Пошли, да недалеко ушли. Опять стали подковы на
части разлетаться, разваливаться, кони захромали,
обезножели, и повернула вспять вся великая рать
Бурундая.
Загоревал, запечалился старый Дятел, когда уз-
нал о гибели Юрия Всеволодовича, но воспрянул ду-
хом при вести о том, что ордынцы не пошли к Вели-
кому Новгороду из-за хромоты, напавшей на басур-
манских коней. А хан Бурундай с Чалымбеком дога-
дались да дознались, отчего на их конницу беда на-
валилась. Созвали на совет самых старых да бывалых
воинов-соратников Чингисхановых, копыта коней ощу-
пывали, подковы да подковные гвозди разглядыва-
ли, ругались, гадали да спорили. И рассудили, раз-
гадали дело трудное:
— Эти кузнецы из града на диких горах — кол-
дуны русские. Видно, ковали они в час полуночный,
призывая всех духов злых на погибель нашей конни-
цы!
И послали к Новгороду низовскому отряд самых
свирепых воинов с лихими кузнецами расправиться.
Вот прискакали басурманы, от славянской крови
озверевшие, в осиротевший град ворвались, все пле-
мя Скоромыслово похватали, по рукам и ногам свя-
зали. И рано поутру, когда из-за Волги только что
солнышко выглянуло, пленников на взлобок холма
вывели.
Сначала старого Дятла головорезы наособо по-
ставили и дознаваться начали, почто и каким кол-
довством они, кузнецы зловредные, подковы для хан-
ской рати ковали, много ли еще таких подков пона-
делано и куда отправлено. На то старый кузнец за
всех отвечал:
— Слыхано от дедов-прадедов, что с Олегом в
походы хаживали: «Подкова — коню не обнова, да
в бою страшнее палицы. Как подковать, так и вое-
вать!» Вот и мы вас, кровожадных псов, подковали на
все четыре ноги, да так, как душа подсказывала! И
с каждым часом и днем все тошнее и труднее будет
вам по Руси скакать, нашу землю топтать!
Тут главный злодей саблей взмахнул. И покати-
лась голова старого Дятла с горы в овраг, к порогу
кузницы. Поотрубали вороги всем кузнецам головы,
а хоронить заказали, чтобы нижегородский народ
устрашить. Но в первую же ночь смелые люди всех
погибших тайно похоронили, дерном прикрыли, толь-
ко холмы не насыпали да кресты не поставили, что-
бы басурманы о том не ведали. Так и теперь никто
не знает, где те кузнецы-молодцы со старым Дятлом
похоронены.
На долгие годы притихли Дятловы горы и кузни-
цы. Сменялись князья и поколения нижегородцев, не
один раз перестраивались и подновлялись стены и
башни кремля. Но и сегодня этот каменный старец по
форме своей напоминает огромную подкову, олицетво-
ряя смекалку, силу и мужество народа русского.
В то лето, как ве-
ликий князь московский задумал Нижний Новгород
кругом каменной стеной обнести, томились в ниже-
городских темницах молодцы-удальцы из новгород-
ских ушкуйников, а с ними их земляк Данило Вол-
ховец. Совсем молодым пареньком он в Новгороде
Великом на возведении детинца трудился — камни
тесал, кирпичи подносил, известь месил да и масте-
ром стал. А когда детинец построили, другие ремесла
от заморских мастеров перенял и стал искусником на
всякую руку — и меч выковать, и колокол отлить,
палаты каменные выстроить и судно морское почи-
нить заново. И такой тот Данило Волховец был тол-
ковый да памятливый, что перенял говор заморских
гостей, что в Новгород по торговым делам наезжали.
Вдруг в жизни Волховцу перемена вышла. Решил-
ся он с новгородскими ушкуйниками на Волгу по-
даться, на вольный свет поглядеть, другую жизнь по-
видать. Ушкуйники люди верные, но отчаянные го-
ловушки, с ними подружиться — все одно что в
«орлянку» сыграть: либо орел, либо плата-расплата!
