Чувствуя, как немного закружилась голова, она заставила себя отвернулась от витрины, чтобы не потратить впустую на разглядывание фотографий всё оставшееся время.
Родители, вероятно, забрели в какой-нибудь скучный магазин, решила она. Ну, в которых продают мебель, или часы, или глупые, толстые книги, заполненные цифрами. Взрослым нравятся такие места. Проблема была в том, что в «Отныне Навсегда» похоже, не было магазинов подобного рода. Она прошла мимо магазина, где продавались заводные насекомые, которые напевали, жужжали или гудели тоненькими жестяными голосками. Маленький мальчик стоял у прилавка вместе со своими родителями, покупая сине-зелёную стрекозу. Он пошевелил ей ушами.
Был книжный магазин, но у всех продающихся там книг были замечательные цветные обложки. Стоило открыть любую из них, и рисунки оживали, паря над страницами. Рыцари ехали верхом на единорогах, и волки осторожно крались через заснеженный лес. Рита не решилась задерживаться. Она быстро осмотрелась, нет ли здесь её родителей, а затем повернула налево, чтобы проверить следующий магазин.
Этот был полон плюшевых игрушек. Только это были не обычные слоны, тигры и собаки, которых можно найти в большинстве игрушечных магазинов. Рита не могла опознать ни одного вида этих животных, и каждое из них было уникальным. Большое существо, сидящее высоко на полке, могло быть жёлтым медведем с вороньими крыльями и хвостом как у белки. Она погладила голову мягкого, белого существа, напоминающего то ли пушистого дракона, то ли очень длинную лошадь с лапами как у льва. Глаза мягких игрушек, казалось, с надеждой следили за ней, пока она ходила по магазину в поисках своих родителей.
Она остановилась, привлечённая взглядом особенно яркой пары фиолетовых глаз. Мягкая игрушка размером с кошку, смотревшая прямо на неё, немного напоминала хвостатых лемуров, которых Рита видела в зоопарке. Лавандово-синий мех зверька выглядел мягче, чем сливочный крем в её напитке, а длинный пушистый хвост свисал почти до пола. Кончики остроконечных, как у летучей мыши, ушей увенчивали пучки тёмно-синей шерсти.
Рита была уверена, что если бы он умел говорить, то сказал бы что-то вроде «пррр-мур-муррр», что должно было означать: «Привет! Думаю, ты мне нравишься!»
Его звали Фердинанд. Рита не понимала, откуда она это знает, но это было единственное подходящее для него имя.
— Ты мне тоже нравишься, — сказала она, погладив его по голове. — Ты не видел моих родителей?
— Я могу вам чем-нибудь помочь?
Рита обернулась. Позади неё стояла ещё одна улыбающаяся женщина в красной униформе торгового центра.
— Я ищу своих родителей, — сказала ей Рита. — Вы их не видели? Моя мама одета в полосатую блузку, а у отца на левой руке татуировка в виде китайского иероглифа.
— О, мне очень жаль. — Женщина сменила улыбку на обеспокоенный взгляд. — Я не видела никого похожего.
— Хорошо, спасибо. Я проверю следующий магазин, — сказала Рита.
Женщина положила руку ей на плечо.
— Ты не можешь просто продолжать смотреть, — сказала она. — Ты должна найти их. Тебе нельзя оставаться без родителей, «Отныне Навсегда» закрывается через двадцать минут.
Она заставляла Риту уйти. Рита смотрела на неё, моргая.
— Но почему бы им просто не сделать объявление через громкоговоритель? — Спросила она.
Женщина слегка её подтолкнула.
— Иди. Живо!
Прежде чем уйти, Рита посмотрела на Фердинанда. Тот выглядел обеспокоенным. Если бы он мог говорить, он бы сказал «Мур-мрум-Мурр-пррум», что должно было означать: «Не оставляй меня!»
— Прости, — прошептала она и выбежала из магазина. У неё не было денег, чтобы его купить. Может быть, если она отыщет своих родителей… конечно, ей до сих пор нравилась куртка… и кисть…
Что имела в виду та женщина, когда сказала: «Ты не можешь просто продолжать искать. Ты должна найти их»? Разве одно не является следствием другого? Рита протёрла глаза. Счастливое и безмятежное удовольствие от разглядывания чудес «Отныне Навсегда» теперь сменилось колючками настоящего страха. Где её родители? Они, должно быть, тоже сейчас беспокоятся о ней. Так почему же они не догадаются сделать объявление по громкоговорителю, как всегда поступают разумные люди, когда кто-нибудь потерялся?
