Оставшись в узком кругу, Татьяна напала на отца:
— Откровенно говоря, я не ожидала, что всё так серьёзно. Я всегда знала, что для тебя существует только твоё изобретательство, но чтобы ты настолько наплевательски относился к воспитанию внука…
— Мама, всё не так. Я тебе объясню, — Вася вступился за деда, но Татьяна резко осадила его:
— Помолчи! Посмотри, во что превратился Василий. По всем предметам двойки. Вместо того чтобы получать образование, он мастерит летающие веники. Это твоё влияние. Ты забиваешь ему голову всякой ерундой.
— Мама, мне просто нравится изобретать, — пытался урезонить мать Вася.
— Ничего, учиться тебе тоже понравится. Хватит заниматься дуростью. Я говорила с мужем. Я забираю тебя к себе.
Услышав эти слова, Никанор Иванович вздрогнул, как будто его стеганули бичом.
Вася вдруг растерялся. Он так долго мечтал, чтобы мама забрала его, но теперь, когда момент наступил, он засомневался, что этого хочет. Ему было жалко деда, но это было не самое главное. Вдвоём с дедом им было хорошо. Они понимали друг друга с полуслова, а после того, как с ними поселились Августа с Июлькой, стало ещё интереснее. Там, в далёкой Америке, он всегда будет чужим и никакие блага не заменят ему посиделок по вечерам и совместной работы над новыми изобретениями.
— Я не поеду, — неожиданно для самого себя отказался Вася.
— Что ты сказал? — переспросила мама, полагая, что ослышалась.
— Я не поеду, — повторил Вася и, чтобы объяснить свой отказ, добавил: — У тебя там муж и дочка. А дед один.
— Дед не вечен, — напомнила Татьяна.
— Вот именно. И я не могу его оставить.
— Василий, мама права. Она может дать тебе всё, чего не могу я. Тут у тебя даже роликовых коньков нет, — сказал Никанор Иванович.
— Есть. Ты же мне сделал.
— Вася, не веди себя, как маленький. Там у тебя будет своя комната. Ты перестанешь отвлекаться на всякую ерунду, получишь образование. Там тебе будет хорошо.
Вася слушал маму и всё яснее осознавал, что там ему хорошо не будет. Ему хорошо только здесь, рядом с дедом и всеми его глупостями. Никакие уговоры и заверения, что он исправит оценки, не действовали.
— Всё решено, — наконец заявила мама, подводя черту под разговором. — Ты уже взрослый мальчик, и твои капризы неуместны.
Вася хотел сказать, что это не капризы, а свобода личности, но вряд ли бы мама его поняла.
Назавгра Вася в школу не пошёл. Мама потащила его по врачам делать медицинские справки.
Июльку переполняло негодование. Максим Ливнев, трус и ничтожество, торжествовал. Её душа жаждала справедливости. Перед уроками юная чародейка коршуном налетела на виновника всех несчастий.
— Ты трус и лжец! И к тому же ябеда. Сам Васю избил. У него кровь из носа шла. Я сама видела. И ты же на него нажаловался.
— Он мне куртку порвал, — нагло ухмыляясь, заявил Макс.
— Бедненький. Почему же ты, несчастный хилячок, не дал сдачи, когда тебя избивал верзила Ермолаев? — насмешливо спросила Июлька, глядя Максу в глаза.
Её замечание вызвало смешки. Требовалась недюжинное воображение, чтобы представить себе, как тихоня Ермолаев избивает Ливнева.
Макс не выдержал её взгляда и отвёл глаза. Июлька с жаром продолжала:
— Ты ещё раньше доказал, что ты трепло, но сейчас ты не просто трепло. Ты самый подлый мерзавец. Из-за тебя хорошего человека исключат из школы. Мне противно учиться с тобой в одном классе. Я бы превратила тебя в таракана, но это слишком непочтительно по отношению к насекомому.
Все восприняли её слова, как метафору. Макс Ливнев даже не подозревал, насколько близок он был к тому, чтобы оставшийся век пробегать в хитиновом покрове.
Пылкая речь народной героини не осталась без отклика. Маятник симпатии вновь склонился в пользу Васи. Одноклассники приняли решение пойти к директору отстаивать Ермолаева. Поскольку Вася был личностью неординарной и широко известной в школе, к ним присоединились ученики из других классов. Даже старшеклассники не остались в стороне. Друзья Июльки по ролледрому сплотили народ на борьбу за справедливость. Такого единодушия школа ещё не знала.
Вася не предполагал, какие страсти кипят в его отсутствие. Вернувшись из поликлиники, он никого не застал дома. Только Яков Эммануил Фелициус выглянул из комнаты, где сейчас обитали Августа с Июлькой.
