– А хорьки?
– А ежи? К иголкам она пристаёт?
– А где можно купить хорошие семена?
– А почему трава зелёная, а вода синяя?
– А я вообще ничего не понял, – сказал Кролик, почесав за ухом. – И есть очень хочется.
Добрый хорёк Суся протянул Кролику морковь. Звери ещё бы долго задавали вопросы, если бы на поле не появились два белых медведя. Вообще-то это были обычные, бурые, медведи, но на работе они носили спецодежду белого цвета, чтобы их можно было отличить от остальных животных. Это были врачи из ближайшей больницы, которых вызвал Фу-Фу.
– Разрешите пройти, посторонитесь!
– Не мешайте работать!
Медведи с трудом пробирались сквозь толпу, которая нехотя расступалась. Всем хотелось видеть, как заберут преступника. Крысс злобно уставился на медведей.
– Думаете, от меня так просто избавиться? Дудки! Я лечиться не собираюсь! – прокричал он.
– Да, типичный случай крысиной грызучки, – спокойно сказал один медведь другому. – Злоба, дрожание лап, слюнотечение.
– Посмотрите, коллега, какие у него острые, наточенные зубы! Похоже, он очень запустил болезнь.
– Ну ничего, двадцать уколов – и будет как новенький. К счастью, эта болезнь излечима.
– А она не заразна? – к медведям пробрался хорёк Суся. – Я очень волнуюсь, потому что на меня, кажется, попала слюна Крысса.
– Болезнь совершенно не заразна и очень редко встречается у хорьков, – ответил один из медведей. – Но если у вас появятся симптомы, ну, например, вы постоянно будете что-то грызть…
Звери примолкли, слушая, что говорит медведь. В этой тишине Кролик с хрустом откусил кусок морковки и начал с аппетитом жевать. Тут же вокруг него образовалось пустое пространство. Звери пятились от Кролика, наступая друг другу на лапы. Все подумали, что у него тоже начался приступ грызучки. Даже бобёр отошёл подальше, на всякий случай.
– Что? – удивился Кролик, когда понял, что все на него смотрят. – Я просто решил перекусить. У меня ведь режим…
Звери смотрели на него с опаской.
– Нет-нет! – поспешил успокоить всех медведь. – Морковь и другую еду грызть можно, а вот если вас потянет грызть какие-нибудь дорогие вещи, экспонаты музея…
– …или ценные породы дерева, – добавил лось из Общества защиты природы.
– Вот именно, – продолжил медведь. – Тогда нужно срочно обращаться в больницу!
Толпа успокоилась, но на Кролика все посматривали с опасением.
Постепенно звери стали расходиться. Медведи увели Крысса, который больше не сопротивлялся и не ругался. Приступ у него закончился, и он присмирел.
Ключи от музея и статую Собаки отдали лосю Можжевельнику. Он обещал временно присмотреть за музеем, пока не назначат нового директора.
На поле вылез крот Шиша и замахал лапами на оставшихся зверей:
– Всё, расходитесь! Встали тут! Смотреть больше нечего, а у меня работы по горло! Столько всего нужно починить, прибраться везде, а вы тут стоите! Это, между прочим, моя собственность!
– Вот заладил! – обиделась ворона. – Уж и постоять нельзя! Может, ты тоже больной?
Тут к вороне подошёл Кролик с морковкой, и она поспешила убраться восвояси.
– Как мы славно побегали! – захрустел Кролик. – Правда, мало. Я бы ещё побегал.
– Нет уж, с меня довольно приключений! Пойдём-ка лучше по домам, – бобёр так и не расстался с табуреткой. Правда больше он её не грыз, а просто прижимал к боку.
Фу-Фу с Кис-Кисом тоже собирались домой. Ведь после того, как в Бюро побывал Шиша, их ждала грандиозная уборка.
– Славное дельце мы распутали! – сказал Фу-Фу, зевнув.
– Да, теперь никто не посмеет сказать, что я – вор! – обрадовался Кис-Кис.
– Правда устал я от беготни. Вот сейчас полежать бы на коврике с косточкой в зубах! – размечтался Фу-Фу.
– А я свернулся бы на кресле и проспал бы, наверное, целую неделю! – добавил Кис-Кис.
– А можно я пойду с вами и тоже свернусь на коврике? А потом мы могли бы поиграть вместе, а? – спросил Кролик.
Кот и пёс удивлённо уставились на него. Даже бобёр Бобрович в недоумении покосился на Кролика, который безмятежно прыгал рядом.
– Вообще-то, у нас очень мало места, – начал Фу-Фу, который совсем не хотел, чтобы Кролик сворачивался у него на коврике.
– Да и не прибрано к тому же, – Кис-Кису тоже не понравилась идея Кролика.
– И есть нечего.
– Ещё у нас холодно.
– Света тоже нет.
– И по ночам очень страшно.
Кролик перестал прыгать.
– Так почему же вы там живёте? – удивился он.
