– Я думаю, мы поможем ему выработать такую привычку, – подал слабый голос замученный переходом Лео.
Издалека, со стороны просеки, ветер принёс чей-то крик. Черепашки зашевелились. Стало немного жутковато.
– А помните, Сплинтер говорил, что Охотник может стать невидимым? – нарушил молчание Рафаэль.
– Ты хочешь сказать, что в этот самый момент он подкрадывается к нам, скрипя нечищеными зубами? – уточнил Дон.
– По-моему, если бы Сплинтер был рядом, он посоветовал бы держать ухо востро.
– Я держу ухо именно в этом положении и пока что ничего не слышу, – вздохнул Раф. – А так хотелось бы каратнуть по-быстрому этого мерзавца, найти Эйприл и вернуться домой к очередному хоккейному матчу…
– Всем этого хочется, – подтвердил Донателло, – и Эйприл первая не отказалась бы от такой программы.
– Такая девчонка… – с пониманием протянул Леонардо.
…Последние несколько минут Хищник стоял за их спинами и раздумывал, с кого начать. Он был голоден и раздражён. Он давно следил за людьми, которые слетелись к его ловушке, как мухи на варенье. Их было много, но они всё время держались на виду и даже в туалет ходили целым взводом. Рискнув один раз с девчонкой, он решил пока не делать особого шума и ждал, когда кто-нибудь отобьётся от стаи. А праздник Большого Урожая ещё будет… Только что ему пришлось оставить двух не очень аппетитных типов, на которых удалось набрести по запаху крови. Как назло, туда начал сбегаться народ. Охотник решил всё-таки не связываться. Теперь ему казалось, что он перестраховался. И решил отыграться на этих четверых.
Почему-то Рафаэль понравился ему больше других. Хищник достал свой любимый гарпун, широко размахнулся, но вдруг вспомнил, что первый убитый человек (а Хищник, к своему несчастью, не знал, кто перед ним, потому что не прочитал ни одной книжки про непобедимых черепашек-ниндзя) должен открыть счёт Большим жертвам Бодо. Первую Большую жертву необходимо убить руками. Проклиная в глубине души глупый обряд, Охотник второй раз за сегодняшний день был вынужден спрятать боевой гарпун. Ладно… Руками, так руками. Он прыгнул на спину Рафаэлю с твёрдым намерением одним ударом перешибить жертве позвоночник.
Раф отреагировал мгновенно. Оценив силу этого удара, он понял, что хрипящая и брызгающая слюной туша, отчаянно молотящая его панцирь – это Охотник. Рафаэль сгруппировался и, крикнув друзьям: «Он здесь!», вывернулся из-под Охотника и занял боевую стойку. Остальные черепашки, сразу вскочив, с недоумением поглядывали на Рафа. Их противник оставался невидимым.
И тут Хищник сам выдал себя, выхватив сверкнувший в полумраке джунглей гарпун. В следующую секунду пятка Мика вонзилась во что-то мягкое сантиметров на тридцать выше гарпуна. Хищник, покачнувшись, метнул оружие в него, но металл лишь скользнул под острым углом по панцирю.
– Здесь! – крикнул Мик, разворачиваясь.
Раф и Лео, не давая противнику опомниться, одновременно подпрыгнули, наудачу выбросив вперёд сжатые кулаки. Двойной удар по голове на секунду оглушил Охотника. Он ступил шаг назад, и повторный выпад Мика уже не достиг цели. Охотник присел и, передвигаясь, как огромный паук, стал обходить черепашек сзади.
– Где он? – по очереди восклицали друзья, оглядываясь.
Донателло поднял длинный обрывок лианы и стал им размахивать, надеясь обнаружить таким образом Хищника.
А Хищник, удовлетворённо прохрипев: «Слава Бодo!», поглядывал на лиану, свистящую над его головой.
Он решил долго не ждать. Донателло вдруг увидел, что лиана оплетается вокруг чего-то, вставшего на её пути. Это была рука Охотника. Дав волю своей ярости, Охотник зарычал и сильно дёрнул лиану на себя. Дон не удержал равновесия и упал. От победного вопля пришельца кровь в жилах Донателло едва не свернулась. Охотник высоко подпрыгнул и со всей силой обрушился на черепашку. Если бы Дон за долю секунды до этого не перевернулся на живот, подставив под удар панцирь, интерферирующие квазиполя долго бы ждали своего следующего пахаря.
…Панцирь угрожающе затрещал, но выдержал бешеный натиск. Острые челюсти Хищника раздвинулись в стороны, как гигантские плоскогубцы, обнажив маленький безгубый влажный рот. Хищник тянулся к шее Донателло, намереваясь одним движением перекусить её. Но в это время Леонардо уже заметил яркий блеск в кустах – это был любимый гарпун Охотника. Лео схватил его, почувствовав лёгкий, прочный и холодный металл. Гарпун был снабжён каким-то замысловатым механизмом, возможно это было приспособление для более точной и дальней стрельбы. Но сейчас в этом не было необходимости. Лео посильнее сжал пылающее неземным холодом оружие и несколько раз ткну им над панцирем ослабевшего Донателло.
