Димон. Да, с этим всё нормально.
Капитан. Никаким газом не пахнет, следов огня не заметно?
Димон. Нет.
Капитан. Что с людьми? Говорите только про тех, кого видели своими глазами.
Димон. Двое лежат в вестибюле, похоже, что без сознания. Ещё трое в сознании, но совсем как малые дети.
Капитан. А вы сами как большие?
Димон. Если вы считаете, что двенадцать лет…
Капитан. Ладно, ладно, Дима, поймите хорошенько: то, что я сейчас скажу, — приказ. Приказ Научного городка и милиции. Возьмите карандаш и записывайте.
Димон. Я запомню.
Капитан. Нет, запишите. И не выпускайте записанного из рук. На память вашу сейчас надежды почти никакой. Первое: собрать всех, кто может ходить, и немедленно покинуть здание.
Димон. А куда же мы денемся?
Капитан. Выйдете из здания и сверните налево. Метров через сто будет дом лесника. Записали?
Димон. Да.
Капитан. Там переждёте до утра. Утром прибудет спасательный отряд. Помощь. Если в доме холодно, затопите печь. Кажется, там есть собака — не пугайтесь. Вы всё поняли? Повторите.
Димон. Собрать всех… Покинуть здание… Ждать в доме лесника… Но скажите хоть, в чём опасность?
Капитан. В здании установлен аппарат, испускающий сильнее радиоизлучение. Подавляющее память. Боюсь, что и ваша память уже сильно пострадала. Вы забыли многое и каждую секунду продолжаете забывать.
Димон. Так, может, выключить его? Или расколотить?
Капитан. Ни в коем случае. Он должен поддерживать жизнь тех, кто уже уснул. Пока вас тоже не свалил сон, торопитесь, выполняйте приказ.
Димон. Есть.
Капитан. Не вздумайте выносить тех, кто уже уснул. Они должны остаться в зоне действия аппарата.
Димон. Понял.
Капитан. Как можно быстрее. Бегом. Все — прочь из здания!
Репродуктор умолкает. Пауза.
Стеша. Дима. Ведь сказали — бегом.
Димон. Сказали… Только, по правде говоря…
Киля. Они решили, что мы такие же чокнутые. Как эти старички, как Сазонов.
Лавруша. А может, они правы? Может, мы тоже забыли? И это нам только кажется, что сегодня утром мы вышли из интерната, что Киля подвернул ногу, что сидели в вездеходе. Может, на самом деле это было давным-давно, много лет назад? Но всё, что в промежутке, мы забыли.
Стеша. Да ведь бегом же! Сказано — ни минуты не медля. Потом будем рассуждать.
Димон. Приказано бегом, но приказано и всех. Всех, кто может ходить.
Лавруша. Если Сазонов заупрямится, нам его не вытащить.
Димон. Киля, Лавруша, быстро на третий этаж. Проверьте, нет ли кого-нибудь ходячего. А мы со Стешей соберём пока тех троих. Встретимся внизу.
Снова кафетерий и кухня «Карточного домика». Сазонов заснул у плиты, Серж и Асенька играют в «холодно-горячо».
Появляется Димон, за ним Стеша.
Стеша (придерживает его за рукав). Димон…
Димон. Да.
Стеша. Ты помнишь, я летом уезжала на неделю?
Димон. Помню. Вы с концертами по деревням ездили.
Стеша. Да. А когда возвращались, ты у дороги сидел. С корзинкой.
Димон. Ну сидел.
Стеша. И я застучала в кабину, чтоб остановили, и спрыгнула, и ты сказал, что за грибами ходил.
Димон. Я помню.
Стеша. Только в корзинке у тебя пусто было. И грибов в июне у нас не бывает никогда.
Димон. Чего ты вдруг вспомнила?
Стеша. Так…
Димон. Нет, скажи.
Стеша. Я подумала тогда… Подумала, что ты меня ждал. Это правда?
Димон. Угу.
Стеша. Знаешь, когда тот по радио сказал, что мы многое забыли и продолжаем забывать, я больше всего за это испугалась. Что забуду когда-нибудь, как ты сидел на дороге. И как мы шли потом до деревни.
Димон. Я не забыл. Я даже помню, в каком платке ты была. В зелёненьком.
Стеша. А у тебя на рубашке значок был. Города Суздаль. Я ещё подумала: неужели он за это время в Суздаль съездил?
Димон. Да нет. Я так надел. Пофорсить.
Стеша. А помнишь, мы уже почти дошли до деревни, и ты хотел меня за руку взять.
