– Обижаешь, Бабило! Если хочешь знать, я могу по одной доске сейчас пройти и не пошатнуться! – похвастался Фанфарони.
– Рассказывай сказки кому-нибудь другому!
Телохранитель капитана Малисиозо крепко стянул руки молодого фрида за спиной, а оставшийся конец веревки привязал к мачте.
– Порядок! Вот теперь он точно никуда не денется! Можно отдыхать спокойно!
После изрядной выпивки экипаж шлюпа разморило на солнцепеке, половина забилась в каюту, другая дремала на палубе под трепетавшими на ветру парусами. Торбеллино сидел, прислонившись спиной к мачте, и наблюдал, как удаляется, исчезая в дымке, белый город, где живут его верные друзья.
Чевалачо, скрестив руки на груди, с задумчивым видом расхаживал по палубе. Чувствовалось, что он нервничает. На корме, рядом с пока еще державшимся на ногах рулевым, мирно похрапывал Бабило. Шлюп «Идущий впереди», на котором приплыл Чевалачо, далеко вырвался вперед, то ли из-за трезвого экипажа, то ли там были более опытные моряки.
Справа показался скалистый мыс, за которым укрылись от ветров Бухта Курьезов и вольный город Веер-Блу. Помощник капитана, перестав мерять широкими шагами парусник, остановился над Торбеллино. Пленный юноша грустными глазами смотрел на полоску берега, не обращая внимания на стоящего перед ним пирата.
Неожиданно рядом с пленником, звякнув, упал на палубу морской нож. Фрил удивленно поднял глаза на Чевалачо. Пират с невозмутимым видом пихнул носком сапога нож к юноше и, развернувшись на каблуках, направился в каюту.
Молодой фрид мгновенно все понял. Чевалачо, непонятно почему, подарил ему последний шанс спастись. Нашего героя не надо было упрашивать. Нащупав нож, он принялся резать веревки, стягивающие руки. Мгновение, и он свободен! Теперь, надо постараться незаметно и неслышно очутиться за бортом. Прихватив нож и оглядываясь на спящих пиратов, Торбеллино ползком добрался до борта и перевалился через планшир.
Когда он через пару минут вынырнул на поверхность, шлюп успел удалиться на приличное расстояние. На корме по-прежнему клевали носом Бабило и рулевой. До берега расстояние было метров около семисот. Сделав глубокий вдох, юноша вновь исчез под водой.
Через час на пиратском паруснике началась бешеная стрельба. По палубе носился, изрыгая проклятия, проснувшийся Бабило. Надавав увесистых звонких оплеух пьяному экипажу, он стал плакаться в жилетку мрачному, как грозовая туча, Чевалачо.
– Что теперь делать, Чевалачо? Щенок сбежал прямо из-под носа!
– Да, брат, дела наши настолько плохи, что дальше некуда! Малисиозо по головке не погладит, узнав, что упустили пойманного мальчишку.
– Он же прибьет нас! Ты же его знаешь!
– Надо что-нибудь придумать, чтобы спасти наши бедные шкуры.
– Ну, что тут придумаешь? – сокрушался Бабило, не находя себе места.
– Не реви, болван! Я попытаюсь отмазать тебя и ребят, хотя вы это не заслуживаете!
– Чевалачо, если это удастся, век тебя не забуду!
– Погоди, я, кажется, придумал! – оживился вдруг Чевалачо. – Скажем, что связанный пацан, узнав, что на фрегате «Пари» его ждут страшные пытки и «пеньковый галстук», перетрусил, прыгнул за борт и утопился.
– Думаешь, капитан Малисиозо поверит этим бредням?
– Поверит, ведь он так жаждет его погибели. А тут как раз такой случай! У капитана сразу улучшится настроение, он повеселеет и не будет устраивать нам экзекуцию.
– Ну, а если спросит, почему мы так долго пропадали в Силенто? Даже не знаю, что ему и ответить!
– До Карамбы еще далеко, приятель. Поразмышлять у нас времени еще предостаточно. Придумаем что-нибудь! Не волнуйся!
На следующий день легкие пиратские суденышки пришвартовались к фрегату «Пари». Капитан Малисиозо расхаживал по капитанскому мостику, ему не терпелось узнать от Чевалачо результаты командировки.
По веревочному трапу на палубу корабля поднялись трясущиеся бледные пираты. Экипаж громко, как героев, приветствовал пропавших товарищей. Карифано даже умудрился в честь прибывших пальнуть из носовой пушки, за что получил крепкий подзатыльник и нагоняй от сурового боцмана Грозеро.
Помощник капитана и Бабило появились перед светлыми очами капитана.
– Где вас столько времени носило, ублюдки! Наверное, из кабаков не вылезали неделями? – набросился Малисиозо на присмиревшего Бабило.
Телохранитель глупо улыбался, закатывал под лоб невинные глаза и, и еле ворочая языком, делал попытки что-то сказать. Но его опередил хмурый Чевалачо.
