ужасным свистом рассек воздух в том месте, где за миг до этого находилась голова мальчика. Разбойник ухмыльнулся. Генрих поспешно вскочил и принял боевую стойку. Разбойник снова замахнулся. Мальчик поднял меч над головой и вдруг с ужасом почувствовал, как оружие против его воли опускается вниз, оставляя голову без защиты.
«Этот разбойник колдун! — понял Генрих. — Его магия сильнее моего волшебного меча… Я погиб!»
В это время откуда ни возьмись появился Бурунькис. Малыш с разбега просунул рогатину между ног разбойника, провернул ее, и разбойник, выронив оружие, грохнулся наземь. Бородач попытался подняться, но удар рогатиной по голове вернул его в лежачее положение.
— Как тебе это? — воинственно крикнул глюм и, не глянув на Генриха, ринулся в гущу сражения.
Генрих осмотрелся. Гном Эргрик давно потерял свой топор, но это ему нисколько не мешало. Он уклонялся от атак разбойников, хватал их за пояс и, поднимая над головой, отбрасывал на добрый десяток метров от себя. Почему-то Эргрик бросал противников в одну сторону, и в том месте уже образовалась порядочная куча стонущих людей. Лицо гнома было мокрым от пота. Движения его на глазах становились медленней. Его светлая рубаха в нескольких местах покраснела от крови.
Рыцари, защищая королевское знамя, сражались спина* к спине, но мечи их были уже не так быстры, как в начале боя. Правда, разбойники все еще не решались нападать: они бегали вокруг рыцарей, выкрикивали угрозы и грозили кулаками. Однако в любом случае битва не могла длиться до бесконечности.
— Ну, надеюсь, колдуны мне больше не попадутся, — прошептал Генрих.
Он обвел взглядом поле боя и заметил мужчину с черной повязкой на глазу, одетого в короткую кожаную куртку и облегающие коричневые штаны-чулки. Одноглазый разбойник, скрестив руки на груди, стоял в стороне и не вмешивался в ход битвы. Генрих почему-то решил, что этот мужчина — предводитель разбойников и если с ним покончить, битва тут же прекратится.
Сдавайся или умри! — закричал Генрих, бросаясь на одноглазого разбойника с поднятым мечом.
А ну, брысь отсюда. — Одноглазый криво ухмыльнулся. — Воин Скурд с детьми не воюет.
Он увернулся от удара и даже не убрал скрещенных рук с груди.
— Ты трус! — крикнул Генрих. — Немедленно сдавайся!
Скурд улыбнулся:
— Ты собрался взять меня в плен, сынок? Это замечательно, хотя, с другой стороны, сделать этого никому до сих пор не удавалось. Я искренне восхищаюсь твоей глупостью, малыш, и твоя безрассудная смелость мне даже нравится, но послушай доброго совета — убирайся отсюда, да поскорее, а не то…
Генрих попытался уколоть разбойника, но тот снова уклонился каким-то неуловимым глазу движением.
А не то что? — кипя от злости, спросил Генрих.
А не то я сниму с тебя штаны и отшлепаю, — ответил Скурд.
Ты трус! — снова выкрикнул мальчик. — Ты гадкий и ничтожный трус!
Точно! Пусть будет по-твоему, только отстань. Чего ты ко мне прицепился? Мало тебе других противников?
Я хочу драться только с тобой! Бросай оружие и поднимай руки! Иначе я разрублю тебя на куски! — заорал Генрих, осмелев от трусости разбойника.
Ах вот как? — пожал плечами Скурд. — Что ж, я вижу, мне таки доведется преподать тебе несколько уроков хороших манер.
С этими словами разбойник выхватил меч из ножен. Это произошло настолько быстро, что Генрих не успел ничего понять, а уже в следующее мгновение Скурд ударил по мечу Генриха. Удар был быстр и силен, он был направлен на то, чтоб выбить оружие из рук мальчика, но за какой-то миг до столкновения меч Генриха вильнул в сторону и благополучно избежал враждебного клинка.
Разбойник уважительно покачал головой.
— А ты быстр, малыш. У тебя есть шанс со временем стать хорошим воином.
Генрих промолчал, с удивлением рассматривая свое оружие.
Глава IV В ГОСТЯХ У РАЗБОЙНИКОВ
И вдруг над полем битвы зазвучал голос Христианиуса:
— Стойте! Остановитесь! Как смеете вы поднимать оружие против своего короля! Разбойники переглянулись.
Совсем из ума выжил старик!
Ты, что ли, король? — с иронией спросил кто-то, — и разбойники дружно засмеялись.
Преклоните колени, господа разбойники. Ибо не знали вы, что сражаетесь против короля Берилингии Реберика Восьмого. Ваше невежество извиняет вас. Не против того вы подняли оружие свое. Глупцы! Где была ваша смелость, когда на Альзарию и замок короля надвинулось Розовое Облако?! Вы должны немедленно просить пощады и, если король вам позволит, встать под знамя борьбы со страшным врагом!
Разбойники в третий раз рассмеялись, но тут вдруг одноглазый противник Генриха поднял руку и крикнул:
— Прекратить бой!
Сражение тут же прекратилось. Разбойники с растерянным видом замерли, рыцари устало опустили мечи. Гном сел прямо на землю, вытирая со лба пот.
Одноглазый спрятал меч в ножны и двинулся к Христианиусу.
— Я знаю тебя, старик! Ты церемониймейстер его величества. Ты сказал, что король спасся? Где же он? Я хочу видеть короля! Меня не обманешь, я знаю его в лицо.
Христианиус поправил очки и, близоруко щурясь, посмотрел на разбойника. Реберик Восьмой вышел из-за лошади. Поступь его была полна величия, голова гордо поднята. В руке он сжимал короткий кинжал.
— Ты хотел видеть короля, Скурд Проклятый?
Смотри же внимательней — король перед тобой!
Под недоумевающими взглядами разбойников одноглазый Скурд вдруг опустился на одно колено, расстегнул пояс с мечом и бросил оружие на землю.
