Глава десятая
Когда усатый кассир выложил перед Тупсифоксом целую гору гнэльфдингов, бедный пуппитролль обомлел от изумления.
– Это все мне?! – спросил он хриплым фальцетом и чуть было не свалился вниз, сраженный наповал нежданным-негаданным богатством.
– Ваш мерхенталер принес вам удачу, – улыбнулся кассир, пододвигая деньги поближе к забавному малютке в клоунском колпаке. – Вы были единственный, кто отважился поставить на тринадцатый номер. Забирайте эти монетки – они теперь ваши!
– Но я… Но мне… – Тупсифокс совсем растерялся и не знал, что делать дальше. Он перевел дух и пропищал первое, что взбрело в голову: – У вас не найдется какой-нибудь тряпочки, чтобы завернуть мой выигрыш? Я оставил дома кошелек, а в карманы такая куча денег не полезет!
Кассир усмехнулся и под насмешливые взгляды толпы зевак подал счастливчику ведерко для мусора.
– Вам нужен сейф, – сказал он, ссыпая блестящие гнэльфдинги, – но пока придется довольствоваться этой заменой. Зато у него есть удобная ручка и даже крышка – а это не так уж плохо, господин Везунчик!
– Спасибо. – Тупсифокс мертвой хваткой вцепился зубами в ручку ведерка, достал одну монетку в десять гнэльфдингов и вернул ее доброму кассиру. – Это вам жа мой шейф! – процедил он, не разжимая зубов, и посмотрел вниз. – Шнимите меня, шам я не шлежу! – взмолился бедняга, обращаясь к толпе зевак.
Тут же к нему подскочили два подозрительных типа и, вежливо взяв под ручки, спустили на землю.
– Мы готовы проводить тебя до дома! – сказал великан с черной бородой. – Где ты живешь, малыш?
А другой гнэльф, по-видимому, его приятель, лукаво прищуря свой единственный глаз (второй глаз прикрывала грязная повязка), притворно-ласковым голоском проворковал над ухом пуппитролля:
– Мы поможем донести тебе денежки прямо до порога! Идем скорее, малыш, нам так не терпится увидеть счастливые лица твоих родителей!
И он протянул дрожащие руки к тяжелому мусорному ведерку.
Но Тупсифокс отступил назад и грозно прорычал:
– Я шам донешу! Я шильный!
Чувствуя на себе взгляды десятков горожан, добровольным помощникам пришлось смягчить свой напор.
– Как хочешь, – пожал плечами бородач, – была бы честь предложена!
– Смотри, не надорви животик! – посоветовал одноглазый.
И они оба смешались с толпой зондерлингцев.
Пока Тупсифокс распевал песни в саду у Энни, пока он знакомился с говорящей лошадкой Тутти-Фрутти и играл на бегах, Морс, Крюшон и Кекс не теряли времени даром и в поте лица зарабатывали деньги на поездку в Злюкенберг. Один лишь Кракофакс все эти долгие часы полеживал на травке под яблоней и ничего не делал, если, конечно, не считать за работу старательное похрапывание и разглядывание снов.
Старого пуппитролля разбудили две вещи: чувство голода и упавшее на ногу яблоко. С первой неприятностью он попытался бороться, заставив себя увидеть во сне хорошо прожаренное куриное крылышко. Но когда с верхушки яблони свалилось спелое яблоко и чуть было не сделало его калекой, Кракофакс проснулся.
– Ой-ей-ей! – запищал он, запоздало откатываясь в сторону от румяного пушечного ядра. – Ой-ей-ей! Проклятье, нигде мне, видно, не найти покоя!
Он встал и, прихрамывая, направился к садоводам.
– Долго вы еще намерены копаться в земле? – капризно пробурчал пуппитролль, потирая ушибленную ножку. – Я хочу есть, я устал валяться на жесткой земле без одеяла и подушки!
– Да, перекусить бы не мешало, – согласился с ним Крюшон. – К счастью, нам осталось посадить всего два деревца, и наша работа будет закончена.
– И тогда пр-р-ридет час р-р-расплаты! – шутливо прорычал трудяга Кекс, выкапывая передними лапами новую лунку для саженца.
Минут через пятнадцать с заданием фрау Мяу было покончено, и Морс позвал хозяйку принимать работу.
– Молодцы, вы замечательно справились с порученным вам делом, – сказала добрая гнэльфина и опустила в ладошки Морса и Крюшона по монетке в десять гнэльфдингов. Затем она бережно положила в протянутую лапу Кекса такую же монету и подошла к пуппитроллю Кракофаксу. – А вы, уважаемый господин лентяй, все это время пробездельничали. Не отпирайтесь, я все видела! И ваш мальчик ничего не делал, поэтому и он останется сегодня без награды. – Фрау Мяу повернулась снова лицом к Морсу, Крюшону и Кексу и добавила: – А вам я выплачу премию, вы довели дело до конца.
