Он облетел её всю: каменные крылья вблизи совсем не походили на крылья, хвост — груда, стянутых ледяной коркой, камней. Двери не было. Летучесть пропала. Тогда он надел паучьи тапочки и полез вверх. Конечно, у Дракона выход из горы может быть где угодно, даже на вершине. Лезть было тяжело, острые камни скользили. К ночи тапочки совсем изорвались, а Серёжик так измучился, что, увидев в скале щель, забрался туда. Это была совсем узкая пещера, похожая на небольшой коридор. Стены и пол покрывал иней, а кое-где и лёд. Серёжик, дрожа, торопливо достал лунит.
Он положил его на камни и тихонько подул. Тут же загорелся огонёк, который стал расти и полыхать жарче без дров. Это был не костер, а скорее хвост огненной кометы — ярко-красный с лиловыми искрами. Серёжик согрелся и выглянул из пещеры. Мирно светила Луна. Он помахал ей лапкой. Боря вспыхнула малиновым цветом, затем белым и голубым. Он помахал и ей. Миллионы звёзд смотрят вниз, чтобы помочь. Но ни одна не увидит его, когда он зайдёт в гору.
Ёжик долго не мог уснуть. Он думал о маме, мандариновом печенье и немножко грустил, что никто не поливал его семечки. Будь он дома, они бы уже проклюнулись, и кто знает, может, к осени были бы ростом со спичечный коробок. А потом он думал, что будет, если Дракон не спит… Поможет ли шпага? И успеет ли он ею взмахнуть до того, как Ноэль полыхнёт пламенем?
Проснулся Серёжик от того, что вокруг журчала вода. Он лежал в огромной луже! За ночь отогрелись стены, растаял лёд. Капало с потолка.
Серёжик стал искать место посуше, и вдруг за ледяной коркой увидел дверь!!!
Высокую кованую дверь зелёного цвета! С неё медленно стекала вода. В голове тут же пронеслось:
Когда с листьев облетят деревья,
Когда потечет ручьями дверь,
Кто спасает, сам найдет спасенье
Вчера станет завтра. Верь не верь.
Неужели та самая?! Вприпрыжку он побежал к выходу. Но деревья были на месте. Их зеленые листья таинственно перешёптывались. Обычное пасмурное утро…
Хлюпая по лужам, Серёжик вернулся к загадочной двери.
И через неё влетает и вылетает сам Дракон?! Что-то непохоже. Маловата она для него, да и пещера узкая. Здесь и драконий хвост не поместится…
Серёжик принялся искать чешую, о которой говорило Солнце. Но нашел лишь маленький зелёный карандаш.
А вдруг тут живут шухи, скелеты и ёжееды?! И может, сейчас, когда он шпагой откалывает с двери лёд, они стоят за ней и ухмыляются? От этой ужасной мысли ёжик даже вспотел.
Но делать нечего. Он отбил куски льда от замочной скважины и вставил ключ. Дракон на его ободке тут же выгнул спину и приподнялся, словно живой!
— Что самое главное? — с противным скрежетом спросил металлический голос.
— Мама!
Ключ повернулся.
— Помощь!
Еще один поворот.
— Доброта!
Ключ сделал оборот, но дверь не открылась. Ёжик дёрнул ее, схватившись за ледяную ручку. Закрыто.
И тут вдруг что-то загрохотало! В пещере потемнело! Серёжик ахнул! Огромный камень завалил выход!!! Ой-ой-ой!!!
В углу кто-то хрипло откашлялся.
Серёжик присмотрелся и в пляшущем свете лунита с трудом разглядел, что у стены кто-то шевелится. Выставив шпагу вперед, ёжик замер.
Сердце бешено колотилось, во рту пересохло.
Но из угла выкатился совсем не страшный маленький лохматый клубок с коротенькими ручками и ножками.
— А вот и я… — протянул он вкрадчиво.
— Ты кто?
— Что значит «кто»? — обиделся клубок. — Сам меня звал…
— Когда?
— Эхе-хе… — клубок подполз ближе и оказался низеньким волосатым зверьком, круглым как мяч, и очень грязным. — А я ведь Шуха.
Серёжик на всякий случай отодвинулся.
— Ты ж боялся? Боялся! Дрожал? Дрожал! Твой страх меня сюда и приманил.
— Я тебя и дома боялся.
— Да ведь страхи оживают только туточки, — вздохнул Шуха. — Гиблое это место.
— Значит, сюда ещё и скелеты с ёжеедами прибегут?
— А как же! Я ж камнем вход завалил, чтоб ты только мне достался.
— Как это?
— Ну, я буду с тобой играть. Щипать, кусать и щекотать, пока не замучаю.
— Я тебя сам укушу! — разозлился Серёжик. — Или как дам шпагой!
— Э, нет, братец! — замахал ручонками Шуха. — Если ты меня тронешь, я отвалю камень.
Тут же в стену кто-то застучал.
— Вот и ёжееды со скелетами ломятся. Пустить?
Шуха посмотрел на камень, и тот немножко сдвинулся. Тут же в щель пролезла костяная рука.
Серёжик завопил и кинулся на скелета со шпагой, но не успел добежать, как камень стал на место.
