Тиша, специалист по контрамотам, убрал тикающее волшебное устройство из-под ног Конрада и Кевина, а Кельвин быстро ввел своих недоумевающих товарищей в курс дела.
Грифоны были накормлены заботливым Кубелланом и определены на постой в подходящие домики "Конский №1" и "Конский №2".
Бледных витязей тоже не обошли вниманием. Правда, Кубеллан наотрез отказался селить буянов куда бы то ни было, кроме частично разрушенного ими домика, где жили ребята и Тиша. Там на втором этаже царил полнейший разгром, а сквозь огромные дыры в разбитой крыше проглядывали звезды. Но Конрад и Кевин сказали, что ночное небо – лучшая крыша для настоящего воина, а потому они с удовольствием устроятся на ночлег там, где угодно хозяевам "Веселого Голландца" – хоть бы и под кустом.
Вообще, после того, как столь неожиданно сложились в единую картину все детали головоломки под названием "Найди Четвероисток и войди в Сад Желаний", бледные витязи стали на удивление покладистыми. Денису даже захотелось поговорить с ними перед сном – об их дальних странствиях и о загадочной судьбе магистра Гренделя, который вынужден безвылазно торчать в летающем мраморном гробу.
Однако Денис, как мальчик воспитанный и обладающий чувством такта, решил, что это чересчур – набиваться в друзья к тем, кого был готов рубить саблей еще каких-то два часа назад.
Вместо этого Денис и ребята упросили Хитроцельса, чтобы тот заночевал в домике, куда их переселил Кубеллан. И, разумеется, устроили вечернее кефиропитие с сыроедением (последнему предавался в основном только Хитроцельс, прожорливость которого могла соперничать только с его же гениальностью).
Само собой, было бы назначено и чипсоедение. Но Тиша уже спал и Леся уговорила ребят его не будить, хотя Максима так и подмывало устроить их ушастому другу хорошую головомойку с чтением лекции на тему "Почему вредно врать, воровать, а также брать без спросу предметы, которые плохо лежат."
– Господин Хитроцельс, если бы вы только знали, как вы нас выручили! – воскликнула Леся, когда все опорожнили по доброй глиняной кружке вкуснейшего кефира.
– Более того! – подхватил Максим. – Я подсчитал, что за последнюю неделю вы нас спасаете уже в третий раз! Первый был, когда бледные витязи напали на нас на острове До Свиданья. Второй – когда среди ночи взошло ваше солнце и спалило громадных пауков на Мокреце. И в третий – вот сейчас!
– Да, господин Хитроцельс, – поддержал своих друзей Денис, – а вы еще скромничали, говорили, что никакой вы не добрый волшебник!
– А я и есть не добрый, – засмущался волшебник. – Я – великий, тут спору нет. Но – никакой доброты! Да, в общем-то, я и в злых волшебников не очень верю. Я думаю, злых волшебников вообще не бывает. Только озлобившиеся! Взять того же Нелюду...
– Ой, ну зачем вы так говорите? Вы ведь, наверное, сам себе не верите! – улыбнулась Леся. – Вы бы видели только какую-нибудь злюку вроде феи Бефинды – сразу поняли бы, что вы не просто добрый, а – добрейший!
Хитроцельс скромно потупился.
– Ученые – они, знаете ли, не любят говорить о том, чего нельзя померить. А доброметр, насколько мне известно, пока еще не изобретен... Но я рад, друзья мои, искренне рад, что запуск рукотворного солнца и мое пребывание инкогнито на борту левиафан-каравеллы помогли отвратить от вас серьезные неприятности! Ибо и первое, и второе стало подлинным триумфом волшебной науки!
– Вот, кстати, о втором триумфе волшебной науки нам очень хотелось бы услышать, – сказал Максим. – Признаться, я ума не приложу, что заставило вас прервать исследования и отправиться за море, на Копейкин остров?
– Да-да, мне тоже интересно. Вы ведь хотите казаться таким нелюдимом, – лукаво улыбнулась Леся, – а тут вдруг отважились покинуть свою уютную башню и отправились в многолюдный, шумный Гуляй-Сарай?
– Тут сработали сразу несколько причин. Самой первой, что забавно, была моя нелюдимость. Стоило вам отплыть от острова на ладье вместе с этими неотесаными чурбанами, как я перехватил емелефонное сообщение...
– Но вы же говорили, что у вас нет емелефона! – вырвалось у Дениса.
– Верно, настоящего емелефона у меня нет. То есть дозвониться от меня куда-либо невозможно. Но вещий цветок Альбин-Рубин слышит емелефонные объявления и запоминает их. Потом, если я начинаю скучать, он пересказывает мне их содержание.