— Дракончик, хороший. Иди ко мне, — поманил его Вася, но Фелициус заполз назад.
При этом он оглянулся на Васю, как будто звал его за собой. Вася зашёл в комнату, которая ещё недавно принадлежала ему. При мысли о том, что скоро придётся всё это покинуть, ему стало так грустно, хоть плачь.
Он подхватил дракончика на руки.
— Если бы ты знал, как мне не хочется уезжать! Что мне делать?
Фелициус молчал. Впрочем, Вася и не надеялся на ответ.
— Не знаешь? Вот и я не знаю, — тяжело вздохнул он.
Неожиданно дракончик вырвался у него из рук, перескочил на книжную полку, где по-прежнему стояли Васины любимые книги, и стал сбрасывать их на пол.
— Что ты делаешь? Перестань! — приструнил его Вася, но Фелициус расшалился не на шутку.
Наконец Васе удалось поймать питомца и ссадить на пол. Мальчишка принялся собирать с пола книги и вдруг наткнулся на тонкую книжицу, которую видел впервые. Обтянутая шелковистой, мерцающей тканью, она выглядела необычно. Вася хотел поставить её назад, но внимание привлекла надпись: «Дневник».
Сердце Васи подпрыгнуло. Среди одноклассниц ходила мода увековечивать девчоночьи секреты, вроде того, кто кому нравится. Было бы любопытно узнать, как к нему относится Июлька. Некоторое время он колебался. В конце концов любопытство выиграло недолгую схватку с совестью.
Позабыв про разбросанные книги, Вася открыл Дневник. На каждой странице было всего лишь по одной записи. «Хочу найти лучшее средство от укуса осы». «Хочу, чтобы дракон помолодел на пятьсот лет».
— Бред какой-то, — фыркнул Вася, но скоро ему стало не до смеха.
«Хочу кататься на роликах, как чемпионы». «Хочу, чтобы Вася подтянулся сто раз»…
По мере того как он читал, у него по спине поползли мурашки. Всё, написанное в Дневнике, случалось в жизни. Его так потрясло это открытие, что он даже не заметил, как в комнату вошла Июлька.
Увидев Дневник у Васи в руках, девочка опешила. Разбросанные книги и смущённый вид дракончика досказали ей начало истории.
— Это твои проделки! — рассердилась она на питомца.
Тот склонил голову набок и ясным взором смотрел на неё, явно не чувствуя за собой вины.
В комнате повисло неловкое молчание. Наконец Вася сумел вымолвить:
— Что это?
— Ты не должен был это читать, — с укором сказала Июлька.
— Я думал, ты пишешь девчоночьи секреты. Кто в кого влюблён и всё такое, — пролепетал Вася.
— Зачем тратить время на такие глупости? — фыркнула Июлька.
— Всё, что там написано, случается в жизни. Ты что, волшебница? — без обиняков спросил Вася.
Июлька вздохнула.
— Только, чур, об этом никому.
Ребята помолчали. От полученной информации у Васи вскипали мозги.
— Как такое может быть?! Мне это снится, — произнёс он и переспросил: — Так ты правда волшебница?
— Нет. Бабушка — волшебница, а я — чародейка.
— А в чём разница?
— Чтобы стать волшебницей, надо пройти испытание. А пока учишься, считаешься чародеем, — пояснила Июлька. — Только помни, ты обещал. Молчок. Бабушка не велела никому рассказывать.
— А как же история про беженцев? — спросил Вася.
— Это — чистая правда. Мы живём в Сдвинутом мире. Там всё иначе. Сейчас у нас весна. Наш дом стоит высоко в горах. Если бы ты знал, как там красиво! Но нам пришлось оттуда бежать.
— Почему?
— Долгая история.
— У меня есть время послушать, — сказал Вася, потрясённый услышанным.
Июлька начала перечислять:
— Я сорвала торжественную церемонию и унесла дракона.
Вася покосился на Фелициуса и почему-то шёпотом спросил:
— Значит, Яков Эммануил действительно дракон? Настоящий?
— Да. Огнедышащий. Только маленький, новорождённый.
— Из-за этого вам пришлось бежать?
— Нет. Ещё я дала пощёчину главе рыцарского Ордена.
— Ну ты даёшь! — изумился Вася.
— А потом я прожгла парадную королевскую мантию.
— Как ты умудрилась всё это натворить?
— Это ещё не всё. Я похитила государственную святыню.
— Ничего себе! — присвистнул Вася.
На фоне «подвигов» Июльки собственные злоключения казались ему мелочью.
— Но всё это произошло не нарочно, понимаешь?
