— Медленно летят, — рявкнул Зверобой своему сержанту. — Подождем немного. Поглядим, как работает Дьявольский Треугольник.
Через несколько минут масковая сова подлетела к своему командиру:
— Лейтенант Зверобой, разрешите доложить! Никаких следов врага на пространстве от отрогов каньона до Филиновых ворот не обнаружено. Абсолютно никаких, Ваше превосходство! Должно быть, они совершенно сбиты с толку. Наши дозорные не заметили ни одной совы, которая миновала бы район действия Дьявольского Треугольника. Значит, они так и не сумели выйти из зоны действия крупинок. Погода также продолжает ухудшаться, сэр. Все складывается не в пользу противника.
— Отлично! Если они все-таки приближаются, то погода сыграет с ними злую шутку.
— Я в этом не уверен, — сказал подлетевший Жуткоклюв.
— П-почему? — даже растерялся Зверобой.
— Потому что эти совы умеют летать при любом ветре. Обрати внимание, гроза идет со стороны Хуулмере. Им ли не знать свои домашние ветра?!
— Енотий помет! Не сумасшедшие же они, чтобы атаковать в такую ночь, да еще при полной луне! Это же волчья луна, и погода портится: желудком чую — быть грозе.
— Сэр! — раздался оглушительный визг еще одной совы, которая как раз в это мгновение влетела в расположение части.
— Что за дрянь ты тащишь в когтях, Кремнеглаз?
— Совуколка! — хором ахнули воины.
— Я так и знал, что они выкинут что-нибудь подобное! — закричал Жуткоклюв. — Я с самого начала это знал! Поднимайте тревогу! Немедленно оповестите Верховного Тито и Ее Чистейшество.
— Глупости! — воинственно распушился Зверобой. С какой стати он должен подчиняться Жуткоклюву, который и так постоянно пытается втереться в доверие к Верховному Тито? — Это все блеф, ясно? Они пытаются пустить нам пыль в глаза, отвлечь от дела. Неужели ты до сих пор не понял? Они бросили эту дрянь возле Филиновых ворот только для того, чтобы выманить нас. Даю хвост на отсечение, что на самом деле они планируют ворваться через Клюв Глаукса. Чем не место для высадки? Вот увидите, они прилетят именно туда — в Клюв Глаукса. А эти уродские совуколки понадобились только для того, чтобы мы решили, будто они планируют вторжение через Филиновы ворота.
— Но разве мы можем знать наверняка? — спросил Жуткоклюв.
— Я могу.
— А я считаю, что ты должен послать часть войск в противоположную часть каньона, — очень серьезно сказал Жуткоклюв. — Вспомни, там вообще нет никаких крупинок. Нужно как можно скорее создать там непреодолимую крупинчатую зону.
— Такое решение может принять только сам Верховный Тито! — со злобным торжеством ответил Зверобой.
— Так лети и предупреди его! — из последних сил завизжал Жуткоклюв.
— Их Величества изволят отдыхать. Я не посмею потревожить их сон. Ты не забыл, что сегодня на свет должен появиться царственный младенец? Нет, я не буду будить наших владык. Им нужно набраться сил для настоящей битвы.
— Настоящая битва может начаться в любую секунду. Я уверен, что вторжение уже началось! — в отчаяньи крикнул Жуткоклюв.
А в это же самое время на другой стороне каньона Сант-Эголиус одинокая пепельная сова совершала ежевечернее патрулирование окрестностей.
Как всегда, во время полета дозорный еле слышно разговаривал сам с собой и горько проклинал несчастную судьбу, по вине которой его угораздило родиться пепельной совой, а не великолепной сипухой Тито Альба.
— Несправедливо это — как есть несправедливо. Ну вот, возьмем, к примеру, меня. Чем я отличаюсь от Тито Альба? Пускай нет у меня такой плоской белой рожи, как у амбарных сипух, и что из этого? Подумаешь! Хотя могло бы быть и хуже… Мог бы родиться малой пепельной совой, вот ужас-то! Ниже них никого нет, это самые отбросы Чистого общества. И пахнет от них противно. Вот если бы в подчинении у Чистых было побольше малых пепельных сов, мне бы не пришлось летать над этой жалкой пустошью. Но нет, этого никогда не случится… Глаукс, что за проклятая работенка! Как много мучений она доставляет старому доброму Пыльнобровке!
Пыльнобровка! — это имя несчастный ненавидел почти так же сильно, как свое происхождение.
Когда-то у него было настоящее имя, а не эта поганая кличка. Кстати, как его звали на самом деле? Какое имя дала ему мама? Он помнил только, что имя было очень красивое и очень звучное.
