Хруль откланялся и ушел абсолютно счастливым. Будто тоже заглянул в Потаенную книгу. Только написанную специально, для хрулей.
– Ну, что? Пора?! – молвила Вера Николаевна. Уже окончательно стемнело, и на холме виднелись два могучих силуэта волшебников. Это Егорий с Берендеем уже отыскали в лесу подходящие деревья и теперь поджидали Дениса, попутно добродушно подначивая друг друга насчет возраста, старшинства и попутного старческого маразма.
– А ты когда вернешься, баб-Вер? – тревожно спросил Денис.
– Скоро буду, – пообещала Вера Николаевна. – Наведем тут слегка порядок, кое-чего утрясем. Тогда и нагряну. Деньги, между прочим, на холодильнике лежат. С голоду не помрешь?
– Нет, – улыбнулся Денис. – У меня уже есть на этот счет одна мыслишка.
– Смотри мне только, дом не спали... – наставительно велела Вера Николаевна. И это у нее получилось так здорово похоже на сестру, бабу Любу, что у Дениса даже защемило сердце. Как же он по ним всем соскучился! И по маме, и по отцу, и по бабушке!
– Ключ не потерял? – продолжала инструктаж старая волшебница.
– Всегда со мной, – шутливо отдал честь Денис, не преминув, однако, на всякий случай еще раз нащупать маленькую связку в кармане куртки. – А какие у тебя тут еще дела?
Старая волшебница неприметно оглянулась. Поблизости не было никого. Но она все-таки понизила голос.
– Так и быть, скажу. Но только – молчок! Уговор?
– Могила! – пообещал Денис.
– Эх, у вас и клятвы добрые какие! – поморщилась Вера Николаевна. – Ну, ладно, к делу. Покуда Вран вам про свое великое житье-бытье рассказывал, я в те поры на крылечке сидела. И то сказать, в кошачьем-то обличии быстрее согреешься.
И она с некоторым сожалением окинула взором свою могучую, почти что гренадерскую фигуру.
– И не усмотрела ведь, дура старая! В самом начале, только я разнежилась, из дверей избушки выскочила здоровенная крыса.
– Крыса? – переспросил Денис. – Ну и что с того?
– Избушка-то эта давным-давно заброшена, по всему видать, – убежденно зашептала Вера Николаевна. – А в таких крысы не водятся. Они все время к человеку норовят поближе, чтобы было чем поживиться.
– Откуда же она взялась? – пожал плечами внук.
– Думаю, не иначе, как из мешка этого Врана, – пробормотала волшебница. – Больше неоткуда. Не мы же с собою ее принесли, такую... такую...
И она замялась, подбирая слово.
– Давай уж договаривай, – хмыкнул Денис. Он пока еще никак не мог в толк взять, к чему завела этот разговор бабушка.
– Мордой эта крыса очень смахивала на одну зловредную личность, – заключила Вера Николаевна. – И знаешь, на кого?
После знакомства с мышонком Денис уже серьезнее относился ко всем грызунам. Но только пожал плечами.
– Хоть и крысиная у нее морда, а если приглядеться – так вылитый Князь Нелюда.
– Не может быть! – поразился Денис. – Ты что это, серьезно?
– Вот тебе и весь сказ, – отрезала волшебница. – Потому и думаю – надо тут мне пока остаться, на пару дней. За это время выясню, что да как. Ведь шапки-утайки в мешке тоже не было! А ну, как эта крыса...
Она помолчала и в сердцах махнула рукой.
– Да и Марвина ихнего отыщу, а то уж больно Берендей беспокоится.
– Да... – протянул Денис.
Это известие его здорово озадачило, хотя и не слишком побеспокоило. Он не очень-то верил, что властелин тьмы Князь Нелюда мог превратиться в простую крысу. Правда, его собственная бабушка в кошку ведь превращается... Но что ему было делать, Нелюде-то, в дорожной котомке Доминика?
Нет, вряд ли.
И он решил сменить тему.
– А можно я тебя о другом спрошу?
– Давай, – согласилась бабушка. Она была вся еще под впечатлением собственных слов о зловредном Князе.
– Вот ты не побоялась открыться, без защиты пойти на Врана. А почему?
– Да потому что самосвет задерживает всякую магию, направленную и на тебя, и от тебя, – ответила бабушка. – Перстенек-то мой видишь?
– Да, это я понял, – кивнул Денис. – Но ведь получается так, что ты тоже вытягивала из него книги. Так?
– Уж во всяком случае, пыталась помешать ему бороться с тобой, – согласилась Вера Николаевна.
– А ты разве не боялась, что магия Озорина ударит по тебе? – тихо сказал Денис. – Ведь у Врана были книги, у меня – тоже был листок. А ты... ты же просто вызвала огонь на себя.
