— Ни вы, ни я не знаем, какие у меня таланты! — возмутилась я. — Но я намерена выяснить!
Он не ответил, поэтому я молча доела своей обед и вышла из-за стола. Мне нужно позвонить Эмме. Спор еще не закончен. Он лишь отложен!
У себя в комнате я сразу же набрала телефон Эммы.
— Привет, — сказала я, стараясь говорить потише. — Ничего не вышло.
— Я же предупреждала, что твой план не сработает.
— Мне хотелось все сделать по-честному.
— Ладно, ты попробовала. Естественно, не получилось.
У Эммы свои понятия о честности. На самом деле она очень честный человек, когда дело не касается ее родителей. Если они в чем-то с ней не согласны, она все равно делает по-своему, а в случае необходимости может соврать. Вообще-то ее родители очень разумные люди, и хотя Эмма говорит, что всегда поступает по-своему, ей редко приходится идти против них. Например, ей хочется вернуться домой не в десять вечера, а пол-одиннадцатого, тогда она не слушается их.
— Приступаем к плану «Б», — продолжала Эмма. — Ты перестаешь их уговаривать и просто поступаешь, как хочешь.
— Какое у нас будет прикрытие?
— Ну, мои родители знают, что я буду ходить на занятия. Они даже согласились оплатить уроки.
— Хорошо, что я такая бережливая. За все эти годы я сэкономила достаточно карманных денег, и теперь смогу сама платить за занятия, — объяснила я.
— Прекрасно. Занятия начинаются уже на этой неделе. Так что пошли. — Она помолчала. — Не знаю, как ты все это устроишь. Твои родители контролируют каждый твой шаг.
— Я просто скажу, что после школы пошла к тебе.
Эмма рассмеялась. Я ясно представила, как она качает головой.
— Ты еще совсем зеленая в этом деле. Они непременно позвонят, и моя мама наверняка ответит, что мы пошли на занятия по актерскому мастерству. Нет, это не пойдет, нужно придумать что-нибудь.
В комнату вошла Ариэль.
— Мне надо идти. Поговорим позднее, — сказала я и положила трубку.
Ариэль оглядела комнату, словно видела ее в первый раз, и уставилась на меня.
— Что? — спросила я.
— Что? — повторила за мной она.
— Что ты здесь стоишь?
— А что я должна делать?
— Не знаю! — раздраженно воскликнула я.
Я подумала, когда же меня она раздражает больше: если не слушается вообще или ведет себя, как этакая хорошая, послушная младшая сестренка. И тут меня осенило.
— Ты можешь кое в чем мне помочь!
— В чем? — с готовностью откликнулась Ариэль.
— Ты можешь завтра быть моим прикрытием.
— Прикрытием?
— Да. Ты умеешь хранить секрет?
— Я не знаю.
— Так можешь или нет?!
— Ты мне скажи.
— Ты можешь!
Она улыбнулась.
— Если ты говоришь, что могу, значит, я могу. Секрет... — повторила она. — Это то, чего никто не должен знать?
— Именно! Дело вот в чем. Школа актерского мастерства находится в помещении торгового центра. Я скажу родителям, якобы мы поехали за покупками. Ты часок походишь по магазинам — только ты должна обещать, что не будешь говорить с незнакомыми людьми, — или подождешь в холле. А потом мы поедем домой. Это и будет моим прикрытием.
— Прикрытием? Я не поняла, а в чем тут секрет?
— Я поеду не за покупками, а на занятия в актерской школе: это и есть секрет. А ты меня прикроешь.
— Я буду тебе полезна?
Опять то же самое. Она создана для того, чтобы служить мне.
— Да, ты будешь мне полезна, — вздохнула я. — Ты уверена, что с тобой все в порядке?
— А ты как думаешь?
Я не поняла, был ли ее вопрос искренним или в нем прозвучал сарказм.
— Я не уверена.
Она внимательно смотрела на меня. Ладно, сейчас мне не до ее странностей. Я должна выполнить свой план.
— Ну так ты поможешь мне?
— Я буду тебе полезна, и это удачный план, — торжественно заявила она.
— Прекрасно!
***
Когда следующим утром мама везла нас в школу, внутри у меня все дрожало от волнения.
— Мама, я обещала свозить Ариэль после школы за покупками.
— Хотите, я схожу с вами?
— Не стоит. Нам надо привыкать быть самостоятельными, — объяснила я. — Ты могла бы подвезти нас, а потом забрать?
— Хорошо, — согласилась она. Тут на меня нашло вдохновение.
— Мы можем так делать каждую неделю. Я сначала буду водить ее по магазинам, а потом мы пойдем в кондитерскую. Как ты думаешь?
