Подростки с облегчением вздохнули.
– Сработало, – выдохнул Себастьян. – Теперь очередь за мной. Я постараюсь войти в мираж до того, как гений заснет глубоко. Позднее мне уже не удастся вступить с ним в контакт, мой голос до него не дойдет.
– О чем ты хочешь его попросить? – заикаясь, пролепетала Пегги.
– Ты сама знаешь, – шепнул мальчик. – Я постараюсь выторговать у него, что возможно. Все зависит от его настроения. Он может на все согласиться, а может полностью отказать. Если, как ты утверждаешь, мы ему безразличны, то вряд ли он вообще согласится со мной говорить.
Себастьян положил руки на плечи Пегги.
– Я должен туда идти, – сказал он. – Время поджимает.
– Хорошо, – согласилась девочка, – только не забудь вернуться! Я так привязалась к тебе.
И, приподнявшись на цыпочки, она коснулась губами губ Себастьяна.
Мальчик покраснел и отступил на шаг.
– Я иду, – произнес он сдавленным голосом.
В следующую секунду он, вытянув руки вперед, приблизился к розовому шару. Его кончики пальцев медленно проникли через эластичную оболочку в формирующуюся вселенную. Пегги понимала, что он вынужден действовать с большой осторожностью, чтобы пузырь не лопнул, как воздушный шарик. По мере того как Себастьян входил в шар, тело его уменьшалось. Оказавшись внутри пузыря, мальчик стал похож на оловянного солдатика. Пегги подала ему знак, но, казалось, Себастьян ее уже не видел.
«Когда находишься в мираже, перестаешь замечать реальность, – сказала она себе, – ты как бы смотришься в зеркало и видишь только свое отражение».
Пегги смотрела, как Себастьян удаляется в сторону заснеженных гор. Теперь он был таким маленьким, что мог бы уместиться на ее ладошке… На вершине горы стояла большая хижина.
«Это, наверное, филиал белого замка, – подумала Пегги Сью. – Гений там обоснуется, когда вселенная приобретет достаточную стабильность».
Она отступила, горло ее сдавили слезы. Себастьян казался таким хрупким, и ей было страшно за него.
Пегги вышла из ангара, пошатываясь. В глазах у нее стояли слезы. Солнечный свет неприятно ее ослепил.
* * *
Себастьян отсутствовал довольно долго. Пегги уже начала опасаться, что он потерял чувство времени, но в этот момент мальчик вышел из ангара. Он выглядел бледным и усталым. Девочка подбежала к нему.
– Ну как? – выдохнула она.
– Есть новости хорошие и плохие, – устало ответил подросток. – Гений согласен взять в новый мираж потерпевших крушение. Поскольку ты спасла его от козней Невидимок, он освобождает от проклятия высыхания тебя, твоих родителей, сестру и… твою собаку. Псу гений придаст его изначальный облик.
– А ты? – умоляюще спросила Пегги. – Что он решил насчет тебя?
Себастьян отвернулся. Глядя в сторону горизонта, он мягко сказал:
– Со мной все обстоит сложнее. Я слишком много времени провел внутри миража. По сути, всю свою жизнь. Гений согласен освободить меня от проклятия при условии, что я соглашусь принять свой настоящий возраст: шестьдесят девять лет. Я отказался.
– И… ничего нельзя сделать? – пролепетала Пегги. – Но ты ведь мне помогал освободить гения… Это несправедливо!
Себастьян пожал плечами.
– Он утверждает, что, выполнив мою просьбу, он вступит в конфликт с Комиссией контроля гениев. Похоже, там заседают не слишком сговорчивые типы.
– Значит, у тебя в самом деле нет выбора, – вздохнула Пегги Сью. – Ты должен либо вернуться в мираж, либо остаться здесь… и сделаться стариком…
– Нет, – прошептал мальчик, – я… я добился кое-какой уступки. Возможно, это тебе не понравится, но это единственное, что я могу тебе предложить. Гений согласился оказать мне снисхождение. О, совсем незначительное! Он предложил мне третий вариант. И я его принял.
– Третий вари… – пролепетала Пегги. – У меня уже мурашки бегут по коже…
– Я остаюсь здесь, – медленно заговорил Себастьян, – я сохраняю свой нынешний возраст, но я превращусь в песок, как только вода испарится из моего организма.
– Что? – ахнула Пегги. – Это… это…
– Подожди! – перебил ее мальчик. – Я еще не кончил. Если тебе удастся сберечь весь песок, из которого состоит мое тело, в какой-нибудь коробке, я смогу возвращаться к жизни всякий раз, когда ты польешь меня чистой водой.
Ошеломленная, Пегги Сью широко раскрыла глаза.
