— Пока меня не расколдуют.
Королевна села в ногах у Каролинки, скрестив по-турецки ноги. Вид у неё был печальный, но самое неприятное заключалось в том, что она начала сопеть носом.
— У тебя что, насморк? — спросила обеспокоенная Каролинка.
— Очень может быть. Думаешь, в этой башне не холодно? Жуткие сквозняки, вдобавок окна без стёкол!
— Это ужасно! — не на шутку расстроилась Каролинка. — Ты наверняка простудилась. Дать тебе носовой платок?
И Каролинка протянула королевне свой платок — голубой с розовой каёмкой.
— Спасибо, — сказала королевна и громко высморкалась.
— Может, что-нибудь надеть на тебя? Я дам кофточку!
Но королевна печально помотала головой.
— Ничего мне не поможет! Никакая сила!
— Но ведь это — ужасно, — снова сказала Каролинка. — Как же всё-таки быть?
Не успела королевна ответить, как до Каролинки донёсся скрежет ключа в замке. Это был Петрик.
— Здравствуй, Каролинка, — сказал он, входя в комнату. — Я слышал, у тебя нога болит?
— Да, мама поставила мне компресс.
— Вот я и пришёл… — И тут Петрик осёкся. Только сейчас заметил он сидящую со скрещенными по-турецки ногами королевну. Он уставился на неё в изумлении.
— Это твоя подруга, Каролинка? Из школы?
— Нет, что ты. Это же королевна!
— Чтооо? — И Петрик вытаращил глаза.
— А этот мальчик — кто? — спросила в свою очередь королевна и вытерла нос.
— Это Петрик, — поспешно объяснила Каролинка. — Мой товарищ. Ты не бойся, я ему сейчас всё объясню. Хорошо, что ты пришёл, Петрик, королевна как раз…
— Какая королевна?.. Брось эти шутки!
В самом деле, Петрик не знал, что и думать об этой растрёпанной девочке со съехавшей набок короной.
— Мне всё-таки кажется, королевны выглядят иначе.
— Я и сама так думала, — призналась Каролинка. — Я нарисовала её, понимаешь?
— Вот оно что! Только ты не очень… — Петрик хотел сказать, что рисунок не очень удался, но подумал, что королевне это может быть неприятно и вовремя сдержался.
— Кроме того, она ещё заколдованная, — сообщила Каролинка. — И у неё насморк: она жила в сырой башне, её заточила туда злая волшебница.
Петрик снова кивнул, по-прежнему не зная, как отнестись ко всей этой истории.
— Она останется тут? — спросил он через некоторое время с беспокойством.
— Ещё чего не хватало! — воскликнула королевна. — Я и не думаю тут оставаться! Не собираюсь! Но раз вы меня нарисовали…
— Это я тебя нарисовала, — сказала с раскаянием в голосе Каролинка.
— Потому ты так и выглядишь. Петрик нарисовал бы тебя, наверное, лучше. Мне кажется, я тебе об этом уже говорила…
— Ничего не поделаешь, — со вздохом сказала королевна и шмыгнула носом. — Какая есть, такая есть. Для заколдованной королевны не так уж плохо. Так будет, пока не найдётся тот, кто меня расколдует…
В ту же минуту они услышали, как открывается входная дверь.
— Наверное, это — мама! — пискнула Каролинка.
Каролинка и Петрик посмотрели друг на друга в растерянности.
— Что делать с королевной? Что делать? — твердила Каролинка. А королевна меж тем сидела преспокойно на кровати. Только теперь она устроилась на краешке и болтала ногами.
— Может, спрятать её куда-нибудь? — предложил Петрик.
— Но куда? Куда?
— Сам не знаю… Может, под кровать… А может, в шкаф?
Хорошо ещё, что мама, возвращаясь из больницы, шла всегда в ванную, чтоб вымыть руки. Руки она мыла долго и обстоятельно.
— Может, лучше всё-таки под кровать, — волновалась всё больше Каролинка. — Дорогая королевна, будь так добра, залезь, пожалуйста, под кровать: мама пришла!
— Под кровать? — возмутилась королевна и хотела сказать что-то ещё, но Петрик подумал, что вопрос надо решить по-мужски.
— Послушай, королевна, или ты залезешь под кровать, или тебе придётся худо!
— А что значит «придётся худо»? — заинтересовалась королевна.
— Потом объясню, — подступал к ней Петрик, — полезай!
— Там темно и тесно, — закапризничала королевна, но залезла всё-таки под кровать.
Тут в комнату вошла мама.
— Ты здесь, Петрик? — обрадовалась она. — Ну, как твоя нога, Каролинка, не болит?
— Не болит. Совсем не болит, мама!
— Сейчас посмотрим. — И мама стала снимать повязку. — Опухоль уже спала. Пошевели пальцами. Не больно?
