— Это совсем не важно, — перебил малыша Гранитик. — Лучше сначала его обследовать в Академии наук, установить истинную причину такого чудесного превращения!
— Да не стоит его в Академию тащить! — кричала малышка-модница. — Его пора показывать на конкурсе модельеров! Это же чудо! Последний писк моды!
— И не только моды, — подхватила малышка Пустышечка. — Вы только принюхайтесь — он пахнет, как флакон с духами!
Пёстренький и правда был ароматен. На нём продолжали распускаться разные цветы. Их запахи наполняли воздух приятным дурманом.
Так Пёстренький стал всеобщим любимцем. Где бы он теперь не появлялся, там сразу же собиралось множество его почитателей. Они были просто без ума от Пёстренького. Среди его поклонниц и поклонников считалось необходимым протиснуться через толпу и пощупать листики и цветы, которые из него произрастали. Некоторые, совершенно потерявшие голову малышки иногда даже пытались нагло оторвать «на память» хоть один листик. Сначала Пёстренький смотрел на подобное проявление любви как на нормальное явление. Но вскоре он стал выходить из толпы поклонниц довольно общипанным. Поэтому он решил положить конец подобному излиянию чувств и ввёл более удобную форму оставлять о себе память. Он попросил у Цветика толстый блокнот и стал давать желающим свой особенный автограф: рисовал на листочке бумаги цветок ромашки и дарил такой «цветочный автограф» визжавшим от восторга почитателям. Скоро, правда, пришлось выпрашивать у Цветика второй блокнот, а потом и третий, так как почитателей было чересчур много. Под конец, когда Цветик не вытерпел и перестал давать свои блокноты, Пёстренький упросил Тюбика подарить ему огромный и очень толстый альбом для рисования.
— Зачем тебе такие большущие листы для автографов? — спросил Тюбик. — Ты теперь подсолнухи вместо ромашек рисовать будешь?
— Нет, зачем же. Просто порежу твой альбом ножницами на маленькие листики и буду на них дальше мои ромашечки рисовать, чтобы дарить.
Тюбику стало очень жалко хороший альбом, но он его уже подарил, и возмущаться было поздно.
В то время, когда каменногорцы с каждым днем, пока разрастался Пачкуля, становились веселее и оживлённее, коротышки Цветочного города почему-то сделались, наоборот, задумчивее и печаяьнее.
И вот однажды вечером Пёстренький, чувствуя себя вроде как причиной необъяснимого уныния друзей, не выдержал и всё-таки поинтересовался:
— Братцы, я: на вас смотрю и удивляюсь: почему вы такие грустные?
Малыши и малышки переглянулись, будто выбирая, кому из них ответить. И тогда первой попыталась объяснить своё состояние Кнопочка:
— Наверное, Пёстренький, ты всем постоянно напоминаешь о Цветочном городе, И каждый думает: «Пора домой!»
Тогда Незнайка, чтобы не забывали, кто тут капитан, громко сказал:
— Я так и знал. И уже давно хотел объявить, что завтра мы отправляемся в обратный путь!
— Здорово! — закричали коротышки. — Верно ты, Незнайка, решил. В гостях хорошо, а дома лучше!
— Но надо сообщить о нашем решении друзьям в Каменном городе и попрощаться с ними, — предложил Знайка.
И каждый отправился к своим новым приятелям, чтобы рассказать о скором отплытии в Цветочный город. Знайка пошёл к академику Шишке, Тюбик — к Грифелю, Цветик — к писателю Шрифту, Кнопочка — к Скороговорочке, с которой она крепко сдружилась, а вот Лапочка, Незнайка и Пёстренький пошли к поклонницам Пёстренького.
Вечером, когда все путешественники собрались на пристани, выяснилось, что их известие очень опечалило друзей.
— Когда я рассказал о нашем возвращении домой, — сказал Знайка, — академик Шишка насупился и стал таким же противным и ершистым, каким он был в день нашей встречи!
— А когда я поговорил с Грифелем, — рассказал Тюбик, — он стал даже противнее, чем был в момент нашей драки на открытии моей выставки. Представляете, он опять начал называть меня не Тюбиком, а «уважаемым коллегой»!
— Это ещё цветочки, — пожаловалась Кнопочка. — Вы не поверите, но моя красноречивая подруга Скороговорочка аж заикаться начала от волнения, когда услыхала о нашем отъезде.
— А мои поклонницы, — вздохнул Пёстренький, — расплакались.
— Ничего, ничего! Некогда теперь нюни разводить! — сказал Незнайка.
— Приказываю всем подготовиться к отплытию завтра на рассвете.
