Александр Жиляев - Трудный путь Самбоса

За темными, глухими лесами, на широких холмах, между чистых рек и глубоких озер лежала прекрасная страна.

Жили в этой стране стройные и сильные люди. Никогда они не болели. И все, за что ни брались, делали с удовольствием.

А как они умели веселиться на праздниках! Самым любимым был в стране праздник Движения. В этот день все жители, от мала до велика, выходили помериться друг с другом силой, посоревноваться в ловкости, быстроте, выносливости. Судьи участвовали в состязаниях вместе со всеми, а потом собирались и решали, кто был на празднике самым веселым, самым сильным и ловким. Победителя награждали медалью «Улыбка здоровья».

И так повелось, что жителей этой страны стали называть счастливцами, а саму страну — Счастливией.

Кончался праздник — и счастливцы шли на работу. Каждый из них делал только то, к чему у него лежала душа. Совет Справедливости помогал всем найти такую работу и следил, чтобы она никогда не становилась скучной обязанностью.

Шли годы. Счастливцы изобрели множество машин. Сначала они поручали механизмам только тяжелый физический труд. Потом машины стали готовить счастливцам еду, нянчить их детей, строить жилища. И наконец, изобретатели создали такую машину, которой доверили управлять всей страной.

Электронный робот Элевм впитал в себя коллективный разум народа. Его ум, казалось, не знал границ. Раз в десять лет он сам проводил чистку своих мыслей — выбрасывал устаревшие и вышедшие из строя схемы, из которых состоял его мозг. Он заменял их новыми, чтобы лучше и вернее управлять Счастливией.

Люди верили в его мудрость и со временем забыли, что волшебник Элевм — всего-навсего машина, которую можно просто отключить. Но ведь счастливцы считали, что у них нет врагов. А в таком случае, кому может понадобиться отключить Элевма?

Элевм заботился о том, чтобы людям жилось все лучше и лучше. Под его руководством появлялись новые машины, и люди становились все более свободными. Сначала счастливцы с охотой совершенствовались в ловкости, быстроте, силе. Но постепенно многим из них стало лень участвовать даже в своих любимых праздниках Движения.

— Вот еще, — говорили они, — мы лучше посмотрим, как соревнуются другие.

И усаживались возле ящиков развлечений.

Люди разнеживались, двигались все меньше и меньше. И в это самое время в Счастливии объявился страшный, беспощадный враг, который, как оказалось, лишь выжидал момент, чтобы застать жителей врасплох.

В одну из темных ночей задрожала земля. В небе вспыхнули молнии. Вышли из берегов реки. Зашумели леса. Люди выбежали на улицы. Они решили, что началось землетрясение. В страхе метались они между домами, помогая детям и старикам скорее выбраться на волю.

А когда взошло солнце, народ потянулся к дворцу Справедливости. Из самого большого окна дворца на людей смотрела безобразная старуха.

— Ага-а-а! — визгливо закричала она. — Я покажу вам Шшашливию! Отныне вы будете штраной болежней!

Оказывается, в эту ночь из-под земли вылезла старая злая волшебница Статиса. Была она очень толстая. Передвигалась медленно, прыгая на обеих ногах. От ее прыжков земля содрогалась. На голове у Статисы вместо волос развевались толстые веревки, сплетенные из тонких, но очень прочных нитей. Выдернув нить из веревки, Статиса могла опутать ею любое существо и сделать его неподвижным. Это были нити Неподвижности.

Один-единственный зуб торчал во рту у Статисы — кривой и острый, как клык. Зуб обладал удивительным свойством. Стоило колдунье потереть его о верхнюю губу и сказать: «Хочу все знать», как она сразу получала все сведения о предмете, который ее интересовал. Правда, она сильно шепелявила, и поэтому у нее выходило: «Хошу вшо жнать». Эт было, наверное, смешно. Но люди не смеялись. Они с ужасом слушали эти страшные звуки.

Еще под землей Статиса узнала все о Счастливии, о ее законах и нравах. Ее давно беспокоило, что люди в этой стране живут счастливо и весело. Но до сих пор она не решалась на открытую борьбу с сильными, могучими жителями. И лишь недавно, заметив кое-какие перемены в жизни счастливцев, решила, что подходящий момент наступил. Выпрыгнув из-под земли, она сразу же отправилась к дворцу Справедливости, опутала охрану нитями Неподвижности и стала разыскивать кнопку отключения Элевма. Однако для безграмотной и неповоротливой старухи это было непросто. И пока она шарила вокруг, пыталась сообразить, спрашивала свой зуб, мудрый Элевм успел издать свой последний указ. А в тот самый момент, когда Статиса нажимала на кнопку, он послал сигнал:

— Самбос, я в опасности! Я жду те…

Самбос проснулся от подземных толчков. Едва он успел выпрыгнуть в окно, как в его доме обрушился потолок.