«Филипп или Эдгар… Кажется, меня все-таки звали Эдгар?»
Пыльнобровка, которого также могли звать Эдгар, настолько глубоко ушел в свои невеселые мысли, что даже не заметил первую кучу валежника.
«Что это за?…» — Он не успел додумать, как почувствовал предательский холод, поднимающийся со дна желудка.
— Кто-то принес сюда эту кучу хвороста… — понял он и вдруг начал лихорадочно нанизывать одну мысль на другую: — Хворост хорошо горит. Значит, это горючие кучи. Кому нужно горючее? Тому, кто умеет обращаться с огнем! Кто лучше всех управляется с огнем? Ночные Стражи!
В следующий миг он увидел арьергард вражеских войск (авангардом были совы, доставившие совуколок). Множество сов облепило горные пики, вершины которых зловещими алыми копьями пронзали ночное небо.
«Вот оно. Вторжение. Они пришли. Пришли за мной. Я сейчас упаду. Я сойду с ума. Но я не хочу умирать! Пусть я пепельная сова, пусть навсегда останусь ею, только бы жить! Глаукс Милосердный, я не хочу умирать… Ой, я сейчас упаду. Упаду на землю, рухну под волчьей луной. Глаукс, какая ясная ночь! Я не хочу упасть. Если даже Ночные Стражи меня не убьют, то на земле меня сожрут волки…»
ГЛАВА XXIII
Туннель сквозь дым
Молнии огненными лентами неслись следом за арьергардом Ночных Стражей. Непогода настигала их. Вот уже и волчья луна — полная и ослепительно-яркая, словно специально созданная для волчьей охоты, — исчезла за косматыми тучами.
В первых рядах наступающих летели угленосы с углями для поджога хвороста. Сорен с Мартином бросили горящие угли в первую из многочисленных груд валежника, тайком доставленного в каньон за несколько ночей до вторжения.
В этот раз Ночные Стражи еще больше, чем во время вторжения Чистых, уступали войскам противника по численности, однако на их стороне были три очень важных преимущества: внезапность, непогода и гениальный план.
Согласно этому плану были проведены три тайные операции, существенно ослабившие и продолжавшие ослаблять врага. Дьявольские Треугольники были обезврежены. Совуколки отвлекли внимание гарнизона. И наконец, горящие кучи хвороста должны были послужить постоянным источником огня для нападавших.
На вершине одного из бесчисленных красных пиков, буравивших черное небо над каньоном, сидел командующий вторжением.
Из своего наблюдательного пункта Эзилриб мог видеть весь каньон. Благодаря системе заранее выработанных сигналов он мог руководить битвой, поднимая, опуская или складывая крылья. Целый отряд мелких сов, преимущественно сычиков-эльфов, должен были запоминать эти сигналы и во все крылья мчаться передавать их командирам подразделений. За всю историю совиной цивилизации совы еще никогда не выполняли настолько сложной и важной задачи. Именно поэтому Эзилриб сейчас беззвучно молился про себя: «Мы справимся. Должны справиться».
Когда запылали подожженные кучи хвороста, первые ряды Жар-бригады под предводительством Бубо и его заместителя Сорена помчались к самому сердцу Сант-Эголиуса — в библиотеку, где хранились крупинки. Согласно плану, проникнув туда, они должны были рассыпать холодные угли по всем закоулкам.
За Сореном следовали его заклятые враги — Виззг и Ищейке. Но сейчас у него не было выбора, ибо только Виззг, бывшая предводительница и командорша Сант-Эголиуса, знала кратчайший путь в библиотеку.
— Сюда, — ухнула Виззг и помахала левым крылом.
«Старая дура даже не знает, где лево, где право! — презрительно процедил про себя Сорен. — Просто не верится, что такая тупица могла организовать эту страшную тюрьму!»
После того как с библиотекой будет покончено, воины должны были на всех крыльях вернуться к горящим кучам.
Здесь Жар-бригаде предстояло разделиться на две части: Бубо вместе с частью угленосов оставался поджигать ветки, а Сорен, Руби, Мартин и Сумрак, вооружившись принесенным из Северных Царств ледяным оружием, должны были вступить в большую битву.
Сражение обещало быть жестоким, но с каждой его минутой дьявольская сила крупинок будет ослабевать, избавляя совиный мир от угрозы безумия и порабощения. Эзилриб не зря дал этой операции название «Отныне и на веки вечные».
«У нас должно получиться, — подумал Сорен. — Просто должно, и все тут».
Между тем пепельная сова по имени Пыльнобровка очнулась за миг до того, как ее тело должно было разбиться в лепешку о каменное дно каньона.