Утром всех путешественников удивил какой-то невнятный шум, скорее даже гул, который слышался вокруг из тумана.
— Странно! — заметил Гунька. — Слышишь, Незнайка, такое впечатление, будто рядом кто-то бормочет в тумане.
— Видно, сон тебе страшный приснился.
— Ты, Незнайка, неправ, — сказала Лапочка. — Мне тоже кажется, что вокруг нас кто-то переговаривается в тумане.
Незнайка отмахнулся от них и буркнул:
— Осталось только Стекляшкину объявить о таинственных инопланетянах!
Но туман стал рассеиваться, и перед всеми открылось удивительное зрелище. Набережная была запружена малышами и малышками, над которыми то тут, то там возвышались плакаты, где были нарисованы разные цветы и зеленые листики и написано: «Оставьте нам Зелёного Дракончика!», «Не отдадим Пёстренького!» и «Как ж нам теперь жить без цветов?!»
Но мало этого: выше по течению поперек реки покачивались десятки Лодочек в которых. сидели в основном малышки — самые ярые поклонницы Пачкули Пестренького. Все лодочки были связаны одним канатом от берега до берега. А над лодочками тоже были подняты подобные плакаты и транспаранты. К тому же на личиках малышек были нарисованы губной помадой разные цветочки. Это смахивало на боевую раскраску индейцев, вышедших на тропу войны.
— Вот тебе раз — сказал Незнайка, — Засада!
— Не просто засада, а настоящая осада! — поддакнул Гунька. — А так домой хочется. Может, ты и правда Пестренький, останешься здесь? Мы тогда спокойно дальше поплывём.
— Я хочу домой! — возмутился Пестренький. — Вы что же оставите меня этим туземцам, а сами уплывёте в Цветочный город?
— А что же — нам всем теперь из-за тебя, из-за того, что ты зелёный и кучерявый жить всегда в Каменном городе ж не возвращаться домой? — вскипел Незнайка.
— Успокойся! — вступилась за Пестренького Кнопочка, — Сейчас что-нибудь придумаем.
Она отвязала от борта маленькую лодочку из берёзовой коры прыгнула в неё и на вёслах быстро доплыла до заградительной цепи. Там Кнопочка поговорила с малышками в одной лодочке, в другой, потом третьей… За переговорами напряжённо наблюдали и путешественники, и местные коротышки, собравшиеся та набережной.
Вскоре все заметили, что серьёзные лица почитательниц Пёстренького стали: менее хмурыми, а потом они даже начали улыбаться. И под конец послышались радостный смех и крики: «Правильно, Кнопочка! Так даже лучше?»
Кнопочка развернула лодку и вернулась к флотилии. Когда она поднялась на плот, её все обступили и наперебой стали спрашивать:
— Вы договорились?
— Мы сможем вернуться домой?
— Придётся оставить Пёстренького?
Кнопочка лукаво улыбнулась и ответила:
— Я предложила им нашу помощь!
— В чём?
— Помощь в озеленении всего Каменного города. Я пообещала, что мы задержимся на несколько дней и превратим их город в замечательный сад!
— И в огород, — добавила Пышечка. — Чтоб у них всегда были свежие овощи!
На следующее утро академик Шишка и Знайка уже расхаживали во главе учёных, архитекторов и просто любопытных по центральным улицам и площадям города.
Их совещание началось на пристани. Сначала академик спросил Знайку, Пёстренького, Кнопочку и Винтика со Шпунтиком:
— Объясните нам, пожалуйста, как же мы сможем посадить много растений, если у нас нет ни одного семечка? Насколько мне известно, хотя ботаника у нас в Академии совсем не изучается, сажать надо семена?
— Совершенно верно, — согласился Знайка. — Но ещё лучше посадить уже проросшие семена или даже рассаду — молоденькие растения. Вот я и решил, что мы переоденем Пёстренького, а его одежду аккуратно, чтоб не повредить корни растений, разрежем на части ножницами. Таким образом мы получим много рассады, чтобы сажать в землю.
— В землю?! — с недоумением переспросил архитектор Тангенс-Ко- тангенс. — Вы, верно, забыли, что у нас в городе нет земли. Наша архитектурная доктрина, ну… то есть основная мысль, — пояснил Тангенс- Котангенс для окружающих, — состояла всегда именно в том, чтоб всю землю упрятать под асфальт, бетон или гранитный булыжник.
— Эка беда! — в один голос сказали Винтик со Шпунтиком. — Чтоб это исправить, у нас имеются самые разные приспособления на газировке: лебёдки, буры и даже новейшей конструкции отбойный молоток.
