Бедолага со страшной скоростью ринулся вперед, стараясь, насколько это возможно, не задевать это «что-то»…
Продолжая отчаянно вопить, Нафаня выскочил в самый конец хода и стукнулся головой о металлическую решетку. Всё выхода нет!
— Не ори, я не люблю шума, — услышал он чей-то решительный оклик.
Нафаня посмотрел через толстые прутья решетки и увидел мужчину с косматой головой.
— Вы кто? — спросил ошарашенный Нафаня, переставая, наконец, кричать.
— В Караганде! — ответил незнакомец.
Нафаня в этот момент, конечно же, еще не знал удивительные привычки незнакомца. На короткие вопросы типа: Кто? Когда? Зачем? И любые другие, кроме вопроса «Где?», он отвечал ни к селу, ни к городу: «В Караганде!».
Поэтому, получив столь странный ответ, Нафаня в недоумении смотрел на косматого.
Тот все же пояснил:
— Я бомж! Это, как тебе наверное известно, человек Без Определенного Места Жительства. Первые буквы: Б.О.М.Ж.! Бездомный значит. Можешь ещё Хоттабычем называть. Так меня друзья бомжи кличут. А ты кто?
В другое время, Нафане в ответ также можно было бы сморозить как-нибудь чушь наподобие того же «В Караганде!». Но, только не сейчас, не в его положении…
Поэтому он ответил просто:
— Нафаня меня зовут!
Хоттабыч совсем даже и не удивился такому странному имени мальчика.
— Что-то ты Нафаня не в тот ход полез! Здесь тупик! А может быть, ты подземные лабиринты изучаешь? Что ж! Дело хорошее. Только зачем при этом орать так, как будто у тебя «копеечку отобрали»?
— У вас не найдется попить! — пересохшими губами проговорил Нафаня.
— Да на! Пей! Ради Бога, сколько хочешь, — бомж достал из котомки литровую пластиковую бутылку. Он открутил крышку и просунул её горлышком сквозь прутья решетки. — Воды мне не жалко.
Нафаня судорожными глотками начал поглощать содержимое сосуда.
— Намаялся! Метров пятнадцать, наверное, полз? — спросил лохматый, когда Нафаня напился.
— Мне показалось — тридцать.
— Нет! Тридцать, это ты загнул! Даже пятнадцати не будет… Мне, правда, туда лазить не приходилось, потому что не войду по габаритам. Но я тут всё хорошо знаю! Ещё когда предприниматели все казематы под склады не заняли, я здесь лабиринты изучал. Раньше историей края, как хобби занимался… Эти укрепления для защиты города со времен русско-японской войны понастроили… Вот там, где ты сейчас сидишь, правый вентиляционный канал. А тебе надо было ползти в левый. Кстати, ты отчего так орал-то?
— Там что-то мокрое и скользкое…
— Это мох, наверное! Или водой что-то размыло. Нет тут ничего страшного. Даже скелеты отсутствуют. Ты никак выбраться оттуда хочешь?
— Да! Сильно хотелось бы!
— Тогда с другой стороны надо было ползти. Там такой же канал, но зато решетки на выходе нет, выломал кто-то. А здесь, — бомж потрогал решетку, — никак не пройдешь…
— Нет! Назад я не могу!
— Не будешь же ты жить в этой вентиляции. Я тебя поить и кормить не буду! Своих дел по горло.
— А как же там, этот канал я в темноте найду? Может быть, легче как-то открыть ворота в каземате, чтоб меня выпустить?
— Видел бы ты, какие там замки висят. Открыть невозможно. И как, Нафаня, ты вообще туда попал? Насильно что ли тебя там заперли? Хорошо! Если хочешь, я пойду с той стороны сопки и покричу прямо в выход левого канала. Тогда в основном тоннеле будет слышно мой голос, как ориентир! И станет понятно, куда нужно ползти. Огонь у тебя есть?
— Нет.
— Держи, тебе это пригодится, — бомж передал спички и старую газету Нафане.
Мальчик с благодарностью запихал спасительные предметы за пазуху.
— Ну, ползи дорогой. А я там буду покрикивать и постукивать. На вот тебе ещё, одень на руки, — бомж протянул старенькие, рваные перчатки.
Нафаня надел перчатки, собрался с силами и стал пятиться. В таком положении ползти было ещё хуже. Но куда деваться, развернуться то негде… Сейчас он со страхом ждал приближения того места, где рукой наткнулся на что-то странное.
Бедный пленник, как ему казалось, полз уже не меньше часа… Когда же закончится эта бесконечная каменная труба? Кто вообще всё это придумал? Больше всего Нафаня боялся, что бомж, не дождавшись его, уйдет… Как тогда искать этот левый выход? Одно хорошо: сейчас у него есть спички…
Наконец он вывалился в основной канал подземного хода. В изнеможении привалился к стене. Сил не было не то, чтобы пошевелиться, а даже на то, чтобы бояться темноты. В наступившей тишине Нафаня услышал ритмичный звук. Кто-то с периодичностью в полминуты стучал.