Шуха подкатился поближе. Он был чуть больше яблока, но когда ощерил рот, Серёжик вздрогнул. Пятью рядами блеснули кривые острые зубы!!!
— Щас кусану, — предупредил Шуха.
— А почему ты маленький? — торопливо спросил Серёжик, сделав полшага назад.
Шуха вздохнул:
— Мне загадку одолеть надо. Как одолею — стану больше горы!
— А разве так бывает?
— А то! Меня Изумрудная Ящерица заколдовала. Я ей на хвост наступил. Хотел, чтоб он отвалился.
— Зачем?
— Ну, из хвостов я делал трещотки. Сыпал туда горох и они знаешь как тарахтели? Ого-го! Я ими зверей пугал! — Шуха насупился. — А Ящерица разозлилась и враз меня заколдовала. Все шухи росли, а я оставался малявкой. Меня даже в школу не взяли. Зато я теперь злобный, как сто тигров! Знаешь, как кусаюсь?
Серёжик отступил ещё на полшага.
— А Ящерица с глазами цвета жареной картошки?
— А то! Она ж царица подземного царства. Крот звал шух против неё воевать. Но я не люблю сражаться, я люблю мучить!!!
Серёжик снова попятился.
— И нельзя тебя расколдовать?
— Можно. В прошлом году Ящерица дала мне бумажки, сказала: «Как прочтёшь — изменится твоя сущность». Только как я прочту, если не умею?
— А ты бы кого-нибудь попросил…
— Кого? Меня ж боятся… Я всех знакомых покусал. А незнакомых пока не всех!
Шуха клацнул зубами.
— Давай я прочитаю, — торопливо предложил Серёжик.
Шуха достал из-за пазухи грязный узелок и вывалил оттуда картонные квадратики. Их было восемь. На каждой картонке написано всего по одному слову.
Серёжик разложил их около лунита и прочитал все по очереди.
— «САМ», «ДЕЛАЙ», «НЕ», «ПОЛУЧАТЬ», «ХОЧЕШЬ», «НИКОГДА», «ТОГО», «ЧЕГО».
Вот так загадка! Он стал двигать картонки.
В стену стучали, Шуха вздыхал и скрежетал зубами, но Серёжик так увлёкся, что ничего не слышал. Он переставлял картонки по-всякому, но получалась какая-то ерунда.
— Чего того никогда… сам… хочешь или не хочешь… — шептал он. — Чего никогда получать того не сам делай…
Всё, что выходило, ёжик просил Шуху говорить вслух. Но тот не менялся, всё такой же лохматый, он вынимал из шерсти блох и время от времени напоминал:
— Укушу!
Серёжику было немножко обидно, что Шуха такой неблагодарный. Но он перекладывал карточки снова и снова, снова и снова, снова и снова! И вдруг они сложились в разумную фразу!!!
— Ну-ка повтори… — дрожащим голосом попросил Серёжик. Он замер. Что сейчас случится? Шуха вырастет больше горы, и та треснет?!
— Ну-ка, повтори: НИКОГДА НЕ ДЕЛАЙ ТОГО, ЧЕГО НЕ ХОЧЕШЬ ПОЛУЧИТЬ САМ.
— Чего-чего? — переспросил Шуха, и прежде, чем успел понять, произнёс. — НИКОГДА НЕ ДЕЛАЙ ТОГО, ЧЕГО НЕ ХОЧЕШЬ ПОЛУЧИТЬ САМ.
Серёжик зажмурился. А когда открыл глаза, перед ним стоял хорошенький причесанный колобок в чистой рубашке. Такой же маленький.
Тут же со страшным грохотом отвалился камень и, улюлюкая, в пещеру ворвались скелеты и ёжееды.
— Пропала моя злая сила! — заголосил Шуха и спрятался за Серёжика.
Тот поднял шпагу.
Скелеты, жутко улыбаясь, гремя костями, растопырив руки, водили ими по воздуху.
У них не было глаз. Натыкаясь друг на друга, они щёлкали зубами и завывали.
Ёжееды видели Серёжика хорошо, но боялись подойди к костру.
Черные, лохматые, с шестью кривыми лапами и языком, свисающим до пола, они опасливо приближались к яркому пламени.
Шуха заплакал. Серёжик прижал его к себе и, отступая, закричал:
— Никогда не делайте того, чего не хотите получить сами!!!
Скелеты разом повернули к нему головы и пошли на звук.
Ёжик сделал ещё шаг назад и уперся спиной в дверь. Он зачем-то схватился за ключ и грозно повторил, потрясая шпагой:
— Глухие что ли?! Никогда не делайте того, чего не хотите получить сами!!!
Тут же раздался скрежет. Серёжик обернулся. Ключ поворачивался! Сам! А дверь тихонечко-тихонечко открывалась!!!
Ёжееды, заметив это, бросились через костёр. На некоторых вспыхнула шерсть, разлетаясь сизыми искрами.
Но Серёжик уже был за дверью и вставлял ключ с другой стороны. Он тяжело дышал и с опаской оглядывался. Вот как! Думал спасти маму, а теперь спасается в горе сам!