Димон. А ты не дала. Почему?
Стеша. Маленькая ещё была. Глупая. А ты…
Появляются Лавруша и Киля.
Димон. Ну, что там?
Лавруша. Никого. То есть — спят все. И в запертые двери стучали — не откликаются.
Киля. Здорово это излучение работает.
Стеша (входя на кухню). Ой, глядите-ка! И Сазонов свалился.
Ребята испуганно смотрят на лежащего. Первым выходит из оцепенения Димон.
Димон. Быстро! Вали все отсюда. Стариков одеть и взять с собой.
Асенька (отбиваясь от Стеши). Не хочу, не буду одеваться. Мы уже гуляли сегодня, хватит с нас моционов.
Серж. А разве пурга уже кончилась?
Лавруша (одевая его). Мы недалеко… Тут рядом, дом лесника. Там интересно, собака есть дрессированная. Собачка — гав, гав.
Стеша (Асеньке). Кто не будет одеваться, останется без сладкого.
Все шестеро, кое-как натянув шапки, поспешно выходят на улицу. Ветер воет по-прежнему.
Через некоторое время дверь снова открывается, и Киля, пятясь, возвращается на кухню.
Киля (кричит в темноту). Ребята, я сейчас! Ножик забыл. Вы идите, я догоню. (Прикрывает дверь, достаёт из кармана перочинный нож, и некоторое время рассматривает его. Затем решительно проходит через всю сцену и вскоре появляется на втором этаже у двери радиорубки.)
Комната радиста в Научном городке. Директор, Тамара Евгеньевна и Этери что-то чертят и подсчитывают, передавая время от времени записки Капитан у.
Капитан (в телефонную трубку). Всех! Вы поняли меня? Всю ночную смену водителей! Разбейте их на два отряда. В первом — два бульдозера, две снегоочистилки и обязательно один тягач. Пусть выезжают немедленно. Курс — «Карточный домик». Не теряйте времени на заправку, горючее доставим уже в пути. Главное для них — расчистить первый этап дороги. Со вторым отрядом поеду я и учёные… Первый отряд немедленно, второй — не позже чем через полчаса. (Кладёт трубку, поворачивается к Директору.) Я ничего не упустил?
Директор. Похоже, что нет. Теперь весь вопрос в том, за сколько часов мы сможем пробиться к «Карточному домику».
Капитан. Снежные заносы — штука коварная. Вездеход на полной скорости доходит за три часа? Значит, нам с разгребанием снега, ночью… В лучшем случае, за шесть часов. Пять — это рекордно.
Тамара Евгеньевна. А сколько у нас в запасе?
Директор. Сазонов прибыл туда в три часа. Судя по тому, что он остался в сознании, ему досталась небольшая доза облучения. Час, два. Значит, широкая лента остановилась где-то около пяти. А рассчитана она?..
Этери. На двенадцать часов.
Директор. Вот вам и ответ: Сильвестров начал опыт часов в пять утра. Пока все спят, чтобы никто не мешал.
Капитан. Остаётся ещё узнать длину узкой магнитофонной ленты.
Директор. Боюсь, сейчас мы это узнаем.
Входит Радист. В руках у него две бобины разной величины.
Радист. Вот. На складе только такие. Не знаю, какие они брали для своей «Мнемозины».
Этери (потупясь). Меньшую.
Радист. Эх, девушка. Не знаете, что ли, как надо шить, на подрастающих. С запасом, с припуском. А ваша-то «Мнемозина» самая подрастающая и есть.
Этери. Меньшая для наших опытов тоже с запасом. И с огромным. А большую просто было не вмонтировать, места не хватало.
Радист. А скорость у них какая в «Мнемозине»?
Этери. Маленькая, совсем маленькая. Пять метров в час.
Радист. Значит, двадцать часов будет вертеться. От щелчка до щелчка.
Директор. До часу ночи. (Смотрит на часы.) А сейчас уже почти двенадцать.
Радист. Не поспеть.
Тамара Евгеньевна. Но если…
Капитан. Больше никаких «если». Мы сделаем всё возможное, чтобы успеть. Всё равно других путей нет. Остаётся только надеяться, что он начал позже, где-нибудь часов в восемь.
Этери. Нет! Так нельзя! Позвоните на аэродром. Нужно найти лётчика-добровольца! Хоть одного! Чтоб доставили меня туда. Я бы повернула оранжевый переключатель на растормаживание и всё. Лента пошла бы обратно.