Сначала Лео подумал, что не попал в Хищника. Он слышал только звуки борьбы и тяжёлое дыхание. И вдруг заметил густую зелёную мерцающую жидкость, по капле падающую на панцирь Дона. Лео показалось, что он проткнул огромную жирную гусеницу: такая: же зелёная гадость вытекала из противных насекомых, усеявших этим летом дорожки всех Нью-йоркских парков. Хриплое дыхание над панцирем Донателло на миг смолкло. Затем Охотник взревел, как гудок пожарной сигнализации. Он вскочил, пытаясь удержать рукой пульсирующий поток крови и бросился на Лео. Но тот крепко сжимал гарпун. А с двух сторон к Хищнику уже летели в прыжке Рафаэль и Микеланджело… Получив ещё один удар гарпуном в бедро и оглушённый ударами Рафа и Мика, Хищник упал. Он упал как раз в просвет между двумя мощными стволами орахо и, освещённый теперь солнцем, стал видимым. Не совсем, конечно. Черепашки заметили его силуэт, будто изваянный из стекла или чистой озёрной воды, засверкавший на солнце.
– Я его вижу! – воскликнул Леонардо.
– Какая гадость… – произнёс Мик, разглядывая очертания огромных, раскинутых в стороны, лап, напоминающих конечности богомола.
Черепашки тяжело дышали. Донателло, кряхтя и постанывая, медленно встал на ноги.
– Не думал, что когда-нибудь встречу личность более отталкивающую, чем Дик Мак-Грегор из «Торонто Данкиз», – произнёс Дон, разминая спину.
– Когда привезём этого крокодила в Штаты, надо будет познакомить их с Диком, – предложил Леонардо.
– Он будет в «Торонто» левым крайним.
– «Торонто» круто поднимется.
– Торонто станет международным хоккейным центром.
И вдруг черепашки, не сговариваясь, с криком «Хэй!» подпрыгнули и хлопнули друг друга по ладоням. За глупыми шуточками они старались скрыть переполнявшую их буйную радость: Охотник побеждён! И Эйприл, значит, скоро будет освобождена! Ай да черепашки! Они даже запели любимую хоккейную песенку…
Первым опомнился Леонардо.
– Постойте, ребята, а ведь мы его ещё не связали. Вдруг он убежит?
Донателло перестал прыгать и посмотрел на друзей.
– А чем же мы его будем связывать? У нас нет ни наручников, ни верёвки.
– Зато есть лианы, – предложил Раф. – Вспомните, как мы продирались сегодня через них… Это ещё почище пенькового каната будет.
Лео нарезал несколько длинных лиан и склонился над лежащим неподвижно Хищником.
– У него кровь перестала идти, – с удивлением произнёс он.
– Мы его сильно напугали, и она свернулась от страха, – предположил неунывающий Раф.
В это мгновение черепашки увидели, что поверженный Охотник чуть пошевелился, и Леонардо решил поторопиться. Он обмотал лапу чудовища лианой и стал привязывать её к другой лапе, когда резкое неуловимое движение Хищника отбросило Лео на несколько шагов.
– Он очнулся!!! – закричал Леонардо, описывая в воздухе широкую замысловатую дугу.
Все дружно набросились на врага, но тот успел скользнуть в тень, где снова стал практически невидим.
Лишь Донателло удалось схватить Охотника за шею и повиснуть на нём. Сжимая скользкое жилистое горло скачущего в бешенстве Хищника, Дон чувствовал, сколько ещё дикой неукротимой силы осталось у побеждённого, как им казалось, монстра. Остальные черепашки попытались помочь Дону, но у Охотника, похоже, открылось второе дыхание. Тяжёлой когтистой лапой он отвесил страшную пощёчину сначала Лео, потом Рафу, впечатал Мика в ствол ближайшего дерева и, резко упав на жёсткие корни, попытался придавить своим весом Донателло. Ойкнув, Дон разжал руки. Охотник наотмашь ударил его по лицу и, тяжело дыша, выпрямился во весь рост. Прилипшая к прозрачному хитону трава и земля позволили черепашкам увидеть, как чудовище медленно развернулось и, издав глухое протяжное рычание, скрылось в зарослях.
– Сто-о-о-ой! – крикнул Лео в отчаянии, но, поднявшись, зашатался и чуть не упал. Голова после удара, казалось, расходилась по швам.
Остальные друзья выглядели не лучше. Донателло долго лежал, широко открыв рот и прерывисто дыша – ему опять досталось больше остальных. Раф вытирал кровь, тонкой струйкой бегущую из носа. Мик всё ещё лежал у дерева, едва не плача от боли и досады: победа 6ыла так близко!
