И еще одну вещь Момо не могла толком понять. Она возникла в самое последнее время. Теперь все чаще дети приносили с собой игрушки, с которыми нельзя было играть по-настоящему. Например, дистанционно управляемый танк, который передвигался с помощью радиокоманд в любом направлении, но для игры он совершенно не годился. Или космическая ракета, которая вращалась на штанге, как по орбите, но больше ничего она не умела. Или маленький робот с горящими глазами и вертящейся головкой, который мог шагать в разные стороны, но чего-то другого вы бы от него не дождались.
Конечно, это были очень дорогие игрушки, которых не могли себе позволить друзья Момо и тем более она сама. Прежде всего, их, вплоть до мельчайших деталей, сделали настолько совершенными, что самим детям не оставалось практически ничего придумывать. Поэтому ребятишки порой часами сидели и завороженно, но скучающе наблюдали, как эти механизмы крутились по кругу, катались и стрекотали — но никому при этом ничего не приходило в голову И дети в конце концов возвращались к своим старым игрушкам: паре коробочек, порванной скатерти, горсти камешков, простенькой кукле. С ними можно было что-то выдумывать самим.
По-видимому, и сегодня вечером возникла какая-то помеха для игры. Детей не увлекало ни то, ни другое, и постепенно все собрались вокруг Гиги, Беппо и Момо. Они надеялись, что Гиги опять расскажет что-нибудь интересное, но и рассказа не получалось. Мальчуган, появившийся сегодня впервые, принес с собой транзисторный приемник и, сидя неподалеку, включил его на полную громкость. Передавал и какую-то рекламу.
— Может, ты заглушишь свой дурацкий ящик? — угрожающе произнес самый заброшенный мальчик по имени Франко.
— Не пойму я тебя, — сморщился малыш, — ведь мое радио так звонко играет!
— Сделай его тише! — взвизгнул Франко и встал.
Новичок слегка побледнел, но упрямо ответил:
— Какое тебе дело до моего приемника, и, вообще, это никого не касается. Я могу включать его, как пожелаю.
— В общем-то, он прав, — выразил свое мнение старый Беппо. — Мы не можем ему запретить. Только попросить.
Франко опять сел.
— Тогда пускай уходит отсюда, — раздраженно сказал он, — все нам портит с самого обеда.
— Наверное, у него есть на то причины, — заметил Беппо и ласково посмотрел на малыша сквозь круглые стекла очков, — конечно, они у него есть.
Незнакомый мальчик промолчал, потом сделал звук тише и отвернулся в сторону.
Момо подошла к нему и молча села рядом. Он совсем выключил радио.
Некоторое время стояла полная тишина.
— Ты нам что-нибудь расскажешь, Гиги? — поинтересовался кто-то из новичков.
— Да, да, пожалуйста, — подхватили другие дети, — какую-нибудь веселую историю!
— Нет, что-нибудь захватывающее!
— Нет, сказку!
— Лучше приключение!
Но Гиги только отказывался. Впервые в жизни ему не хотелось ничего выдумывать.
— А я бы послушал ваши рассказы, — промолвил он наконец, — о вас и ваших близких, о том, чем вы занимаетесь и почему оказались здесь.
Дети умолкли. Они неожиданно погрустнели и замкнулись.
— У нас теперь очень хороший автомобиль, — сообщил все же кто-то, — в субботу, когда у моих папы и мамы появится свободное время, они его станут мыть. Если я буду послушным, мне разрешат помогать. Когда я вырасту, тоже куплю такую машину.
— А вот я, — сказала маленькая девочка, — могу теперь ходить в кино, когда только захочу, хоть каждый день: надо, чтобы я была чем-то занята, а то у родителей совсем нет времени. — И после небольшой паузы она добавила: — Но меня совсем не тянет в кино. Поэтому я тайком прихожу сюда, а деньги экономлю. Когда я накоплю побольше, то куплю билет и поеду к семи гномам.
— Какая ты глупая! — воскликнул еще один ребенок. — Их же нет на самом деле!
— Нет, есть! — нахмурилась девочка. — Я их видела в туристическом проспекте!
— У меня уже одиннадцать пластинок со сказками, — вступил в разговор другой мальчик, — слушай — не хочу! Раньше мой отец после работы всегда сам рассказывал мне сказки или просто что-нибудь интересное. Хорошо было! А сейчас он почти не бывает дома или приходит усталый, не в настроении.
— А твоя мама? — спросила Мария.
— Она тоже целыми днями где-то пропадает.