Она метнулась в магазин, в котором продавали невидимые кольца, но если её родители тоже не стали невидимками, их там не было. Не оказалось их и в магазине с миниатюрными наборами американских горок, и в отделе, где продавались ботинки, надев которые можно бегать стремительно как гепард и прыгать как супергерой. Она помчалась к следующему и поняла, что это снова магазин с рамками для фотографий в витрине. Она прошла по кругу и вернулась к самому началу. Она проверила все магазины, но так и не нашла никаких следов своих родителей.
— Торговый центр «Отныне Навсегда» будет закрыт через пятнадцать минут, — сказал приятный голос через громкоговоритель. Рита затаила дыхание, надеясь, что он добавит: «Мистер и миссис Барроу ожидают свою дочь Риту у справочного бюро», но он просто отключился.
Она почувствовала комок в груди, а в глазах стало жарко и сухо. Рита заставила себя сделать вдох. Она подошла к центральной площадке и посмотрела через перила вниз на первый этаж в надежде увидеть своих родителей. Свет внизу выглядел слабее, чем раньше. Она увидела несколько темноволосых девочек и умеющих-шевелить-ушами мальчиков, идущих вместе со своими родителями к выходу. Многие из них сжимали в руках замечательные игрушки или новую одежду. Все улыбались.
Вот теперь было действительно трудно не позволить слезам горькой обиды пролиться из глаз. Я тоже должна была получить подарок, подумала она. Что-то особенное.
Неужели она больше никогда не увидит своих родителей?
Сдерживая рыдания, она выпрямилась. Отблеск лавандово-синего привлёк её внимание. Это был Фердинанд, сидевший в витрине магазина мягких игрушек, хотя раньше он был на полке в дальнем углу отдела. Он выглядел обеспокоенным, и Рита знала, если бы он мог говорить, то сказал бы что-то вроде «Мрр-Пррр-Гррр», что должно означать: «Пожалуйста, не плачь». Его голубые остроконечные уши склонились вправо, указывая на красную дверь Отдела Потерь и Находок.
— Ты прав, — сказала ему Рита. — Я уже проверила оба этажа, так что, возможно, они действительно исчезли.
Она подошла к красной двери и постучала.
— Да? — ответил человек в разноцветной шляпе. Шляпа спереди была ярко-синего цвета. Его волосы стали теперь огненно-рыжими, и он отрастил заостренную лисью бородку.
— Мои родители действительно потерялись, — сказал ему Рита.
Он прислонился к дверному проему.
— В самом деле?
— Да, в самом деле.
— Потерялись.
— Да, пропали.
— Действительно, по-настоящему потерялись?
— Да! — Её сердце снова учащённо забилось. — Вы поможете мне их найти?
— Торговый центр «Отныне навсегда» закроется через десять минут, — сказал голос из громкоговорителя.
— Найти кого? — спросил человек в разноцветной шляпе.
Сердце Риты бешено заколотилось в груди, а потом замерло, словно наткнувшись на невидимую стену. Найти кого? Она знала это лишь мгновенье назад, но теперь не могла вспомнить.
— Ничего, — сказал человек в разноцветной шляпе. Он положил руку ей на плечо. — Мы найдем для тебя подходящее место здесь. Например, ты могла бы заведовать киоском с горячим мороженым, и каждый день пробовать новые вкусы. Это было бы весело, не так ли?
Рита отшатнулась от него. Она снова подбежала к перилам и посмотрела вниз, хотя и не была уверена, что именно она ищет.
— Эй! — Позвала она.
Никто не поднял голову. На самом деле, внизу не было ни одного человека. Свет стал очень тусклым, дракон в фонтане перестал разбрызгивать подкрашенную воду и, казалось, подавлял зевок. Вскинув голову, Рита загнанно озиралась, в надежде увидеть хоть что-то, что заполнило бы тревожную дыру в её памяти.
Изображения в витрине магазина с фоторамками изменились. Они всё ещё изображали её, но теперь на каждом снимке она была облачена в строгий красный мундир «Отныне навсегда». Её улыбка выглядела теперь дежурной, словно прилагающийся к униформе именной бейдж.
Она схватилась за перила.
— Почему все они сейчас стали такими? — спросила она человека в разноцветной шляпе.
— Потому что твоя жизнь отныне и навсегда связана с «Отныне навсегда», — ответил он. Он развернул свою шляпу так, чтобы оранжевый участок был обращён вперед, и его песчано-красные волосы взорвались копной блестящих тёмных локонов, а борода исчезла. — Ты потеряла свои другие варианты.
Рита смотрела на фотографии.
— Изменитесь обратно, — прошептала она, но все они оставались её изображениями, одетыми в форму «Отныне навсегда», совершенно одинаковыми, за исключением ракурсов.