— По-моему, это замечательная мысль, — просияла мама.
Я сидела, вся напряженная, и молчала. Это оказалось так легко! И она ни о чем не догадалась! Мама улыбнулась мне:
— Ты очень хорошая девочка, Миранда.
Теперь я почувствовала себя виноватой. Мне пришлось соврать лишь потому, что родители вели себя неразумно. Я ведь действительно хорошая девочка. Я же не прошу их, например, разрешить мне сделать татуировку или отпустить меня куда-нибудь на всю ночь. Я никогда не пробовала спиртного, не говоря уже о наркотиках. Я всего лишь хочу посещать актерский класс.
«Если у меня когда-нибудь будут дети, я не стану вести себя с ними так глупо», — поклялась я себе.
Когда мы подошли к школе, Ариэль на секунду остановилась.
— Так я жду тебя после занятий, — напомнила я.
— Разве мы не увидимся за ланчем?
— Конечно, увидимся! Просто я, я подумала, что ты теперь будешь проводить это время с Джен.
— Джен? Моя подруга?
— Да, — кивнула я, — она твоя подруга. А теперь пошли.
Эмма ждала меня у входа.
— Ну, у тебя созрел какой-нибудь план? — спросила она.
— Да, и пока он срабатывает!
Я ей все рассказала. Она смотрела на меня с восхищением.
— Кто бы мог подумать, что ты так ловко проведешь родителей! Ты становишься профессионалом.
— Мне это не нравится. Но они не оставили мне выбора.
— Напрасно ты чувствуешь себя виноватой, — успокоила меня Эмма. — Им не следовало быть такими упрямыми. Я скажу своей маме, якобы хожу на занятия одна, и твои предки ничего не смогут узнать от нее.
Мы вошли в класс.
— Ты, наверное, волнуешься?
— Конечно!
— Я тоже нервничаю, — призналась Эмма.
Мне нравилось новое для меня приключение. Эмма говорит, что мне незнакомо чувство страха. Я с нетерпением ожидала окончания уроков.
Мама подвезла нас к торговому центру и уехала. План, казалось, работал как часы до тех пор, пока мы не оказались внутри. Ариэль вдруг вцепилась в мою руку так крепко, что мне стало больно.
— Что случилось? — удивилась я.
— Мне страшно!
В полном недоумении я уставилась на нее. Откуда у нее может быть страх, если она мой клон? Сама я не боюсь почти ничего, и уж, конечно, посещения магазинов. Кроме того, мы уже тут были вместе с Эммой, и Ариэль тогда понравилось.
— Чего ты боишься? — озабоченно спросила я.
— Слишком много людей. Слишком много вещей.
— Но ведь это торговый центр! — Я ничего не могла понять.
И очень надеялась, что с ней не приключилось ничего неожиданного. Сложно предвидеть, какие превращения произойдут с клоном. Может, нарушилась работа ее мозга? Эта мысль мне не понравилась. Не случится ли это и со мной? В конце концов я первый в мире человеческий клон, а она — второй, и никто ничего про нас не знает. Я прочитала все, что смогла найти по клонированию. Одна из главных причин, по которой большинство ученых выступают против клонирования человека, — та, что при клонировании животных постоянно возникают всевозможные отклонения от нормы. Так, например, когда одна клонированная мышь достигла возраста, соответствующего тридцати годам человека, у нее вдруг развилось ожирение. Другие клоны получались с одной почкой или слепыми. Короче, кто знает, что там ждет меня и Ариэль в будущем?
Ариэль продолжала держать мою руку железной хваткой и дрожала от ужаса, словно за ней гналось чудовище. Нечего было и думать о том, чтобы оставить ее здесь одну, как я планировала. Она потащилась за мной наверх, где находилось помещение актерской студии. Я зарегистрировалась и заплатила за урок. Тут появилась Эмма.
— Едва сумела избавиться от матери. Она хотела подняться вместе со мной, но я боялась, что она увидит тебя. Привет, Ариэль. Пойдешь по магазинам?
— Нет! — испуганно воскликнула Ариэль.
— Она боится оставаться здесь одна, — пожаловалась я.
Я отвела Эмму в сторону, приказав Ариэль не двигаться с места.
— Она ведет себя очень странно, — прошептала я.
— Как?
— Она вдруг испугалась толпы. Сейчас она больше похожа на прежнюю Ариэль.
— А чего ты ожидала? — удивилась Эмма. — Ее с младенчества воспитывали для того, чтобы она отдала жизнь за тебя. Ты ее от этого избавила. Однако десять лет постоянного внушения — «ты создана для служения Миранде» — прочно засели в ее голове. Подумай об этом. Когда ты на нее сердишься, она, видимо, принимает все очень близко к сердцу.
