– Именно поэтому я не живу на улице, – с важным видом произнес господин Вальдес. – Именно поэтому я много трудился, чтобы достичь нынешнего достойного положения, и не собираюсь его потерять. И я не обязан обеспечивать какого-то беспризорника всем, что ему нужно.
– Тяжелая работа не всегда позволяет выбраться с улицы, – сказал Роллан, чувствуя все большее разочарование. – И это вовсе не гарантия, что вы там никогда не окажетесь. А что, если ваша лавка сгорит?
Господин Вальдес сузил глаза:
– Это угроза?
Роллан поднял обе руки:
– Нет! Я просто имел в виду, что несчастья могут произойти где угодно.
– Альдо! – громко позвал господин Вальдес. – Помоги этому молодому человеку найти выход.
Дело было проиграно. Роллан решил: пресмыкаться перед аптекарем он больше не станет.
– Вы бессердечный человек. Надеюсь, вы тоже заболеете чем-то, от чего не будет лекарств. И я говорю не о старости.
Здоровенный детина с закатанными рукавами, обнажающими крупные волосатые руки, вышел из подсобки и вразвалку направился к Роллану. И в этот момент позади него Умник юркнул за прилавок аптекаря.
Как Умник туда пробрался? Через заднюю дверь? О чем он думал? Умником его прозвали в шутку, а не за светлую голову. Да ведь сейчас их обоих поймают!
Роллан старался не смотреть на друга, вместо этого наблюдая, как к нему приближается Альдо.
– Ты тупой?! – рявкнул Альдо. – Марш отсюда!
Роллан попятился к двери, стараясь делать это помедленнее. Отсюда надо было срочно убираться, но если он убежит, Умника наверняка повяжут.
Альдо был уже рядом. Он грубо схватил Роллана за шкирку и потянул к выходу.
– И чтоб мы тебя здесь больше не видели, – предупредил здоровяк.
– Альдо! – вскричал господин Вальдес.
Оглянувшись, Роллан увидел, как Умник припустил к задней двери аптеки.
– Этот вор забрал упаковку ивового экстракта! – во весь голос завопил господин Вальдес. – Сантос!
Альдо потащил Роллана обратно к подсобке.
– Верни обратно или твой дружок получит по заслугам! – закричал здоровяк.
Умник даже не обернулся. К тому моменту, как Альдо добежал до задней двери, того и след простыл.
– Сантос! – кричал аптекарь, подбегая к ним. – Где Сантос?
– Вы ж его по делу отправили, помните? – сказал Альдо.
Господин Вальдес в бешенстве посмотрел на Роллана:
– Ты развел всю эту болтовню об отработке долга лишь затем, чтобы твой сообщник сюда пробрался! Это подлость даже для такого отброса, как ты!
– Он сделал это сам по себе, – возразил Роллан.
– Да ладно, парень, – усмехнулся Альдо. – Ты помог украсть товар, и тебе придется за это отсидеть.
Роллан пнул Альдо в колено, но здоровяк и глазом не моргнул. Мальчик почувствовал тяжелую руку на своей шее.
– Твоя следующая встреча будет с полицией, – сказал господин Вальдес.
Роллан знал, что спорить бесполезно. Ладно, по крайней мере, Крот получит свое лекарство.
Тюремные камеры находились в подвале здания Главного управления городской полиции. На сырых стенах пышным цветом разрослась плесень, бесцветный каменный пол закрывала прелая солома. Камеры разделяли железные решетки, и заключенные могли видеть друг друга. Роллан сел на прогнившую подстилку из ивовых прутьев. В трех соседних камерах сидели мужчины. Один был тощим и болезненным на вид, другой спал, когда привели Роллана, а третий был из того сорта людей, которых Роллан предпочитал избегать. Наверняка его посадили сюда за что-то серьезное.
Охранник сообщил Роллану, что завтра он предстанет перед судом. Мальчик был достаточно юным, и, скорее всего, его отправят обратно в приют. От этой мысли Роллан вздрогнул. Места хуже приюта для сирот в Конкорбе не было. Его начальник жил хорошо, потому что кормил детей такими крохами, которых хватало только чтобы не умереть с голода. Он заставлял воспитанников работать, как рабов, одевал, как нищих, и никогда не тратил деньги на такие «ненужные вещи», как лекарства. Роллан сбежал оттуда не просто так. Возможно, лучше было оставаться в тюрьме.
Раскрылась дверь, на лестнице послышались шаги. Новенького привели?
Роллан привстал, чтобы рассмотреть получше. Нет, тюремщик был один. Тучный, небритый, он держал в руках книгу учета.
Тюремщик подошел к камере Роллана:
– Сколько тебе лет?
Вопрос простой или с подвохом? Выгоднее будет казаться старше или младше? Роллан не был уверен, поэтому ответил честно:
– Мне будет двенадцать в следующем месяце.
Мужчина сделал пометку.