– Так вы что – подслушиваете чужие разговоры? – нахмурился Максим.
– Да не разговоры, а объявления! – рявкнул волшебник, который при всех своих положительных качествах все-таки сильно злился, когда "всякие тупицы" не понимали его с полуслова. – Это что-то вроде того, что у вас, в Закрытке, называют... как там оно у вас называется? Иррадиаре? Радиаццо?
– Радио? – подсказал догадливый Максим.
– Да, именно. Волшебники Буяна время от времени делают разные полезные объявления для всего Архипелага. Прогноз погоды, штормовые предупреждения, объявления о визитах важных персон, поздравления... Есть там такой субъект – Маленький Мальчик – так вот он частенько рассказывает всякие глупости, которые большинство населения Архипелага полагает верхом юмористического искусства. Ну а кроме всей этой ерунды, по емелефонной сети распространяются еще сигналы тревоги... Я когда изображал этого болвана, сыщика Шукай-Находи, вам уже говорил: вскоре после взлома Двери бледными витязями по Архипелагу была объявлена тревога. Тут я сообразил, что это значит лично для меня: на До Свиданья из Лицея притащится Егорий Ильич со своими молодцами, начнут они Дверь проверять, задавать мне всякие скучные вопросы и так далее... А оно мне надо?
– То есть вы просто решили убраться с места происшествия подальше? – спросил Денис.
– Нет, не просто. Были еще три причины: этот проклятый трансформатор, который превратил меня в дракона, мое искусственное солнце и, конечно же, тайна вашего друга Тихуана-Шушкида-Масу-Масу. Во-первых, я думал, что действие трансформатора закончится само собой и я снова стану человеком. Но не тут-то было! Если бы все шло, как я рассчитывал, то уже к моменту вашего появления я был бы никаким не драконом, а самим собой. Но потом я повторил химико-магический анализ остатков трансформатора и пришел к выводу, что мне нужно срочно предпринять самые решительные действия, если только я не хочу остаться драконом навсегда.
– Вы решили, наверное, изготовить какое-то зелье? – спросила Леся. – Какой-нибудь обратный трансформатор?
– Точно. Такое зелье называется нормализатором. Но к каким бы рецептам я не обращался, все время выходило, что у меня под рукой нет то одного, то другого компонента. Даже для самого простого рецепта не хватало специальной минеральной воды, ближайший источник которой находится в горах Копейкина острова. Так начала вырисовываться необходимость путешествия в Хрульский Халифат... Ну, по поводу солнца я подробно рассказывать не буду – скажу лишь, что я решил воспользоваться представившейся возможностью и проверить возможность запуска моего светила дистанционно. Что же до вашего друга из числа хомо элефантикус, я, признаться, сразу сообразил, что именно за ним гонятся бледные витязи. И что у него есть некая очень ценная магическая вещь, назначение которой, впрочем, оставалось для меня загадкой. А ведь Копейкин остров находится почти точно в центре Архипелага и туда стекается множество слухов и сплетен! Значит, рассудил я, путешествие в Хрульский Халифат повышает мои шансы узнать тайну Тихуана-Шушкида-Масу-Масу!
– Вы настоящий ученый, – уважительно сказал Максим. – Сразу видно, привыкли крепко обдумывать каждый шаг...
– Только так и следует поступать, молодой человек, если вы хотите добиться чего-то в этой жизни, – наставительно сказал Хитроцельс. – Вообще, вы могли бы многому у меня научиться!
"Ну вот, – подумал Денис, – нам сейчас только двухчасовой читки не хватает о том, как именно нужно быть прилежными, внимательными и любознательными".
Чтобы поскорее увести волшебника в сторону от этой скучной темы, он сказал:
– Совершенно верно! Мы обязательно возьмем вас в качестве примера! Но для начала нам надо как можно больше о вас узнать! Вот например: как же вы смогли добраться от До Свиданья до Копейкина острова? Наверное, между островами есть какой-то секретный подводный туннель? Вроде Туннеля Тысячи Капель?
– Если бы такой туннель был, я обязательно рассказал бы о нем при первой нашей встрече, – строго сказал Хитроцельс. – Я, конечно, не какой-нибудь добрый волшебник, который нанимается помогать всякому встречному и поперечному... Но моя честь выдающегося ученого пострадала бы, если бы я утаил от вас такое удобное и надежное средство передвижения, как туннель! Нет, во время путешествия к Копейкину острову меня выручили две вещи: во-первых, крылья, которыми наделен любой приличный дракон и я в том числе; и, во-вторых, везение, – тут волшебник широко улыбнулся, обнажив зубы, которым позавидовали бы и бойцовые коты царя Колобка.