И она одарила старательных тружеников еще по одной монетке в десять гнэльфдингов.
Когда все четверо покинули пределы владений госпожи Мяу, Кекс весело сказал:
– Думали заработать пятьдесят гнэльфдингов, а получили шестьдесят. Здорово это у нас вышло!
– А все благодаря нам, пуппитроллям, – гордо проговорил Кракофакс, косясь однако правым глазом на карман штанов долговязого Морса, в котором скрылись четыре блестящих монетки. – Если бы не мы…
И тут он вспомнил о своем племяннике и побледнел:
– А где же Тупсифокс?! Куда подевался этот дрянной мальчишка?!
А «дрянной мальчишка», ставший в одночасье богачом, стоял в это время на обочине дороги и тщетно пытался остановить пролетающие мимо него кареты и экипажи. Никто не хотел подбирать какого-то странного коротышку в мятом шутовском костюме с жестяным ведерком, на котором печатными буквами было аккуратно выведено: «ДЛЯ МУСОРА».
Потеряв надежду вернуться к дядюшке в карете, Тупсифокс решил добираться к нему пешком. Он посмотрел на стрелку компаса и, определив кратчайшее направление, ухватил покрепче драгоценный груз и зашагал в нужную сторону. Вскоре он попал в старые кварталы Зондерлинга, в котором улочки были такими кривыми и извилистыми, что даже местные жители иногда в них блуждали часами, пытаясь отыскать дорогу домой.
«Зря я не пошел по центральной улице, – подумал Тупсифокс и вытер рукавом курточки обильно струящийся по лицу пот. – Здесь мне придется петлять, как зайцу…»
Едва он вспомнил о зайцах, как появились и «охотники». Из темного переулка вдруг вышли ему навстречу уже знакомые гнэльфы – Бородач и Одноглазый – и, подойдя вплотную, дружно сказали:
– Какая удача! Добыча сама приплыла нам в руки!
– Эй-эй… – испугался Тупсифокс. – Я закричу… Вас поймают и посадят за решетку!
– Интересно, кто будет нас ловить? Вокруг никого!
Тупсифокс повернул голову направо, потом налево, обернулся назад, взглянул вперед… Действительно: никого! А ведь совсем недавно ему попадались на пути порядочные горожане и даже один полицейский с дубинкой в руке!
– Ты не устал тащить такую тяжесть? – вывел его из глубокой задумчивости заботливый голос Одноглазого. – Отдай ведерко нам, мы с радостью его понесем!
– Нет-нет, я не хочу вас утруждать…
– Тогда давай мы отсыплем немного гнэльфдингов, и тебе сразу станет легче! – предложил Бородач и протянул волосатую лапу к ведерку с монетами.
– Я в этом не уверен… – пискнул Тупсифокс и торопливо уселся на свой жестяной «сейф». – Я не уверен, что мне станет легче, если вы заберете у меня часть выигрыша… – пояснил он грабителям.
– Я все понял! – воскликнул вдруг Одноглазый и подмигнул своим единственным оком сначала пуппитроллю, а потом бородатому приятелю. – Ты не хочешь, чтобы мы забирали у тебя твои монетки. Ты прав, это никому не придется по нраву. Давай мы тогда просто разделим твой выигрыш?
Предложение Одноглазого нельзя было назвать очень заманчивым, и Тупсифокс вновь погрузился в печальные размышления.
– Если не хочешь делить на троих, мы поделим его на двоих! – В голосе Бородача звучали явно насмешливые нотки, и пуппитролль, как ни странно, их уловил.
– Кто будет третьим лишним? – спросил он, поднимая голову и глядя прямо в глаза бородатому насмешнику.
– Догадайся с трех раз! – хихикнул Одноглазый и ударил себя по ляжкам, гордясь собственным остроумием.
– Наверное, это будете не вы…
Одноглазый утвердительно закивал головой.
– И не вы…
Бородач тоже кивнул и усмехнулся:
– Две попытки и обе неудачные! У тебя остался последний шанс!
– Неужели я? – удивился Тупсифокс. – Вот уж правильно говорит мой умный дядюшка: – «Жизнь как зебра: за белой полосой обязательно следует черная»… Не успел выиграть, как приходится выигрыш отдавать. Ну что ж, я согласен… Только позвольте мне, пожалуйста, полюбоваться в последний раз на мои монетки и поплакать над ними…
– Хорошо, любуйся и плачь, только поживее! – разрешил Одноглазый.
– Отвернитесь, пожалуйста…
Грабители выполнили и эту просьбу забавного малыша. Им было даже немного жаль обдирать этого крошку до последней нитки, но работа есть работа, и ее выполнять нужно как можно лучше…
Когда Бородач и Одноглазый вновь повернулись лицами к Тупсифоксу, то почему-то его больше не увидели. Не увидели они и ведерка с гнэльфдингами. Проклятый мальчишка словно провалился под землю вместе со своим баснословным выигрышем.
