– Смотрите, замок, – разглядел Одноглазый. – Я видел, как люди открывают такие. Нужно отодвинуть лапой вон ту штуковину.
Он кивнул головой вверх, и все дружно проследили за его взглядом. Действительно, наверху решётка закрывалась на прочный засов вроде дверцы.
– Но это очень высоко, – расстроился Куцый. – Даже если встать на задние лапы, не достанешь.
– Если вы, ребятки, сможете поднять меня вверх на своих спинах, я попробую, – задумчиво произнес Одноглазый.
– Как ты с перебитой лапой и одним глазом будешь открывать?
– Я постараюсь. Попробую. Конечно, было бы лучше, если бы я подставил спину одному из вас, но, сами знаете, я не выдержу такую тяжесть.
Другого выхода не было. Сиплый с Куцым легли внизу, под дверцей, и Одноглазый забрался лапами на их спины. Друзья закряхтели от тяжести, но медленно и аккуратно поднялись на лапы. Одноглазый уперся носом в засов и постарался отодвинуть в сторону щеколду, но засов не поддался. Тогда он нажал сильнее, но не удержался и упал вниз, на землю.
– Попробуем ещё разок, – упрямо предложил он.
Они попробовали снова, но опять неудачно – Одноглазый грохнулся так, что из единственного глаза посыпались искры. Ничего не получалось.
– Мальчики, спасибо вам. Вы сделали всё, что могли, – грустно поблагодарила Ласка. – Наверное, нам с Питером и Филей уже не поможешь. Давайте попрощаемся и уходите, не смотрите, как мы будем умирать. Вспоминайте нас иногда.
Она хотела сдержаться, но не выдержала и захлюпала носом: думала о том, как бы ей хотелось умереть первой и не видеть мучений товарищей. А больше всех Ласке было жалко милого шалунишку и проказника Питера, к которому она успела привязаться. «И зачем мы ушли с фермы?» – пожалела Ласка.
– Сумасшедшая собака! – рассердился Куцый. – Я сейчас…
– Ты что? – При виде плачущей Ласки голос Сиплого дрогнул. – Погоди, мы снова попробуем.
Глава 12,
в которой Питер творит чудеса
Куцый быстренько сбегал на берег, нашёл там большую тряпку, пополоскал в воде и мокрую притащил обратно.
– Нате, её можно полизать, будет полегче.
Питер, Филя и Ласка бросились облизывать тряпку. На самом деле, это было невкусно. В лучшие времена Питеру и в голову бы такое не пришло – лизать грязные тряпки. Но сейчас от этого полегчало. Питер даже поднял голову и посмотрел по сторонам.
– Я, Питер, Самый Лучший На Свете! Я – Великий Волшебник, Маг и Чародей! – закричал он тонким голосом.
– Что это с ним? – забеспокоился Сиплый. – Наверно, тряпка была в какой-то гадости.
– Или голову напекло, – предположил Филя.
– Сейчас я скажу волшебное слово «карамба-шарамба-бемс» и всех освобожу!
Питер подпрыгнул на передних лапах и дрыгнул задними в воздухе. Собаки переглянулись и покачали головами – от жары у детей и не такое случается. Но Питер не думал отступать, орал:
– Закройте глаза и откройте рты! Сосчитайте до трёх! Или даже до двух… Пожалуйста!
– Давайте, что нам стоит? – попросила Ласка. – Вдруг ему от этого станет легче?
Взрослые собаки пожали плечами, послушно сели и закрыли глаза.
– Карамба-шарамба-бемс! – взвизгнул Питер, и в этот миг…
Решётка заскрипела и сама открылась, освободив путь.
– Вот это га-а-ав! – протянул Сиплый.
– Ничего себе фокус-покус! – поразился Куцый.
Одноглазый от изумления громко залаял, а Ласка взвизгнула и, бросившись к Питеру, принялась благодарно лизать его в нос.
Только Филя покачал головой, фыркнул и ничего не сказал.
Глава 13,
в которой пугается даже Филька
Куцый с друзьями привели Ласку, Фильку и Питера обратно на свалку. Хотели, чтобы измученные собаки отдохнули и поели. Они раскопали свои запасы хлеба, колбасы и сыра, щедро поделились с гостями. Особенно угощали Питера – кто знает, вдруг он действительно великий собачий волшебник?
– Хорошо у вас здесь, еда отличная, – заметил Филя с набитым ртом.
– Да, люди часто выбрасывают в мусор хорошие продукты. Думаю, они делают это специально для нас, – важно кивнул Сиплый.
– Они это делают, когда продукты портятся, – возразил Питер. – На вид хорошая колбаса, но уже старая.
– А ты не ешь, если не нравится, мне больше достанется.
