– И ныне дикий тунгус, и друг степей калмык, – говорит сам себе Коля.
Тут он видит автобусы.
Не знал бы, никогда не догадался.
Правда, Коля ожидал, что увидит нечто обтекаемое, удивительное. А автобусы – их несколько посреди площади – оказались сооружениями, никак не приспособленны- ми для больших скоростей. Словно их создатель насмотрелся на старинные кареты или первые трамваи. По-своему они были красивы, но красота никак не соответст- вовала двадцать первому веку в понимании Коли. Но иикаких сомнений в том, что это именно автобусы, – не было. Над каждым из них была вывеска. "Автобус № 3"
– увидел Коля. "Площадь Пушкина – Проспект Мира".
Автобус, видно, только что подошел – люди выходили из него, другие входили через заднюю дверь.
Коля испугался, что автобус уйдет – неизвестно, как часто они ходят в буду- щем. Он бросился поперек площади бегом и чуть было не попал под пузырь, который взмыл вверх, избегая аварии.
Но Коля успел.
Он чуть не сшиб старушку со скульптурной головой Афродиты в руках, вошел за ней в автобус. И остановился в дверях…
Рука его нащупала в кармане пятак, он вынул пятак и приготовился платить. Но тут его одолели сомнения. Он ведь так ни у кого и не спросил, сколько стоит проезд в автобусе.
Он стал смотреть, куда бы опустить пятак, но бабушка с головой Афродиты уже шла вперед, к странной прозрачной загородке. Прошла сквозь загородку и как бы растаяла.
Две девочки натолкнулись на Колю сзади, он уступил им дорогу. Но девочки тоже поспешили вперед, тоже "растаяли".
И снова Коля один. Держа наготове пятак, Коля последовал за девочками. Оказа- лось, что он находится в таком же салоне, как тот, из которого он вышел. И тоже
– нет сидений. Как будто люди в автобусе могут только стоять. И окон нет.
Солидный неспешный мужчина прошел мимо Коли вперед, вышел в дверь и исчез.
Автобус не двигался.
Коля [положил пятак на пол и] пошел вперед за теми, кто делал это раньше.
Выглянул в дверь.
Там не было никакой площади Пушкина. Там была совершенно иная площадь. Далеко был виден солидный мужчина, две девочки, которые прошли раньше, садились в пус- той пузырь, а старушка с головой Афродиты протягивала ее бородатому мужчине, который, видно, ее ждал.
Коля вышел на площадь. Поглядел наверх.
Над автобусом была надпись: "Автобус № За. Проспект Мира – Пушкинская пло- щадь".
И тут Коля увидел перед собой, совсем недалеко знакомый монумент "К звездам" и возле него длинную Аллею космонавтов. Значит, он в самом деле попал на прос- пект Мира.
Как же ездит этот автобус?
Он вернулся к задней двери. Вошел внутрь. Уже смелее прошел сквозь занавес. оглянулся, пятака нет. Вышел в переднюю дверь. И оказался на Пушкинской площа- ди.
Так же рисовали художники.
Возле них, любопытствуя, стояли два пришельца. Все было почти как прежде.
Коля смело направился в автобус, прошел сквозь занавес. Его пятак лежал там, где он его оставил. Коля взял пятак и вышел на проспекте Мира.
Потом он поглядел на автобус, где было написано:
"Проспект Мира – Большой театр".
Он прошел в автобус, вышел у Большого театра. Большой театр стоял на месте. Это Колю порадовало. Он направился к автобусу, на котором "приехал".
Вернулся на проспект Мира и стал думать, что бы ему еще повидать, и тут уви- дел, как из одного автобуса выходят люди в плавках и купальниках. Это его уди- вило. Он подошел поближе, прочел:
"Проспект Мира – Московское море".
Он вошел в автобус.
И через минуту оказался на берегу моря.
Пляж был усеян народом, волны мирно накатывались на берег.
Пузыри реяли над волнами.
Коля сбегает к морю. Снимает кроссовку, щупает воду ногой. Вода теплая. Удо- вольствие от этой процедуры отражается на Колином лице. Так он стоит и зачаро- ванно болтает ногой в море. Вид у него удивительно не соответствует моменту и месту.
Маленький мальчик с надувным крокодилом в руке подходит и протягивает ему крокодила.
– Ты что? – очнулся Коля.
– Возьми, ты плавать не умеешь?
– Нет, – говорит Коля мрачно и начинает натягивать кроссовку. – Я акул бо- юсь.
– А здесь акул нету, – говорит ребенок. – Только дельфины. Гляди!
Коля поднимает голову, смотрит вдаль. И там видит спины играющих дельфинов.
– Оно соленое? – Коля зачерпывает ладошкой воду и пробует, морщится. Сплевы- вает. – Это что, Черное море, что ли?