— Нет, мамочка, нисколько не больно!
— Вот и прекрасно! Сейчас на всякий случай перевяжем снова, но теперь уже без компресса.
— Ты обещала мне: если всё будет в порядке, я могу встать с постели.
— Ладно, дочка. Если хочешь, можешь встать. Петрик выйдет на минутку из комнаты, а я помогу тебе одеться.
И мама подошла к шкафу, чтоб достать оттуда платье для Каролинки.
— И мне можно будет выйти во двор? — спросила с надеждой в голосе Каролинка.
И тут в комнате кто-то громко чихнул.
— Каролинка, у тебя что, насморк? — спросила мама, оборачиваясь.
— Нет, у меня нет насморка!
— Но ведь я же своими ушами слышала: кто-то чихнул. Петрик из комнаты вышел. Кто же тогда чихал?
— Мама, это не я! Это не я, мама! — Каролинка готова была расплакаться.
— Как бы то ни было, во двор тебе нельзя, доченька, — сказала мама и поцеловала Каролинку в кончик носа. По квартире ходить можешь, а по лестнице нельзя. Ты что, бросила платье на пол? — спросила вдруг удивлённая мама. — Погоди, не вскакивай с кровати, я сама подниму. Наверно, оно упало…
— Нет, нет, я подниму, мама, — крикнула Каролинка. Но было уже поздно, мама наклонилась и потянула на себя краешек голубого бархатного платья.
— Что это? — крикнула мама. — Кто там под кроватью? Что это значит, Каролинка?
— Ничего особенного, — ответила Каролинка, а сама густо покраснела.
Королевна меж тем вылезла из-под кровати. Волосы у неё растрепались ещё больше, а корона съехала на правое ухо.
— Почему эта девочка залезла под кровать? — стала допытываться мама. — Что за глупая забава? Почему вы играете в прятки, когда можно заняться чем-нибудь другим? Петрик, зайди, пожалуйста, в комнату. Неужели, ребята, ничего больше не могли придумать?
— Да ведь это же королевна, — сказал Петрик, желая хоть как-то спасти положение.
— Хорошо. Даже если у вас какая-то другая игра, всё равно это не причина, чтоб бедная королевна торчала под кроватью. А ты, девочка, — и тут мама посмотрела на королевну, — такая растрёпанная, что тебе надо причесаться. Что сказала бы твоя мама, если б вдруг тебя увидела? Где ты живёшь? Наверное, не в наших корпусах.
— Я живу в башне, — ответила королевна, шмыгая носом.
— В какой ещё башне? Выходит, она не с нашей улицы? — не переставая, спрашивала мама. — Каролинка, что это за девочка? Откуда она взялась? Я никогда прежде её не видела. Она из твоего класса?
— Нет… она… она из сказки.
— Да, я из сказки, — подтвердила королевна, шмыгнув опять носом.
— Ведь я же дала тебе платок! — воскликнула в отчаянии Каролинка. Как теперь быть? Петрик беспомощно уставился на свою приятельницу.
Выручило их то, что мама взглянула в эту минуту на часы.
— Каролинка, мне пора в больницу, потом я должна ещё зайти к одной больной тётеньке. Ведите себя, пожалуйста, как следует.
— Хорошо, мама! — закричала Каролинка.
И уже через несколько секунд дверь за мамой захлопнулась.
— Что будем делать? — спросил Петрик.
А королевна снова забралась на кровать и уселась, поджав под себя ноги. Лицо у неё было очень несчастное.
— Сама не знаю, — ответила Каролинка и развела руками. — Может, спросим у королевны?
— Хочешь с нами играть?
— Ещё чего не хватало! — хмуро отозвалась королевна. — Я заколдованная.
— Вот тебе и на! Что же с ней делать? — спросил огорчённый Петрик.
— Сидит тут, чихает, играть не хочет.
— Зачеркнуть её мы тоже не можем, это было бы нехорошо, — прошептала Каролинка.
— Да я не об этом. Только что нам с ней делать? — повторил Петрик неизвестно в который раз.
— Вы можете меня расколдовать, — ответила королевна и шевельнулась на кровати — у неё, наверное, затекли ноги.
— Расколдовать? Ты думаешь, нам это удастся? — И Каролинка всплеснула руками. — Что надо сделать, чтоб тебя расколдовать?
— Сперва полагается нам отыскать замок и башню, — заявила королевна и поправила корону, которая сползла у неё теперь на левое ухо.
— Где эта башня? — стал допытываться Петрик.
— Уж, конечно, не здесь, в комнате! — дерзко заявила королевна. — Прежде всего надо выйти отсюда.
— Куда выйти?… Ничего не понимаю…
— Понимать не обязательно… Что тут понимать? Нарисуйте дверную ручку.
— Ручку? — Петрик и Каролинка переглянулись.