Питер подумал, что его хозяйка упала бы в обморок, если бы увидала, как он ест испорченную колбасу из мусора. А потом ещё подумал и… быстро съел свою колбасу: пусть лучше болит живот от неё, чем от голода. За последние дни он перестал вспоминать о том, что для собак делают специальный корм.
– Вы не знаете, как в городе найти зоопарк? – спросил наевшийся Питер у Одноглазого. От удовольствия и сытости его нос опять стал холодным и влажно заблестел.
– Зоопарк? А что это за зверь?
– Это не зверь, а такое место, где живут разные звери. А люди ходят на них смотреть.
Одноглазый задумался.
– О, знаю! Здесь недалеко. Под горой есть странное место, оттуда часто слышны удивительные голоса. Вроде бы животные разговаривают, а ничего не понять. Там ещё кто-то всё время рычит и кто-то трубит. Музыка играет. И люди туда часто ходят. Много людей с детьми. Я слышал, они как-то называют это место, но вроде как-то иначе.
– Мы никогда там не были, – добавил Куцый, – только собирались пойти поглядеть.
– Да-да! Это точно зоопарк! – обрадовался Питер. – Мы как раз идем туда, наниматься в сторожа. Пойдёмте с нами! Там столько еды, что на всех хватит.
– Нет, мы уж здесь как-нибудь, – отказался Сиплый. – Свалка отличное место, мы её долго отбивали и завоёвывали. Мы здесь хозяева. Привыкли.
– Согласен, мировое место, – жуя, подтвердил Филя. – Если бы не зоопарк, я бы сам никуда отсюда не ушёл.
Отдохнув и подкрепившись, друзья попрощались с хозяевами свалки и пустились в путь.
Внизу, под горой, начинался самый настоящий город: по улицам одна за другой ездили машины и торопились люди. Всё было совсем не так, как на ферме. Филя с Лаской растерялись.
– Может, ну его, этот зоопарк? – нерешительно спросил Филька, усевшись на газоне. Он был большим и очень смелым, но город насторожил даже его.
– Ой, мамочки! – воскликнула Ласка и от робости плотно прижала ушки к голове. – Как же мы здесь?!
Зато Питеру всё было знакомо и не страшно. Он вырос в городе и привык к нему. Питеру даже нравилось, когда вокруг много людей, машин, городских запахов. Ему показалось, что совсем чуть-чуть – и найдётся его родной дом…
Питер не успел додумать о доме, потому что заметил, как на них надвигается новая опасность. Она ехала по дороге, рычала и плевалась во все стороны фонтанами. Самая обычная поливальная машина, которая мыла улицу. Но Питер знал, что лучше отбежать подальше, чтобы не промокнуть насквозь.
– Ребята, бежим скорее! Спрячемся за углом! – крикнул он на бегу.
Филька с Лаской никогда прежде не видели такого грозного, фырчащего и плюющегося чучела. От ужаса они не могли сдвинуться с места, легли на газон и изо всех сил вжались в траву. А для верности закрыли носы лапами. Поливальная машина проехала мимо, окатив их водой с задних ног до кончиков ушей. Это было очень неприятно.
– Ребята, вставайте! Ну что же вы? Почему не побежали за мной? – показался из укрытия сухой Питер. – Вставайте! Это была всего лишь вода. Мокро и противно, но не страшно.
Филька с Лаской не спешили подниматься с земли, Питеру пришлось их уговаривать. Ему было даже смешно смотреть на мокрых друзей, но он сдерживался. Понимал, как им трудно в городе.
– Ой, ммамочки! Я ддомой хочу, на фферму, – Ласка стала заикаться от испуга.
– Три тысячи блох! Я так р-р-р не играю. Мы так р-р-р не договаривались, – Филька рычал от возмущения. – Обещали мне горы мяса, а вместо этого холодной водой поливаете!
– Филечка, что там было-то? Подумаешь, немножко накапало.
– Ничего себе «накапало»! – Филька принялся так яростно отряхиваться, что вода полетела на Питера. – Никуда больше не пойду!
Питер не обратил внимания на то, что у него вся голова стала мокрой и с длинных ушей закапало:
– Филечка! Ласочка! Вы такие храбрые, я знаю! И с пчёлами справляетесь, и с козами, а это всего-навсего несколько капелек воды! Осталось совсем чуть-чуть.
– Не нравится мне в вашем городе!
Вдруг откуда-то донеслись очень странные звуки. Бу-у… Бу-бу-буууу… Словно большой-пребольшой музыкант, прямо великан, дул в огромную трубу. Питер замолчал, навострил уши, склонил голову набок и вдруг запрыгал, завилял хвостом:
– Я узнал! Я его узнал! Это же слон трубит! Настоящий слон из зоопарка. Значит, он совсем близко. Бежим!
От нетерпения Питер начал перебирать лапами и толкать друзей носом в бока, чтобы они поторапливались. Тем пришлось встать и бежать туда, откуда доносился непонятный звук.
