Среди приглашённых гостей были и его друзья, которые сидели возле императоров и их свиты. Хотя их безэмоциональные маски не могли выражать чувств, Томас знал, что они очень переживают за него.
Посреди площади располагался невысокий помост, на котором мальчика уже поджидал мистер Палач со своей плёткой и турник с болтавшейся на нём мощной цепью. Томас с ужасом представлял, что с ним сейчас будут делать, но отступать было уже поздно. Голодный и измождённый, Томас едва поспевал за Чистильщиками. Он уже чувствовал, как камень забирает его последние силы, а ему ещё нужно было вытерпеть пытку.
Руки Томаса приковали к цепи, свисавшей с верхней перекладины, а ноги к деревянному помосту. В рот ему сунули деревяшку, чтобы легче было терпеть, а мешок так и не сняли. Зрители дико завопили, когда плеть начала увечить его спину. Сначала было нестерпимо больно, но потом боль утихла. Томас уже ничего не видел и не слышал вокруг себя. Стойко держась на ногах, он выдержал сто ударов и ещё пятьдесят, почти повиснув на цепи. Томас держался бы до последнего, но Воланд вовремя остановил палача. Находясь в полусознательном состоянии, мальчик почувствовал, как его сняли с цепи и руки освободили от тяжёлых кандалов. В его ушах до сих пор раздавались дикие вопли зрителей, среди которых различались отчаянные крики его друзей, которым пришлось смотреть на это ужасное зрелище.
Томас уже был без сознания, когда его всего израненного привязали к столбу и оставили в таком состоянии на всю ночь. Почти без одежды он пробыл на пустынной площади, на жутком морозе, от которого его кожа вся посинела.
Уже ближе к утру за Томасом пришли. Двое Чистильщиков отвязали от столба мальчика, который уже пришёл в себя. Первое, что он увидел, так это печальное лицо Норы, которая склонилась над ним, а затем аккуратно накинула на него свой плащ. Он ещё не успел отойти от случившегося и всё видел, как в тумане. Чистильщик поднял Томаса с холодной земли и взвалил его на плечо. Он смутно помнил, что с ним было дальше, но когда мальчик пришёл в себя, то уже очнулся в своей комнате в окружении обеспокоенных друзей. Луисана уже обработала глубокие раны лекарством, которое сделала из трав, собранных в горах, — они хоть и не были настоящими, но обладали целебными свойствами. Раны заживали несколько суток, и всё это время Томас почти пробыл в бессознательном состоянии. Но, когда он выздоровел, императоры насильно потащили детей с собой на поле боя.
На этот раз это было не просто подавление бунта, на котором дети уже бывали. Теперь дело обстояло куда хуже, — это было действительно настоящее сражение, а точнее мясорубка. Только сегодня дети до конца осознали, как жестоко демоны наказывают своих рабов за неповиновение. От небольшой кучки сражавшихся, почти никого не осталось вживых. Но некоторым всё же удалось скрыться в городе, укрепление которого враги никак не могли сломить. От происходящего вокруг, дети были просто в ужасе. Они отошли в сторону и не принимали участия в этой бойне, но и ничем не могли помочь невольникам, которые гибли один за другим. Дети слишком рано увидели все кошмары войны, тогда как их сверстники ещё играли в игрушки.
К счастью, конец этой битвы был немного лучше, нежели её начало. Самые отважные борцы за свободу смогли защитить свой городок и на время прогнать злобных врагов. Невинных жертв было слишком много, но победа была на стороне невольников. После неуспешного сражения императоры со своей свитой куда-то удалились, а Чистильщики отвезли детей опять в мрачный замок на скале. Всю ночь перед глазами у детей мелькали страшные эпизоды сражения, которые теперь невозможно было вычеркнуть из памяти. Императоры были взбешены бесдейсвтием детей во время битвы, но Воланд сдержал своё слово, и Валерия пока была жива.
На следующий день к Томасу влетел Чистильщик и нагло вытолкал удивлённого мальчика в коридор. Затем, ничего не объясняя, он повёл его вниз и завёл в кабинет Тинхама. На удивление он был пустым. Чистильщик усадил Томаса в большое кресло, а затем быстро удалился, оставив мальчика одного в полном недоумении. Но долго в одиночестве ему сидеть не пришлось. Вскоре в комнату вошёл тот, кого Томас меньше всего хотел видеть. Воланд молча, закрыл за собой дверь, налил себе вина и расположился напротив него.
— Ну что ж, мистер Андерсен, вы упорно не хотите становиться на нашу сторону, — процедил сквозь зубы император, окинув мальчика холодным взглядом. — Интересно, а что вы будете делать, когда ваши родители узнают, о вас всю правду и отвергнут?