– Потому что там – наш дом! – хором воскликнули кот и пёс.
И они наперегонки помчались к дереву, под которым стоял их дом. С поля он казался совсем крохотным.
Вскоре сыщики скрылись из виду. Бобёр силой потащил Кролика домой, но тот никак не хотел уходить и ещё долго прыгал по полю.
Так закончилось первое расследование, которое провели два друга – Фу-Фу и Кис-Кис.
С тех пор как преступление было раскрыто, прошло ОЧЕНЬ много времени.
Целых три дня.
Поздним вечером, когда на улице бушевала гроза, и деревья с шумом раскачивались из стороны в сторону, в Бюро расследований было тепло и уютно.
Сыщики, пёс и кот, удобно расселись в креслах-качалках, грелись у камина и обсуждали недавние события.
Пёс уже который час начищал медаль, которую вручил ему лось Можжевельник. На медали сияла надпись: «За раскрытие особо важного преступления». Как он жалел, что приключения кончились! Цветы, которые им подарил счастливый крот Шиша, уже завяли. Фу-Фу то и дело украдкой посматривал на стену. Там над камином в рамочке висела вырезка из газеты. Большая фотография преступника, на которого Фу-Фу надевает наручники. Кот (к большому сожалению Кис-Киса) в кадр не попал, на снимке была видна лишь одна его лапа. Сверху красовался заголовок:
ОТВАЖНЫЙ СЫЩИК ФУ-ФУ СО СВОИМ ПОМОЩНИКОМ РАЗОБЛАЧАЮТ БЕШЕНОГО ПОХИТИТЕЛЯ МУЗЕЙНЫХ ЦЕННОСТЕЙ!(«Газета с Приветом», № 47, 5 котобря).Пёс вздохнул:
– Славное мы раскрыли дело, Кис-Кис!
– Да, славное мы раскрыли дело, Фу-Фу!
И оба погрузились в воспоминания.
– Фу-Фу, а я ещё стих сочинил! – вдруг встрепенулся Кис-Кис.
– Что на этот раз?
– Вот послушай:
Редкий случай, если дружат пёс с котом.
Но уж если мы подружимся, потом
Всё на свете разгадаем, всё поймём!
Трепещите, негодяи, мы вдвоём!
– У тебя здорово получается, – подбодрил друга пёс.
Внезапная вспышка молнии, осветив кабинет, заставила Кис-Киса испуганно вжаться в кресло. За окном грянул гром, и на полках зазвенела посуда.
– С-с-слушай, Фу-Фу, – сказал Кис-Кис, пытаясь не обращать внимания на грозу, – а я сегодня ворону Карру встретил.
– Ну, и что она говорит?
– Так, ничего особенного. Бобёр Бобрович из музея уволился и вроде бы завёл своё дело.
– Как? – оторвался от медали пёс. – Неужели и он в сыщики подался? Интересно поглядеть, всё-таки нелёгкое это занятие – дела раскручивать.
Кот хихикнул, наливая себе молока из крынки.
– Не в сыщики он подался, а в частные предприниматели.
– А что это такое?
– Ты что, не знаешь? – Кот от удивления чуть молоком не облился. – Предприниматель – это профессия такая. Бобёр будет теперь варежками торговать. Понятно тебе?
– Конечно, понятно, чего ж тут непонятного? Лето на дворе, а он варежками торгует. Он бы ещё лыжи вздумал продавать и санки.
– А он говорит, надо вперёд смотреть, вот зима наступит, а он уже все варежки продал, значит, можно торговать зонтиками к лету. – Кис-Кис захихикал.
Новая молния осветила смеющуюся морду Фу-Фу.
– Ух ты! Сейчас ка-а-ак бабахнет!!!
Гром ударил с такой силой, что дом заходил ходуном.
– Тьфу ты, – гавкнул пёс. – Слушай, а что тебе ещё ворона рассказала?
– Много чего, еле от неё отвязался. В наши края, говорят, прибывает известная предсказательница Кука. Вороне она предсказала, что та найдёт целый кошелёк денег. Правда, за это предсказание Карре пришлось отдать два кошелька, но это не важно. Крот наш, Шиша, новый туннель взялся рыть, под рекой. Ему кто-то наболтал, что там клад, вот он и роет. Так что теперь к реке так просто не подойдёшь, всюду – то яма, то канава.
– Кто ж под рекой клад-то зароет? – удивился Фу-Фу.
– Не знаю, не знаю, только Шиша верит. Жил, говорит, когда-то богатый крот и зарыл своё богатство под рекой. Крысс почти вылечился, ему всего десять уколов осталось, и будет как новенький. Хорёк Суся подался в поэты, а Можжевельник твой любимый на новом спецзадании.
Фу-Фу немного смутился, он и вправду очень уважал лося, но признаваться в этом никак не хотел.
– А что стало с Кроликом?
– А про Кролика Карра ничего не говорила, его уже несколько дней никто не видел.
