23. [Теленок]
Были баба и дед. Они жили бедно, не имели ни теленка, ни чего-нибудь [еще].
Люди сжали рожь, телят на стерню водят, привязывают. Баба:
— Дед, дед, у нас нет теленка! Ты свей ивовую связку!
Дед свил, засмолил, шила воткнул — это рожки, иголочки воткнул — это волосы; сделал волосатым, колышек веревкой привязал. Он отнес к краю ржи и привязал на лугу. И его теленок ест траву. Сколько радости бабе и деду! Ну, он и превратился в теленка.
Медведь пришел:
— Теленок, я тебя зарежу.
— Ну, медведка, лучше я тебе красивую песенку спою.
— Ну, так пой.
Этот:
Я не телище —
Ивовая связка;
Смолою полита,
Рога из шила,
Волосы из игл —
Прыгай через меня!
Медведь прыгнул и прилип. Лиса тут как тут — пришла:
— Теленок, теленок, я тебя зарежу!
— Ну, лисонька, я у большего зверя отпросился, а у тебя разве нельзя отпроситься? Лучше я тебе красивую песенку спою:
Я не телище —
Ивовая связка;
Смолою полита,
Рога из шила,
Волосы из игл —
Прыгай через меня!
Лиса прыгнула — и лиса прилипла. Зайчик пришел:
— Теленок, теленок, я тебя зарежу!
— Ну, зайчик, я у больших зверей отпросился — не зарезали. И тебе песенку спою.
— Спой!
Я не телище —
Ивовая связка;
Смолою полита,
Рога из шила,
Волосы из игл —
Прыгай через меня!
Как прыгнет — и тот прилип. Уже дед пришел вечером связку уносить. Пришел, а теленок:
Я не телище —
Ивовая связка;
Смолою полита,
Рога из шила,
Волосы из игл —
Прыгай через меня!
Теленок зверями облеплен.
Дед увидел это, принес:
— Вот, баба, что сталось из ивовой связки!
Привел его в избу:
— Надо его отогреть, зверей отодрать.
Отодрал, отодрал и медведя, и лису, и зайца. Тогда баба [сказала]:
— Дедок, уже нужно резать медведя!
Баба моет корытце, дед точит ножик. Заяц это увидел:
Дед точит ножичек,
Баба моет корытце —
Зарежет, зарежет медведка!
А медведь:
— Если тебя зарежут, так зарежут. А меня дед отпустит. Я ему стадо коров пригоню!
Баба:
— А что, дед? У нас нет коровки: будет хорошо, если пригонит стадо коров.
Медведя отпустили. Зайчик опять бегает и поет:
Дед точит ножичек,
Баба моет корытце —
Зарежет, зарежет лисоньку!
А лиса:
— Если тебя зарежут, так зарежут. Дедушка меня не зарежет: я ему гусей пригоню. Будет и мяса, и перьев!
Бабе опять понравилось:
— Дедушка, отпусти: стаю гусей пригонит — будет и мяса, и перьев.
И лису отпустили. Зайчик увидел, что ему уже будет конец, и запел:
Дед точит ножичек,
Баба моет корытце —
Зарежет, зарежет зайчика!
Дед взял зайчика за ухо, а тот сказал:
— Дедушка, раз отпустил зверей побольше, отпусти и меня: я вам капусты принесу.
[Дед] отпустил и зайчика. Тот убежал как угорелый. Побыли немного — медведь принес голову дохлой коровы и бросил деду во двор:
— Дед, дед, я пригнал тебе стадо коров!
На другой день лиса принесла дохлого гусенка:
— Вот, баба, я пригнала стаю гусей! Вот перья, вот мясо вам во двор!
Бросила и пошла восвояси.
— Вот, дед, и обманули.
На третий день зайчик — уже бабе пахнет капуста. Он еще нашел капусту с головкой, вырвал и понес в зубах:
— Дед, дед, вот тебе приношу капусты! — бросил во двор. Баба обрадовалась.
— Дед, [зря] мы отпустили зверей: мы бы имели и шкуры!
К 1.1.2.13. / АТ 159. Анеле Челнюкене, 65 лет, деревня Клюкай, приход Тверячюс, уезд Швянченис. Зап. Юозас Айдулис, 1934. LTR 474/27/.
См. № 22. Отпущенные на волю звери обманывают старика только в публикуемом варианте.
Были дед и бабка. Они имели трех дочерей и козу. Однажды дед сказал старшей дочери:
— Ты должна пасти козу.
Она выгнала козу и пасла: рвала траву, несла козе, напоила козу. Пришел вечер — она погнала домой. Дед увидел, встретил козу и спросил ее:
— Наелась ли?
Не наелась, не напилась:
Из петушиного следа попила,
Кленовый лист съела.