— Они никогда не узнают о нас правду. Для них мы мертвы, — уверено заявил Томас.
— Ошибаетесь. Ваш дружок Смит рассказал им, что вы живы и находитесь у нас, — возразил Воланд в упор, глядя на собеседника. — Через неделю они собираются дать нам бой в Перекрёстке миров, чтобы отвоевать вас. Но мне даже трудно представить, что будет с вашими родителями, когда они поймут, что лучше не забирать вас домой. Весь мир ангелов узнает, кто вы такие и они все возненавидят вас. Тогда вы поймёте, что среди них вам больше нет места, потому что оно теперь здесь.
Томасу было больно слушать высказывания Воланда, но он в какой-то мере был прав. У камней была плохая репутация и из-за них дети теперь могли стать изгнанниками в своей стране. У них вообще не было больше дома.
— Ваши жалкие родители покажут свою сущность, когда узнают, что зло, которое они так хотели когда-то уничтожить, находилось все эти годы у них перед носом, — продолжал твердить своё Воланд. — Через неделю вы убедитесь сами, как ангелы не любят тех, кто отличается от них, и сможете сделать правильный выбор, чью сторону занимать.
— Мы никогда не займём вашу сторону. Даже, если родители, отвергнут нас, то лучше умереть от их рук, нежели стать такими монстрами как вы! Чем быстрее они вырвут наши каменные сердца, тем скорее мы освободимся от мучений! — в отчаянии воскликнул Томас и, вскочив со своего места, выбежал из комнаты.
Ближе к вечеру, когда императоры убрались восвояси, Томас собрал всех в своей комнате и сообщил их дальнейшие действия.
— На этой недели мы должны покинуть эту дыру любыми способами. Эльфам поручим похитить Валерию, а нам нужно захватить с собой Джека. Будем действовать как можно быстрее или нас заставят воевать со своими родителями.
— Как же ты собираешься забрать Джека, ведь он находится в другом здании, а мы будем бежать по потайному ходу в замке? — возразила Марианн. — Вокруг замка и башен, куда ни плюнь, везде охрана и мы не сможем его освободить.
— Я всё продумал. У меня есть одна идея, но для начала мне нужно поговорить с самим Джеком, — заверил её Томас. — Сегодня я попрошу Тинхама навестить Джека, но я пойду один. Также мы выпустим всех эльфов, и одни из них полетят на разведку в Зимний дворец, а другие свяжутся с Корнелией. Она должна подсказать, какую дверь нам нужно отпереть, чтобы с ней встретиться. Все же подробности побега мы обсудим потом, а сейчас главное решить проблему с Джеком.
Друзья не стали возражать ему, а просто решили положиться на его хитрый ум. К всеобщему удивлению, Тинхам сразу разрешил Томасу повидаться с Джеком. Вся свита сейчас была занята подготовкой к битве со своими главными врагами и детей не сильно ограничивали запретами. Тинхам отправил с Томасом Чистильщика и тот отвёл его в тюремную башню. Только, когда Чистильщик повёл его не на самый верх, как обычно, а куда-то вглубь первого этажа мальчик понял, по какой ещё причине мальчика так быстро отпустили проведать заключённого.
Они зашли в маленькую, тёмную комнатушку, где Томас увидел, лежащего неподвижно на грязной койке, Джека. На мгновенье у мальчика всё замерло внутри при виде такой картины, и он не мог даже двинуться с места, пока загробный голос Чистильщика не привёл его в чувства.
— Ваш дружок умирает и это по вашей вине. За ваше непослушание он поплатился жизнью, — сообщил он ему. — Я оставлю тебя с ним ненадолго, чтобы ты мог попрощаться.
Томас не мог поверить в это, но потом понял, что он терпел удары только за жизнь Валерии и поэтому вместо неё поплатился Джек. Томас медленно подошёл к кушетке. Джек ещё был жив, но едва дышал и находился в бессознательном состоянии. От отчаянья Томас даже не знал, что делать, ведь он никогда никого не терял. Приблизившись вплотную к койке, он опустился на колени и положил голову на холодную руку Джека, которую он сжал в своей руке.
— Джек, пожалуйста, не умирай. Ты очень нам нужен, не оставляй нас здесь одних, — принялся умолять Томас, хотя тот его не слышал. — Ты единственный, кому мы ещё нужны. Не уходи, прошу тебя, ведь ты мне как отец, ты же обещал, что никогда не оставишь меня.
Его страдания по умирающему другу прервала, внезапно, возникшая из ни откуда, эльф.
— Хозяин не отчаивайтесь, Джека отравили, но вы можете его спасти, — пропищала она ему на ухо. — Только вы должны действовать быстро, пока он ещё жив.
