Кэтрин Ласки - Легенды ночных стражей 4: Быть королем

— Темнодейство!

Страшное слово, отзвучав, повисло в воздухе.

— Что ты говоришь, Корин? — ахнула Гильфи. — Неужели ты думаешь, что вместе с углем в наш мир просочилось темнодейство?

Шестеро сов молча смотрели на решетчатый железный ларец, в котором хранился уголь Хуула. Чуть меньше лунного цикла тому назад Корин достал этот уголь из полыхающего жерла вулкана Данмор в стране Далеко-Далеко, став тем самым законным наследником трона Великого Древа Га'Хуула. Добрый король Корин, славный король Корин… Но почему теперь он вдруг заговорил о жуткой древней магии, о темнодействе былых времен, едва не уничтожившем весь совиный мир? Сквозь решетчатые стенки ларца просачивался оранжевый свет с колеблющимся сверху синим язычком, обрамленным зеленым. Казалось, уголь пульсировал, дышал, словно живой.

Несколько долгих ночей и дней шестеро стражей Великого Древа читали старинные легенды Га'Хуула. Их любимый наставник Эзилриб на смертном одре завещал им изучить все секретные книги, спрятанные в глубине его дупла.

— Значит, Эзилриб хотел предупредить нас, — прошептал Копуша.

— Но я все равно не понимаю! — воскликнула Гильфи, сидевшая на плече огромной бородатой неясыти по имени Сумрак. — Разве мы сделали что-то плохое? Ведь мы всегда были верны Великому Древу и доброй магии, питающей его! Уголь не может быть злом.

Сорен тяжело вздохнул, чувствуя предательскую дрожь в желудке.

— Я уверен, что уголь принес в наш мир много добра. Но мы все знаем, что добро и зло всегда летят рядом, крыло о крыло.

— Сорен прав, — признала молчавшая до сих пор Отулисса. — Зло частенько рядится в перья добра, точно так же, как добро порой может показаться злом. Они издревле вместе.

Корин внимательно посмотрел на Отулиссу. Что и говорить, его наставница на Великом Древе Га'Хуула была необыкновенной совой! Корин всем желудком доверял ее мудрости и все-таки был поражен тем, с какой точностью Отулисса описала чувства, которые вызывал в нем пылающий уголь Хуула. Знал ли король Хуул об опасности этого угля? Сумел ли он победить заключенное в нем зло? Смог ли противостоять темнодейству? Возможно, об этом им предстоит узнать из последней книги древних преданий. Корин обернулся к Сорену и попросил:

— Дядя Сорен, давай приступим к третьей легенде.

Сорен провел крылом по древнему фолианту, переплетенному в мышиную кожу, и облачко пыли взлетело в воздух. Всем показалось, будто потускневшие от времени золотые буквы вдруг засияли в свете пылавшего рядом угля. Четкая тисненая надпись гласила: ЛЕГЕНДЫ ГА'ХУУЛА. А ниже, чуть мельче, были выведены всего два слова: БЫТЬ КОРОЛЕМ.

Хуул летел в небесах — простой рыцарь среди рыцарей. На нем не было ни короны, ни королевских регалий, его отличали лишь боевые когти да свисавший с правой лапы грубый металлический ларец, в котором светился таинственный уголь, добытый из жерла вулкана Данмор в краю Далеко-Далеко. Жарко пылал уголь, но сильнее жара была невидимая сила, струившаяся из самой его глубины. «Как странно, — думал Хуул. — Когда-то этот уголь выпил все силы у Гранка, довел моего мудрого и могучего наставника до полного истощения тела, желудка и ума. Почему же я не испытываю ничего подобного?» Близость угля не только не ослабляла Хуула, но, напротив, наполняла его какой-то новой, пугающей силой. У этой силы был отчетливый привкус жажды мщения. Она требовала рассчитаться за смерть матери, за убийство отца, за все зло, разрушения и надругательства, принесенные лордом Аррином и хагсмарами в некогда великое королевство. С недавних пор Хуул постоянно чувствовал незнакомую и неутихающую дрожь в желудке. Оказывается, месть возбуждает. Неудивительно, что она издавна была любимым блюдом тиранов, обезумевших от жажды мщения!