Разозлился дед и отрубил своей дочери голову. Утром другая дочь погнала козу пастись. Она погнала туда, где много травы, рвала траву и несла козе, и напоила. Пришел вечер — она погнала [ее] домой. Дедушка увидел, что [они] уже возле дома, встретил и спросил козу:
— Моя козочка, наелась ли, напилась ли?
Коза ответила:
Не наелась, не напилась:
Из петушиного следа попила,
Кленовый лист съела.
Дед разозлился и отрубил голову своей дочери за то, что плохо пасла козу.
Утром самая младшая дочь погнала козу пастись. Погнала туда, где много травы, рвала траву и несла козе, и напоила. Пришел вечер — она погнала [ее] домой. Дед увидел, что [они уже] возле дома, встретил козу и спрашивает:
— Наелась ли, напилась ли?
Не наелась, не напилась:
Из петушиного следа попила,
Кленовый лист съела.
Дед разозлился и отрубил голову своей дочери за то, что плохо пасла козу.
На четвертый день бабушка погнала козу на пастбище. Пригнала, где травы много, рвала траву и несла козе, и напоила ее. Пришел вечер — погнала козу домой. Дед увидел, встретил козу и спросил:
— Козочка моя, наелась ли, напилась ли?
Не наелась, не напилась:
Из петушиного следа попила,
Кленовый лист съела.
Дед разозлился на бабку, что она плохо пасла козу, и отрубил ей голову.
На пятый день сам дед погнал козу. Он пригнал козу в большую траву, рвал траву и нес козе, и напоил ее. Пришел вечер — погнал домой. Пригнал к дому, зашел вперед и спросил: — Козочка моя, наелась ли, напилась ли?
Не наелась, не напилась:
Из петушиного следа попила,
Кленовый лист съела.
Дед разозлился и отрубил козе голову.
К 1.1.3.7. / АТ 212. Деревня Гележинес, волость Падовинис, уезд Мариямполе. Зап. Юозас Жюгжда, 1906. LMD I 126/27/.
12 вариантов сказки кончаются тем, что старик снимает с козы шкуру. В 83 вариантах присоединяется второй сюжет: коза залезает в лисью нору; звери не могут ее выгнать, а пчела / ежик выгоняет.
Воробей замочил ячменное зерно в след от конского копыта и приготовил себе пиво. Он пробовал и приговаривал: «Пиво, пиво, чего ты прокисло?» Он пил, пил и опьянел. Воробей лег на бочок, как пьяный. Откуда ни возьмись ястреб хвать! — и понес этого воробья. Воробей сказал: «Не будучи пьяным, не валяйся».
К 1.2.1.7. / AT 234А*. Ионас Моцюс (волость Йонишкис, уезд Шяуляй). Зап. Матас Сланчяускас, конец XIX в. LMD I 57(33).
Записано 4 сходных варианта. В других вариантах воробья ловит кошка.
Когда-то был дед, у него был бычок. Тот бычок назывался Бычок Трехлеток За Булочку Куплен.
Однажды дед запряг бычка и едет в лес. Едет, едет в санках через лес, видит — волк идет. Волк спросил [деда]:
— Дедуля, куда едешь? Подвези!
Дедушка говорит:
— Волчок, мои санки очень слабые, поломаешь [их] мне. Волк говорит:
— Дедуля, подвези хоть одну мою ногу.
— Ну, так ставь одну ногу.
[Волк] просит, чтобы и другую ногу подвез.
— Так и другую ставь!
[Волк] просит, чтобы подвез и третью [ногу], ну, и всего [подвез]. А санки трах! — и поломались.
— Дедуля, дедуля, иди вырубать полозья, а я покараулю бычка.
Когда дед ушел, волк съел бычка, кишки выбросил, соломы насовал, а сам убежал. Дед пришел, видит — бычок стоит. Он поправил санки, запряг и погоняет:
— Ну-о, Бычок Трехлеток За Булочку Куплен!
Смотрит — бычок стоит. Дед подошел, погладил, посмотрел под хвост — солома висит! Он потянул — и вся солома вылезла. Тогда дед стал проклинать волка и пошел домой. Он все рассказал бабе. Дед с бабой — оба проклинали [волка].
К 1.2.1.8. / АТ 158. Каролина Груздите, деревня Пликяй, уезд Лида (современная Беларусь). Зап. Бронюс Сабас, 1933. LMD III 26/16/.
Волк ломает санки и съедает барана в 31 варианте. Старушка или старик изображаются в 2 вариантах, а в остальных — лиса. В начале или в конце текстов присоединяется ЭС, в котором лиса добывает рыбу (К 1.1.2.4. / АТ 1) и ЭС о том, как лиса убеждает волка ловить рыбу в проруби (К 1.1.1.21. / АТ 2).