Придя в себя, юноша стал мучительно припоминать какую-то фразу. С усилием он произнес вслух: «Самбос, я в опасности! Я жду те…» Да ведь это же сигнал Элевма!

Из всех жителей Счастливии Элевм давно уже выделил Самбоса. К своим семнадцати годам юноша имел четыре медали «Улыбка здоровья», блестяще закончил школу и поступил в университет. Элевм внимательно следил за Самбосом, поправлял его там, где считал необходимым. Он верил в этого юношу, поэтому сигнал об опасности послал именно ему.

«Элевм в опасности. Что с ним случилось? Да и вообще, что происходит?» — недоумевал Самбос. Он обошел вокруг развалившегося дома. На обломках сидели люди. По счастью, никто из них не пострадал, но вид у всех был подавленный.

— Меня будто кто-то держит. И очень хочется спать, — пожаловалась Самбосу соседка. Говорила она с трудом, зевая после каждого слова.

— Не могу понять, что со мной, — пробормотал сосед. — Глаза закрываются, — и он задремал, безразличный ко всему.

Лишь котенок Мяк, как всегда, шустро носился по развалинам, вынюхивая, чем бы поживиться.

Самбос подозвал к себе котенка и сказал: «Элевм ждет меня, нельзя терять ни минуты. Вперед, Мяк, к дворцу Справедливости». Самбос и Мяк давно понимали друг друга, ведь они были друзьями. К тому же Элевм научил Самбоса понимать язык животных.

Самбос быстро шел знакомой дорогой, но успевал замечать все необычное, что встречалось на пути. Люди еле двигались и выглядели какими-то сонными. Они с трудом перебирались через развалины собственных домов, вместо того чтобы взяться за их расчистку. Какой-то человек с тоской смотрел, как ветер разносит по улице исписанные листки бумаги. «Это моя рукопись», — приговаривал он. Самбосу удалось поймать несколько листков. Печальный человек искренне поблагодарил юношу, но не двинулся с места, чтобы поймать остальные.

«Что же случилось с людьми?» — в который раз с горечью подумал Самбос. Он пошел еще быстрее. Но чем ближе он продвигался к дворцу, тем труднее становилось идти.

Он уже вошел в парк, окружавший дворец Справедливости. Какая сочная зелень, какие яркие цветы! Захотелось разлечься на травке и глядеть в ясное небо. Все, что тяготило и беспокоило его, вдруг отступило. Он присел на траву, прислонился спиной к дереву, вытянул ноги. Куда и зачем спешить, когда кругом так хорошо? Но какие-то слова вертелись в усталом мозгу, не желая складываться в предложение: «Я… жду… опасность… Жду… тебя…» Усилием воли Самбос стряхнул с себя оцепенение. Поискал глазами Мяка. На котенка как будто не действовали таинственные силы. Он резвился как ни в чем не бывало. Юноша устыдился своей слабости и поднялся на ноги. Когда Самбос с усилием сделал первые шаги, он заметил, что из четырех медалей «Улыбка здоровья» на его груди осталось только три. Он понял, что четвертая растаяла, отдавая ему толчки Воли и Силы.

Статиса была уверена, что ее нити Неподвижности задержат любого, кто попытается подойти к дворцу. Поэтому она ни о чем не беспокоилась.

Надо сказать, что Статиса очень любила рогалики с медом. Есть их и запивать чаем из самовара было для нее истинным наслаждением. За день она выпивала по 22 самовара и съедала 350 рогаликов.

Когда Самбос и Мяк подошли к дворцу Статисы, она занималась своим обычным делом. Ее красные щеки так отросли, что свисали на плечи. Из-за них даже ушей не было видно. Статиса подносила ко рту огромное, величиной с таз блюдце и, раздувая щеки, шумно втягивала чай. Случайно она взглянула в окно и увидела Самбоса.

— Это ешшо кто пожаловал ко мне? — недовольно спросила она у своего волшебного зуба.

— Это Самбос. Он пришел освободить Элевма, — ответил ей зуб.

— А-а! Миллион тараканов! — заверещала Статиса тонким голосом. — Он не пройдет. Его шкует Неподвижношть! Он штанет толштым и ушпокоитша наконец.

Она уставилась в окно и начала шептать заклинания: «Нити, вити, бити, опутайте его. Опутайте его! Неподвижношть, вижношть, бижношть!».