— Да, — вздохнула Мария, — и у нас такая же история, но, к счастью, у меня есть Деде. — Она поцеловала маленькую сестренку, которая сидела у нее на коленях, и продолжала:-Вот я прихожу из школы и разогреваю обед. Потом делаю уроки. А потом… — она дернула плечиками, — потом мы просто так бегаем, пока не наступит вечер. А чаще всего приходим сюда.
Собравшиеся дружно закивали в знак согласия, ибо все или почти все проводили время так же.
— А я в общем-то вполне доволен, — высказался Франко, который выглядел вовсе не таким счастливым, — что у предков нет на меня времени. Как только речь заходит обо мне, они начинают спорить, а потом меня же и лупят.
Теперь в беседу включился малыш с приемником.
— А я… я стал получать гораздо больше карманных денег, чем раньше!
— Ясно! — кивнул Франко. — Они все делают, чтобы избавиться от нас! Они нас больше не любят. Они сами себя больше не любят. Они теперь вообще никого не любят. Я так считаю.
— Это неправда! — сердито закричал малыш. — Меня мои родители очень любят. Они же не виноваты, что у них совсем не стало времени. Тут уж ничего не поделаешь. Зато они подарили мне радиоприемник. Он очень дорогой. Разве это не доказательство?
Все замолчали.
И внезапно новенький мальчуган, который все послеобеденное время портил игру, заплакал. Он всеми силами сдерживал себя, тер глаза грязными кулачками, но слезы пробивали чистые бороздки на испачканных щеках.
Одни дети сочувственно смотрели на него, другие уставились в землю. Теперь они понимали его. В общем, у всех было похожее настроение. Все они чувствовали себя брошенными.
— Да, — снова повторил старый Беппо после длинной паузы, — становится холодно.
— Наверное, меня больше не отпустят сюда, — сказал Паоло, который носил очки.
— Почему же? — удивилась Момо.
— Мои родители заявили, — объяснил Паоло, — вы здесь только бездельничаете и прожигаете жизнь. Они говорят, что вы воруете у Бога время. Поэтому у вас его так много. А поскольку у людей вашего сорта времени прибавляется, у других оно пропадает. Вот я и не должен сюда ходить, чтобы не стать таким же, как вы.
Кое-кто из детей опять согласно закивал, потому что им тоже говорили нечто подобное.
Гиги оглядел всех собравшихся.
— Вы что, так же о нас думаете? Почему тогда вы к нам приходите?
И тут, немного помолчав, свое мнение высказал Франко:
— Мне на все наплевать. Потом я все равно стану уличным воришкой, как говорит мой предок. Я на вашей стороне.
— Ах, вот как? — поднял брови Гиги. — Значит, вы принимаете нас за воров?
Дети растерянно отвернулись в сторону. Наконец Паоло посмотрел Беппо прямо в глаза.
— Но мои родители не могут врать, — сказал он тихо. Потом спросил еще тише: — Или все же вы не такие?
Тогда Беппо-Подметальщик встал во весь свой не очень внушительный рост, поднял вверх три пальца и проговорил:
— Я еще никогда — ни разу в жизни — не украл ни у Бога, ни у людей ни мгновения. И в этом я клянусь перед Богом!
— Я тоже! — присоединилась к нему Момо.
— И я! — серьезно сказал Гиги.
Потрясенные дети молчали. Никто из них не сомневался в искренности трех друзей.
— И, вообще, я хочу кое-что добавить, — продолжил Гиги. — Раньше люди постоянно наведывались к Момо, чтобы она их выслушала. Здесь они сами себя находили, понимаете? А теперь это их не очень интересует. Раньше они и за моими историями являлись. При этом они забывали себя. Теперь и это их не тревожит. Они говорят, что совершенно не имеют времени на подобные вещи. И для вас его тоже не остается. Вы это заметили? Ну, конечно, такое сразу увидишь!
Он прищурил глаза, кивнул и продолжил:
— Недавно в городе я встретил старого знакомого, парикмахера по имени Фузи. Я его давненько не видел и почти не узнал, так он изменился, сделался нервным, раздражительным, безрадостным. Раньше он был славным парнем, любил петь, и на все имел собственный взгляд. Теперь у него абсолютно нет времени на такие вещи. Этот человек теперь лишь его призрак, он вообще не Фузи, понимаете? Если бы только один Фузи стал таким, я бы решил, что он малость свихнулся. Но куда ни глянешь — везде видишь подобных людей. И их становится все больше. Даже старые друзья начинают меняться! Иногда я всерьез спрашиваю себя, что за зараза напала на людей?!
Беппо кивнул.
— Точно, — сказал он, — это какая-то зараза.
— Но тогда, — совершенно подавленно произнесла Момо, — нам нужно как-то помочь нашим друзьям!