Справа от Хуула летел Гранк, его приемный отец и наставник, а слева — два лучших друга: крошечный воробьиный сычик по имени Финеас и здоровенный виргинский филин Тео. Позади следовало множество других сов, а внизу, под крыльями, кипело бурное море. Вскоре из-за гребней высоких волн показался уединенный остров, посреди которого росло одинокое могучее дерево. Никто из сов никогда в жизни не видел такого огромного дерева — оно вздымалось кроной к самым тучам, словно хотело соскрести с луны немного серебра и рассыпать его по небу, указывая совам путь к острову. Кстати, это было бы весьма полезно, ибо туман уже начал куриться внизу, скрывая грозное море. Но — о чудо! — вблизи острова туман вдруг из серого стал бледно-перламутровым, и на глазах у изумленных сов серебристое сияние кольцом окружило сушу. Откуда струился этот свет? С луны? С далеких звезд? Или же его рождал уголь, зажатый в боевых когтях юного короля по имени Хуул? И вновь Хуул невольно задумался над властью этого угля. Есть ли предел у этой власти? И где кончается свет таинственного угля?

Король Хуул только что одержал победу над лордом Аррином и его хагсмарами. Лорд Аррин был узурпатором Ниртгара, убийцей короля Храта, отца Хуула. Несколько раз он пытался убить и мать Хуула, королеву Сив. Но Хуул остался жив, он вырос и вышел на бой с лордом-убийцей. Юный король и его хратианская гвардия одержали победу в битве, но тяжесть потерь омрачила триумф Хуула, и желудок его до сих пор сжимался от боли.

Но сейчас было не время для скорби. Эта ночь должна была стать началом новой жизни и нового порядка. Хуулу предстояло вернуть себе отцовское королевство и изгнать мятежных лордов вместе с их грозными хагсмарами. Но важнее всего было поскорее очистить совиный мир от ядовитого темнодейства, которое, подобно страшной болезни, уже начало расползаться по королевствам юга. До недавнего времени древняя магия хагсмаров была сосредоточена в Ниртгаре, но теперь хагсмары осмелились появиться и в Сиртгарских землях! Хуул страшился даже думать о том, что случится, если злобной силе удастся закрепиться и умножиться в мире, ибо темнодейство хагсмаров было самой страшной и самой черной магией на свете.

Хуул знал, что в угле заключена великая сила, но поможет ли эта сила найти выход из беды? Сможет ли она научить его править королевством? Похоже, в будущем ему еще не раз придется прибегнуть к своему дару читать огонь, ведь его окружают сотни опасностей, о которых нужно знать заранее. Рано или поздно возникнут новые заговоры, новые зловещие союзы. Лорд Аррин был изгнан, но не уничтожен, а страшные хагсмары по-прежнему рыщут по совиному миру… Внезапно невеселые размышления Хуула были прерваны взволнованным криком.

— Древо! Великое Древо! — наперебой ухали совы.

Ветви дерева протянулись навстречу совам, словно гостеприимные объятия друга, и с каждой ветки свисали тонкие лозы, усыпанные золотыми ягодами с легчайшим розовым отливом.

Закаленный в испытаниях Гранк, привыкший считать себя стариком, внезапно ощутил давно забытый трепет в желудке. Не веря своим глазам, он смотрел на огромное дерево. Он отлично помнил, как всего лунный цикл тому назад они пролетали над этим островом по пути из Ниртгара и даже опускались на берег, чтобы передохнуть. Тогда остров был совершенно пустынным, на нем не было ничего, кроме камней и чахлых кустов!

Но потом Гранк вспомнил, как Хуул стоял в сторонке, оплакивая свою мать, и как его слезы упали на крошечный росток, чудом пробившийся из голой земли… И тогда на глазах у изумленного Гранка росток начал стремительно расти, превращаясь в дерево!

«Вот диво! — подумал старый Гранк, подлетая к дереву. — Даже ягоды на этих ветвях имеют форму слез!» Старик заморгал, вглядываясь в ветви.

И тут Гранку почудилось, будто из толщи покачивающихся лоз, усеянных слезными ягодами, до него донеслись слова Хуула: «Это хорошее дерево, дядя Гранк. У него есть Га. Да-да, у него есть Га!»

Вы знаете, что такое Га? Объяснить это трудно, скажу лишь, что это самое ценное качество любой совы. Буквально оно означает «великий дух», а говорят так про сову, в желудке которой беспримерная доблесть уживается с такой же беспримерной скромностью.

Выходит, Хуул был прав, решив вернуться к этому дереву вместо того, чтобы прямиком отправиться в Ниртгар. Им еще рано лететь на север. «Всему свое время, всему свое время…» — думал Гранк.