Вера Николаевна посмотрела на внука сконфуженно:
– Как уж не бояться-то... Боялась, конечно. А с другой стороны, что делать-то было? Вдруг да не вытянул бы один лист – да всю книжку?! Хотя не зря говорят в народе: коготок увяз – всей птичке пропасть. Как бы то ни было, все хорошо, что хорошо.
Она улыбнулась, и словно в ответ мягко сверкнул, отозвался рубин-самосвет – словно ее заветный кошачий коготь. Денис подозревал, что с помощью этого камня волшебница и меняет обличья. Но он даже не мог себе представить, как это все происходит в действительности.
– Но я хоть и не выдумывала Потаенную книгу, все ж таки единый раз, да переписала ее, – подмигнула внуку волшебница. – Думаю, сама книга это тоже запомнила. А знаешь, какой это труд на самом деле?
– Н-н-нет... – Денис тоже улыбнулся бабке.
– А вот ты попробуй сперва переписать любую книжку! – лукаво молвила она. – Знаешь, сколько потов сойдет?
– Ну, не знаю, – неопределенно протянул Денис. – На компьютере еще наверное смог бы... Но только очень долго пришлось бы текст набивать.
– Да хоть бы и на компьютере, – убежденно махнула рукой Вера Николаевна. – Все равно прежде семь потов сойдет. И я вот все время думаю – это сколько же трудов нужно, чтобы самому выдумать такую мудрость? Да записывать ее год от году? Немыслимое дело...
– Ты знаешь, ба... – задумчиво молвил Денис. – Мне кажется, о чем-то таком хотел нам сказать и Вран. Или Доминик – уж не знаю, как его теперь назвать.
И, видя, что старая волшебница пристально смотрит на него, Денис покачал головой.
– Тогда, в избушке он успел сказать то, что никак нейдет у меня теперь из головы... Что в жизни можно преуспеть только или упорным трудом, или яростной борьбой. Он выбрал борьбу. А я... Я вот не знаю.
Денис смотрел на угасающий костер, над которым все сильнее разгорались звезды – как серебряные магические искры. Как слова тайных книг, которые долгие годы остаются нам неясными, загадочными, чужими. Пока в один прекрасный день не превращаются в истины – высокие и простые одновременно.
Им не страшны ржавые заклинания глупости и равнодушия. Потому что они – только наши. Только для нас. И одновременно – для всех сразу. Так уж, видно, устроен мир.
– Мне иногда кажется, что упорный труд должен ведь еще и радость приносить, – сказал Денис Котик. – А борьба – она всегда против кого-нибудь. А мне уже больше не хочется быть против. Получается, что и не так, и не так? И Вран ошибался, всю свою жизнь шел по неверному пути? А как думаешь ты, ба?
Старая волшебница помолчала. Улыбнулась. И ничего не ответила.
Где-то вдали весело закричали:
– Дени-и-ис! Дени-и-иска! Ну, где ты там? Дорога не ждет!..
Денис и старая волшебница взглянули друг на друга. Кивнули. После чего внук подал руку бабушке. И они зашагали вместе, тихо улыбаясь своим невысказанным мыслям во тьме ночного леса. Туда, где их давно ждали.
Туда, где шумели деревья и бежали поезда. Где улыбались одни люди и хмурились порою они же. И где весело лаяли добрые собаки и заливисто смеялись розовые дети. А в небесах светло и чуточку несерьезно горели три заветных звезды-сестры – Вера, Надежда и Любовь.
ИСТОРИЯ ДЕВЯТАЯ. ПОСЛЕДНИЙ БАБУШКИН СЮРПРИЗ
Несмотря на то, что до позднего вечера здесь было еще далеко, трамвай, подошедший к остановке, был почти пуст. Три или четыре пассажира дремали на передних сидениях, да еще засыпающая на ходу женщина-кондуктор, что нетвердой, сонной походкой тут же направилась к новому пассажиру.
Денис наскреб в кармане горстку мелочи под неодобрительным взглядом кондукторши – эх, и видок у него, наверное, сейчас был! – и получил взамен бумажный клочок с размашистым номером, перечеркнутым цветным фломастером. Поэтому на билете было очень трудно разобрать номер.
Хотя Денису, признаться, сейчас вовсе и не хотелось сверять суммы цифр в поисках счастья, встречи или любви. Настоящий волшебник, или тот, кто страстно желает им стать, никогда не полагается на случай, вспомнились ему прощальные слова Берендея. Вот если в цепочке случайностей даже невооруженным глазом проглядывает определенная система!
Так что, пожалуй, все-таки лучше искать ее, а не случайное и потому ненадежное счастье.
Женщина с билетной сумкой окинула мальчика напоследок взглядом, полным осуждения и недовольства, и поплыла обратно в кабину водителя. Денис прекрасно понимал причину ее раздражения: честно говоря, выглядел он сейчас неважнецки.