– Мне очень жаль, – произнес Себастьян с удрученным видом. – Понимаю, что это достаточно сложно и неприятно. Но это единственная возможность для меня остаться с тобой. А я… я очень хочу остаться с тобой…
Пегги бросилась ему в объятия. Они долго стояли обнявшись, не говоря ни слова, и слезы, стекавшие по их щекам, мгновенно впитывались в их пересохшую кожу.
* * *
В тот же вечер розовый пузырь расширился так, что приподнял крышу ангара. Приблизившись к нему, можно было увидеть, как горы вырастают в нем, словно овощи на грядке, как пробивается трава и реки прокладывают себе русло. Это было что-то бесподобное – следить за возникновением нового мира, пока еще не обитаемого. Цветок показывался из земли и распускал свой бутон в течение каких-нибудь двух секунд; дереву требовалось не больше минуты, чтобы вырасти во всю высоту и развернуть в небе густую крону.
Потерпевшие крушение покинули свое убежище, чтобы присутствовать при рождении своего нового места обитания. Большинство из них – кто когда-то вынашивал идею покинуть мираж и вернуться на Землю – уже хлебнули лиха, оказавшись среди песков пустыни.
– Мы забыли, до чего скучна земная жизнь, – жаловались они. – И, кроме того, этот проклятый возраст! Себастьян утверждает, что необходимо согласиться стать старым. Кому этого хочется?
Короче, дойдя до порога, когда нужно было принимать решение, все сделали шаг назад. Им уже нравился зарождающийся мир. Какими будут его фантастические особенности? Чем он будет пахнуть? Мятой? Или белым шоколадом?
Они волновались, говоря все громче и громче; каждый хотел навязать свои личные пожелания. Пегги Сью, которой надоела их болтовня, вернулась к Себастьяну.
– Все решится завтра утром, – сказал подросток. – В полночь мираж будет уже достаточно прочным, чтобы принять тех, кто захочет в него войти. Я договорился, чтобы твоих родителей туда не пропустили… Когда они очнутся, то будут думать, что им привиделся дурной сон, вот и все. В течение какого-то времени они останутся… так сказать, немного странными, но это пройдет без последствий. Гений тоже войдет в мираж и сделает пузырь невидимым. Мираж закроется и отправится путешествовать в пространстве. Все будет, как прежде.
– А ты? – спросила Пегги Сью.
– Я уйду в ангар, подальше от ветра, – сказал мальчик. – Возьму пластиковую пленку и расстелю ее на земле. Когда я полностью высохну, мое тело превратится в песок… тебе останется только разрезать его на части и переложить в герметичную банку. Будь внимательна, чтобы ничего не потерять. Тогда я воскресну целым, как только ты польешь меня водой.
– Согласна, – ответила Пегги тихо. – Надеюсь, мои родители не удивятся, заметив, что я повсюду таскаю за собой банку с песком… это будет сложновато, особенно с Джулией, которая без конца роется в моих вещах.
– Ты можешь сложить меня в пакет, – предложил Себастьян. – В пакет из нервущегося пластика. А потом спрячешь пакет в чемодан. Это, наверное, будет более практично.
– Замечательная идея! – обрадовалась Пегги. – Чемодан можно закрыть на ключ.
Она старалась демонстрировать веселость и улыбаться, в то время как ее сердце рвалось на куски. Ей не хотелось выглядеть плаксой.
– Не забудь… – шепнул Себастьян. – Чистой водой… Возможно, ее будет не так-то легко найти. Не исключено, что гений сыграл со мной злую шутку. С такими, как он, никогда нельзя быть ни в чем уверенным до конца.
* * *
Они с грустью ждали захода солнца, сидя на краю взлетной полосы и держась за руки.
– Я говорю «до свидания», – повторял Себастьян, – я ведь не ухожу навсегда. Я буду здесь, рядом с тобой.
– Да, – соглашалась Пегги, – но в чемодане…
Когда наступила ночь, они вынуждены были расстаться, так как мальчик почувствовал, что вода испаряется из его тела все быстрее и быстрее. Обменявшись с Пегги последним поцелуем, он вошел в ангар и тщательно затворил дверь.
Девочка никак не могла заснуть. Она вернулась на взлетную полосу и начала следить за превращениями рождающейся вселенной. Приподняв крышу ангара, формирующийся мираж выплыл наружу и обосновался у подножия наблюдательной башни. Потерпевшие крушение толпились в очереди, чтобы войти в мираж. Они так толкались, как будто боялись, что он может улететь без них. Зрелище было малоприятное. Проникнув сквозь оболочку миража, люди делались маленькими – под стать окружающему их пейзажу… Оказавшись по ту сторону миража, они снова обретали дар улыбки и спешили попробовать снег на вкус в надежде, что его запах им подходит.