– Капитан, произошла страшная трагедия! Мы чуть не потеряли наших лучших людей! Бабило и его экипаж были отравлены коварным врагом.
– Ничего не понимаю! Какая трагедия? Какой еще коварный враг? Чевалачо, говори яснее! Что там произошло с ними в Силенто?
– Видите, Бабило весь красный и не в себе, к тому же плохо соображает.
– Так он всегда красный, когда в запой уходит! И я что-то не замечал, чтобы он когда-нибудь вообще соображал!
– Мой капитан, вы глубоко ошибаетесь! Поверьте мне, это печальные последствия отравления. На лицо все симптомы действия сильнейшего яда, который им подсыпал в еду конкурент.
– Какой еще конкурент? У нас только один конкурент, это – Одноглазый Пуэрко!
– Я не о Пуэрко, мой капитан! Их отравил подлый тип Виоленто Беспалый!
– При чем тут Беспалый?
– Понимаете, они его случайно встретили в Силенто. И рассказали ему, что караулят там Торбеллино. Наемный убийца испугался, что если они первыми схватят мальчишку, то он тогда лишится обещанного вами вознаграждения. Он решил убрать со своей дороги мешавших ему Бабило и его людей. Хорошо, что в Силенто замечательные доктора, они спасли наших ребят от неминуемой гибели. Экипаж еще слишком слаб и страдает большими провалами в памяти. Но я надеюсь, что со временем они займут достойное место среди остальных моряков «Пари».
– Ты где их нашел? – задал вопрос недоверчивый Малисиозо.
– Капитан, я облазил Силенто вдоль и поперек, пока не обнаружил бедолаг в городской больнице, где они мужественно переносили все тяготы больничной жизни.
– И что нам теперь с нашими придурками делать, если у них отбило напрочь память и речь?
– Я считаю, что их необходимо временно разместить не в кубрике, а отдельно от экипажа в кают-компании, пока к ним не вернется драгоценное здоровье. Там им будет спокойно и уютно.
– А их болезнь, случаем, не заразная? Не перекинется на остальных?
– Ну, что вы, капитан! Конечно, нет, иначе бы врачи не отпустили их из больницы.
– Может, им какие-нибудь дорогие лекарства нужны? Ребята мигом сгоняют в Карамбу!
– Доктора посоветовали больным абсолютный покой и усиленное питание, а также для быстрого выздоровления рекомендовали давать им небольшие порции красного вина.
– Ну, это на нашем судне не проблема. Ты молодец, Чевалачо, что разыскал и привез несчастных на родной корабль!
– Ну какой я герой! – улыбнулся скромняга Чевалачо.
Рядом с «героем» топтался несчастный Бабило, мычавший что-то нечленораздельное.
Больные пираты были помещены в кают-компанию, где, благодаря стараниям и заботам Чевалачо, усиленно продолжали «лечиться» красным вином. Через пару недель Бабило и остальным надоело отъедаться в заточении, и они стали настойчиво проситься на палубу. После долгих споров Чевалачо пришлось уступить, хотя он для гарантии собирался их там продержать около месяца, чтобы у капитана не возникли подозрения. Малисиозо каждый божий день справлялся у помощника о здоровье больных. Чевалачо с тревогой ждал, когда шеф заговорит о Торбелллино, но капитан о мальчишке, похоже, забыл. В один из дней пират как-то случайно упомянул в разговоре Виоленто, на что Малисиозо угрожающе проскирипел, что как только Беспалый заявится на корабль, он тут же вздернет того на рее.
– К сожалению, мой капитан, вам не удастся осуществить свой план, – пробормотал, вбирая голову в плечи, Чевалачо.
– Это еще почему?
– Ходят слухи, что его вроде бы посадили в тюрьму.
– Откуда такие слухи?
– Не помню. Кажется, в столичных газетах писали об убийстве им нескольких полицейских и какого-то секретного агента.
– Ах, хитрая скотина! – вырвалось у Малисиозо. – Как он ловко избежал заслуженного наказания! «Пеньковый галстук» по нему давно плачет!
– Да, ему дико повезло, – согласился с шефом помощник. – Сейчас сидит, наверное, в одиночной камере и книжки почитывает.
– Чевалачо, у тебя нет никаких связей в тюремных кругах?
– Это еще вам зачем? – у пирата от удивления отвисла нижняя челюсть и поднялись «домиком» брови.
– Мы попробуем подкупить стражников и освободить Виоленто, – ответил Малисиозо, поигрывая тростью.
– Зачем он вам сдался, этот мерзкий упырь, капитан?
– А чтобы за все рассчитаться сполна!
«И черт меня дернул, в разговоре упомянуть выродка Беспалого!» – подумал с горечью Чевалачо. – Малисиозо же упертый малый, теперь точно не успокоится, пока не осуществит задуманное».