– Там же написано! – отвечает ребенок. – Московское море! Его специально в Москву привезли, чтобы купаться. Ну ладно, если боишься, я пошел. – Он кидает в море крокодила и ныряет за ним.
Коля печально поднимает с песка авоську.
Идет к автобусу, оглядывается, приложив ладонь ко лбу. Смотрит на дельфинов. Потом говорит сам себе:
– Ничего, будущим летом махнем с отцом в Ялту. Не хуже.
На проспекте Мира, куда Коля вернулся с берега моря, он оглядывается в поис- ках транспорта, который довез бы его до космодрома.
Пузыри стоят на площади. Пустые. И неизвестно чьи.
"Справочная" написано на столбике.
Коля ищет какую-нибудь кнопку. Кнопки нет.
Тогда он спрашивает, глядя на столбик:
– Скажите, как мне доехать до космодрома.
– Возьмите пузырь на стоянке.
– Понятно, – говорит Коля. Оглядывается, кого бы еще спросить.
Видит, что бабуся с головой Афродиты возвращается к автобусу.
– Скажите… – начинает он.
– Нет, подумайте, он утверждает, что это не второй век до нашей эры, а, как минимум, восемнадцатый нашей. А вы как полагаете?
– Как новенькая, – говорит Коля. – Скажите, как мне проехать к космодрому?
– Возьмите пузырь, невежа!
– А где он?
– На стоянке.
Коля идет к стоянке. Там рядом тумбочка.
Он нажимает на кнопку, выскакивает бутерброд с колбасой. Вторая тумбочка – чашка чая. Коля ест бутерброд, запивает чаем и глядит па пузыри.
Девочка с моделью самолета подбегает к пузырю, открывает крышку, садится.
Коля подходит ближе, глядит, что она будет делать. Девочка нажимает на какие- то кнопки, говорит что-то, Коле не слышно. Пузырь берет с места и несется впе- ред. Потом Коля видит, как пузырь поднимается в небо.
Коля решается. Он тоже открывает крышку пузыря, залезает внутрь, усаживается в кресло. Кладет рядом сумку с бутылками.
Перед ним пульт.
Под каждой кнопкой надпись: "Университет", "Красная площадь", "Новодевичий [монастырь]", "Первый Костул", "Космодром-1", "Космодром-2", "Космодром-сорти- ровочная". Затем кнопки с надписью "Ручное управление" и "Автоматика".
Коля нажимает на "Космодром-1" и на слово "Автоматика".
И он угадал, пузырь медленно движется вперед, потом начинает набирать высоту. [Он] взлетает вверх и выходит из кадра.
Коля поудобнее усаживается в кресло. Проверяет, не вывалились ли бутылки, ус- покаивается, оглядывается по сторонам. Легкий ветерок треплет его волосы.
Навстречу летел пузырь. В нем девушка. Коля помахал ей, еще поглядел по сто- ронам. Тогда Коля вспомнил, что можно переключиться на ручное управление.
Пульт. Камера резко наезжает на надпись "Ручное управление".
Коля смотрит на пульт и решается переключиться на ручное управление. И не только переключился, но и взялся тут же за штурвал и повел ручку вниз достаточ- но резко.
Пузырь резко пошел вниз к краю кадра и исчез.
Внизу оказалась небольшая рощица, которая стремительно приближалась, так что почти можно было коснуться кроны деревьев.
Коля испугался и рванул ручку управления на себя.
Пузырь пошел вверх.
Коля перевел ручку в нейтральное положение, и полет шара стал нормальным. Правда, это длилось недолго. Коля поглядел вниз и увидел…
…как по воде быстро скользят несколько спортивных лодок.
Колю осенила мысль. Он снова переключился на ручное управление, повел ручку вниз. На этот раз мягко. И так же мягко пузырь пошел вниз.
Проплыл над лодками. Зарябила вода.
А навстречу – мост. Коля – под мост. Вынырнул из-под моста.
Коля взял ручку на себя.
Солнечные блики на воде слились во множество сверкающих прерывистых линий.
Коля огляделся.
Мимо проносились стены Кремля со стороны набережной.
Коля выравнивает пузырь, затем поворачивает налево.
Навстречу собор Василия Блаженного.
Коля берет еще левее.
Облетает купола собора. Близко-близко. Восторг на лице Коли.
Подлетает к Спасской башне. Совсем близко часы. В этот момент стрелка часов переходит на двенадцать часов, начинают бить куранты. Это отрезвляет Колю. Он понимает, что время бежит и он не успеет на космодром.
Пульт. Рука Коли нажимает на кнопку с надписью "Космодром-1", затем "Автома- тика".
Коля откинулся на спинку кресла.
Пузырь сделал круг над Красной площадью и вышел из кадра.
Коля летел, как в [автобусе], положив голову на руки. Ветер трепал его воло- сы, солнце размаривало. И он – уснул! Спящий, он не заметил, как вокруг стало сумеречно, все исчезло, словно он очутился в клубе густого тумана.