– Ты – сирота.
– На самом деле я – принц. Просто потерялся. Если вы отвезете меня обратно в Эвру, мой отец вознаградит вас.
– Когда ты сбежал из приюта?
Роллан подумал над вопросом и решил, что нет смысла увиливать.
– Мне было девять.
– Ты свой Нектар пил?
Вопрос, мягко говоря, удивил Роллана.
– Нет.
– Ты знаешь, что происходит, если ты не выпьешь Нектар вовремя?
– Связь может возникнуть сама собой.
– Верно. И не пить Нектар в течение трех месяцев после одиннадцатилетия – это нарушение правил нашего города.
– Хорошо, что я уже за решеткой. Хотите совет? Вам, ребята, надо принять закон, который запретит одиннадцатилеткам умирать, потому что у них нет лекарств!
Тюремщик фыркнул:
– Это не игра, мальчик.
– А разве похоже на то, что я играю? – сказал Роллан. – Вы когда-нибудь играли в «умри-один-от-лихорадки-потому-что-кора-ивы-стоит-слишком-дорого»? Послушайте, просто добавьте невыпитый Нектар к моему списку обвинений. И кстати, пометьте, что мне его никто не предлагал.
– Полиция дает выпить Нектар всем детям, которые этого еще не делали.
– Да вам, ребята, надо выдать медали, и побольше, – сказал Роллан.
Тюремщик поднял указательный палец:
– Если у тебя есть потенциал для того, чтобы призвать дух зверя, это случится само собой в двенадцати– или тринадцатилетнем возрасте. Но знаешь ли ты, что может с тобой произойти без Нектара? Связь как азартная игра. Кого-то сводит с ума, кого-то доводит до болезни, другие умирают на месте. Ну а с остальными все в порядке.
– Но с Нектаром-то все всегда нормально, – сказал Роллан.
– Великие звери, возможно, не многое сделали для нас за последнее время, но мы всегда будет признательны Нинани за Нектар. Однако для того, чтобы получить от него пользу, его надо попробовать.
Роллан запыхтел:
– Каковы шансы, что я призову дух зверя? Один к ста? Меньше?
Тюремщик не ответил.
– Я знаю одну девушку из Зеленых Мантий, которая заботится о сиротах. Скоро пришлю ее сюда.
Тюремщик развернулся и зашагал вверх по ступеням. Роллан потянулся, высоко вскинув руки.
– Не ожидал сегодня представления, – сказал тощий человек в дальней камере. – И кого, на твой взгляд, ты призовешь?
– Никого, – ответил Роллан.
– Я тоже так думал, – сказал тощий. – И ошибся. Я призвал ежа.
– Ты из Зеленых Мантий? – удивился Роллан.
Тощий человек громко расхохотался. Глаза его были пустыми, вид – изможденным.
– Разве ты видишь хоть какую-нибудь мантию на мне? Мое животное убили. Когда его не стало, я… Лучше б мне ногу или руку вместо этого отрезали.
Через час или два тюремщик вернулся с двумя полицейскими в форме и девушкой среднего роста в зеленой мантии с добрым, но некрасивым лицом. Ей не было и двадцати.
Тюремщик отпер дверь камеры и жестом велел Роллану выйти. Один из полицейских держал в руках клетку, в которой сидела крыса.
Выходя из камеры, Роллан кивнул на крысу:
– Это шутка?
– Говорят, людям проще установить связь, если рядом есть животные, – сказал полицейский с насмешливой улыбкой. – Мы поймали эту крысу пару лет назад. Теперь она наш талисман.
– Очень смешно, – сердито сказал Роллан. – Может, нам еще на пауков поохотиться? Или на тараканов?
– Люди не устанавливают связь с насекомыми, – успокоила его девушка в зеленой мантии. – Хотя было несколько прецедентов, когда призывали паукообразных.
– Ставлю медную монету на то, что он ничего не призовет! – крикнул беспокойный арестант. Он похлопал по карманам: – Погодите, ставлю две монеты.
Он просунул медяки через прутья наружу.
– Кто хочет со мной поспорить?
Желающих не нашлось.
– Может, уже сделаем это? – предложил Роллан, прерывая неловкое молчание.
Для некоторых детей церемония призыва была чем-то особенным. Они наряжались, приглашали родителей, зрителей, им читали лекции, подавали закуски. Роллан же находился в грязной тюрьме с крысой и такими же заключенными, как он сам. Ему просто хотелось с этим покончить.
Женщина в зеленой мантии достала флягу, сняла крышку и протянула ее Роллану:
– Достаточно одного глотка.
– Вот это речь, – сказал Роллан, принимая флягу из ее рук. – Твои таланты пропадут даром в сырых подземельях. Ты должна подумать о карьере.
Он сделал маленький глоток.
В одном ресторане Роллану иногда давали сладкий тост с корицей, его любимое угощение. Нектар на вкус был похож на него, разве что жидкий.