«Наверное, это бомж устал кричать, вот и сигналит стуком», — логично рассудил Нафаня. Он с трудом поднялся, достал спички и поджег газету, одновременно двигаясь к источнику звука исходившему, как ему показалось, от противоположной стенки.
Звук усилился и в свете уже догоравшей газеты Нафаня увидел то, что искал. Это был левый вентиляционный канал. Он присел на корточки и крикнул прямо в отверстие:
— Я здесь!
— Не ори. Говорил же тебе, не люблю, когда кричат, я хорошо слышу, — знакомый голос прозвучал отчетливо и совсем близко.
Сейчас эти слова, несмотря на ворчащий тон человека их произносившего, прозвучали для Нафани как прекрасная музыка.
— Излишние вибрации воздуха действуют на мои истрепанные нервы, — вздыхая, добавил бомж.
— Я ползу, ждите меня, — от радости громко крикнул мальчик, несмотря на приказ нового знакомого не орать.
Откуда только взялись силы?! Этот канал, который был, пожалуй, не короче правого, Нафаня прополз уже достаточно быстро.
Он вывалился на волю и стал с жадностью ловить свежий воздух. Некоторое время юный диггер просто лежал: подняться не было сил.
— Мне высказаться слезы не дают, от переизбытка радости я плачу, — стихами приветствовал его бомж.
— Пить, — взмолился Нафаня.
— А следующая просьба будет — покушать? — немного грубовато поинтересовался бомж.
Спустя несколько минут, новые знакомые сидели под деревцем напротив массивных ворот в каземат, и дружно уплетали печеную картошку с солью. Всю эту еду бомж достал из своей бездонной котомки. Была эта картошечка ещё теплой. Очевидно, испекли ее не так уж давно. Закусывали они репчатым луком: сладким, почти как яблоки. Вот что голод с людьми делает! Нафаня никогда в жизни не стал бы дома есть лук. Сейчас же он вгрызался крепкими зубами в луковицу так, что сок брызгал. До чего же вкусной была эта незатейливая пища!
Нафаня с удивлением разглядывал бомжа. Мужчина и впрямь чем-то неуловимо походил на старика Хоттабыча. Правда, без бороды, и не старый. Был он весь такой чистенький, ухоженный, да и вида очень даже добродушного… Непослушные лохмы на голове бомжа обхватывала бандана с рисунком черепа и костей. Невероятно, но обут он был в настоящие — фирменные, дорогие кроссовки… Немного рваные, правда… Странный какой-то бомж. На артиста похож.
— А где мы сейчас находимся? — спросил Нафаня.
— Э, миленький! Ты видимо от этих казематов совсем умом тронулся! Мы на воле… Вот травка, вот деревце. Солнышко-то как печет. Весна нынче очень теплая, народ уже даже в море купается.
— Я название местности спрашиваю. Какой тут город рядом?
— Ты что сюда с луны свалился?
— Нет, меня в ящике привезли…
— В деревянном?
— Да, в деревянном…
— В красненьком? — подкалывал Хоттабыч. Он подозревал, что Нафаня его разыгрывает.
— Нет, в зелененьком. Просто везли долго, и я не знаю где я!
— Ты находишься недалеко от Минного городка.
— Какого городка?
— Минного! Ты что, не из Владивостока?
— Нет.
— Вон за той сопкой, не более километра до Владивостока. Район так называется — Минный городок. В старые времена там были склады мин. А если в ту сторону пойдешь, то в район Первой речки попадешь… А вот в ту сторону, в район бухты Тихой…
— Ого, Владивосток — это же другой конец страны!
— Мой юный друг, не говори загадками, — манера общения Хоттабыча была немного странной.
— Какие уж тут загадки?! И Нафаня рассказал Хоттабычу всю свою историю. Только про браслет и про истинную причину того, как он оказался в ящике для цветов, Нафаня дипломатично промолчал. Мальчик просто вскользь заметил, что они с друзьями играли в детективов, совсем как маленькие… Прикалывались…
— Я, конечно, всё понимаю, но перепутать самолёт с автомобилем! Да у него даже шум другой. Ты что, раньше никогда не летал? — поразился Хоттабыч.
— Нет, в первый раз пришлось… Кроме того, в пути я спал…
Когда, пересказывая свои приключения, Нафаня выложил про обнаруженные им наркотики, он заметил, как заблестели глаза у Хоттабыча. При этом бомж проронил непонятную фразу:
— Как крыса без хвоста… Я так и знал, что она мне попадется.
— Почему без хвоста? Это вы про кого? — спросил Нафаня.