Так и у Волховца получилось. Попались они в цеп-
кие лапы стражи княжеской и очутились в темницах
Нижня Новгорода. Чуть не год сидели в застенках
молодцы-удальцы, солнышка не видели, жаждой, го-
лодом мучились. Ладно, что добрые люди сквозь ре-
шетки бросали им подаяние. Но одним днем распах-
нулись двери тяжелые и всех узников из темниц на
волю кликнули:
— Эй, вылезай на свет, кровь разбойная!
Высыпали из башни каменной изнуренные новго-
родцы и пошли за стражей на горы высокие копать
рвы глубокие, камни тесать, кирпичи таскать, стены
крепостные выкладывать и башни под самые небеса
поднимать. Скоро смекнул воевода Волынец, слуга
князя великого, что напрасно новгородских молодцов
в застенках держали, давно бы их к делу крепостно-
му приставить — такие они сноровистые да ловкие в
работе были! А первым среди них — Данило Волхо-
вец. И посулил воевода всех новгородцев за отменную
работу на волю отпустить, а Волховца поставил глав-
ным мастером над всей ватагой каменщиков.
Не одно лето трудились новгородцы рука об руку
с коренными нижегородцами. Крепко-накрепко строи-
ли, не простою кладкой, а крестовою, а известь так
хитро да умело гасили, что схватывала камень и кир-
пич намертво. Знали и умели люди русские, как
кремль против ворогов строить: неспешно да надеж-
но, на веки веков! Вот и показалось князю великому
Василию, что нижегородская крепость строится меш-
котно. И послал он в Нижний Новгород искусника и
мастера по крепостям итальянца Петруху Франческо
с помощником Джовани Татти. Оба прибыли разря-
жены по-заморскому, в шапочках диковинных, в пла-
щах-накидушках и при шпагах, как настоящие вои-
ны. Мастер Петро Франческо всем русским по нраву
пришелся, сразу угадали в нем человека великого ду-
ха и мастерства. А помощник его, Джовани Татти,
был настоящий головорез, заморский хвастун и за-
дира. Чуть что — и за шпажонку свою хватался, на
ссору, на драку напрашивался. В крепостном деле
только понаслышке смекал, а своими руками и од-
ного кирпича не вкладывал. И за все его проделки и
выверты переделали русские люди имя Джовани Тат-
ти на свой русский лад — Жеваный Тать.
Начал было распоряжаться этот разбойник Же-
ваный Тать над артелью новгородцев, приказывал
класть крепость не крестовой кладкой, а простой,
чтобы скорее дело шло. Вот и стали рассуждать меж-
ду собой русские мастера-каменщики, что кремль ни-
жегородский строили: «Доколе будем терпеть ругань
да понукание в убыток Руси и Нижню Новгороду?
Некрепко крепость класть — в беду попасть! У ино-
земных мастеров одна заботушка — поскорее мошну
набить и за море уплыть. А нам перед всей Русью
ответ держать!»
Знал Данило Волховец, что правду говорят мас-
тера-нижегородцы. Не раз слышал он, как Джовани
Татти уговаривал Франческо крепостные дела торо-
пить и восвояси домой спешить. Вот выбрал Данило
время, когда воевода Волынец с Петром Франческо
вместе мимо проходили, и рассказал им о недоволь-
стве мастеров-нижегородцев. А Петруха Франческо и
сам давно приметил, что нижегородцы да новгородцы
и без подсказки и указки надежно и умело крепость
кладут. Особо отличал он Данилу Волховца и часто
маэстром называл-величал, это по-иноземному, а по-
русски сказать — искусник и умелец большой. Вот
после того и приказал он своему помощнику Татти:
«Не неволь русских по нашему способу стену класть.
Их кладка крестовая чуть помешкотней, зато долго-
вечнее! »
Воевода Волынец в тот раз с Данилой тоже лас-
ково обошелся и опять посулил всех новгородцев
