Я с ужасом представила себе эти сражения.
— Однажды умирающий слон упал на дракона и раздавил его. Их кровь смешалась, а рядом стоящее дерево вобрало её в себя через мощные корни. Как только это случилось, дерево изменилось. Оно быстро выросло, превратившись в большое и мощное, как слон, растение. Его кряжистые ветви разрослись в разные стороны, напоминая могучего дракона, а листья стали острыми и длинными, словно его когти. С той поры дерево стали называть…
— Драконовым! — воскликнула я.
— Правильно.
— Почему не слоновьим? Или нет! Почему не дракослоновым или слонодраковым? — быстро заговорила Глупость.
— Не знаю, — ответила Драцена. — Возможно, потому что слоны ещё есть, а драконов уже нет. А может быть потому, что людям кажется, что я больше похожа на дракона.
— Ничегошеньки не похожа! — тут же отозвалась Глупость.
— Ты-то почём знаешь! — сердито воскликнула я. — Ты что, много драконов видела?
Но Глупость не обратила на меня никакого внимания. Она перестала бояться смолы, успокоилась и теперь пыталась оторвать от смолы свою туфлю.
— А у нас дома я никакой смолы не заметила, — осторожно сказала я.
— Это правда. Смолу выделяют только деревья, растущие в природе.
— Значит ты дерево, не лиана.
— Конечно. Мой ствол стоит прямо.
— Да где же прямо-то! — прошипела увлечённая вырыванием туфли Глупость. — Ты в зеркало когда последний раз смотрелась? Коряга корягой!
Я дёрнула Глупость за юбку.
— Я имела в виду, что ствол моего дерева не нуждается ни в чьей помощи для того, чтобы держаться вертикально, — не обидевшись, ответила Драцена. — Если быть точной, то мои родственники не все деревья, среди них много кустарников.
— Что значит много? — выпалила Глупость, только что вырвавшая свою туфлю из плена. — Сколько вас вообще вместе с родственниками?
— Драцен около 150 видов, — с гордостью ответила Драцена.
— Ничего себе! — снова удивилась я.
Глупость фыркнула.
— Но очень не многие из этих видов могут оказаться в комнатах любителей домашних растений.
— Очень жаль, — вздохнула я.
— А ты-то? Ты-то какая? — пыхтя, спросила Глупость.
— Что какая? — хором спросили мы с Драценой.
— Ну, ты-то какая Драцена?
— А… — поняла Драцена. — Я драцена сказочная.
— Значит, невзаправдашняя, — утвердительно сказала Глупость.
— Ну, почему же? Сказочная, но взаправдашняя. Ведь твоя туфелька действительно прилипла.
Драцена зашелестела листочками.
«Вот интересно, бабушка знает, что бывает столько разных драцен?» — подумала я.
— Думаю, не знает, — ответила Драцена на незаданный вслух вопрос.
Я широко открыла глаза.
— Чего не знает? — насупилась Глупость.
— Я же говорила, что сказочная! Я слышу ваши мысли, — весело произнесла Драцена.
— А эти виды драцен, они сильно отличаются друг от друга?
— О да, — ответила Драцена. — Если все драцены собрать в одном месте, может показаться, что это чудесный лес, где нет повторяющихся растений.
— Ну, понятно, — проговорила Глупость, — если вы кусты и деревья.
— Не только поэтому. У нас очень красиво окрашены листы. И у каждого вида по-своему.
— Да чего там красивого. Листья дугой, ствол кочергой…
— Помолчи, — прошептала я Глупости.
— Листочки у нас действительно дугообразные. Но жилки на них могут быть удивительно красивыми. Ведь я волшебная Драцена. Я сейчас вам их покажу.
Не успела я удивиться, как Драцена затряслась, а что случилось потом, я и не поняла, только все листья вокруг стали пёстрыми! Впереди выгнулись светло-зелёные листья с ярко белыми полосками, рядом точно такие же, но с жёлто-зелёными «лентами». А там что? Чудо какое! Листочки тёмные-тёмные, по центру каждого бежит толстая изумрудно-золотистая полоса! Драцена пошевелила листочками, словно пальцами, и картинка сменилась. Теперь передо мной были нарядные листья тёмно-зелёного цвета, в центре которых лилась молочно-зелёная полоса, а по краям бежали белые тонкие линии. А это тоже листья? Чёрно-зелёные! Я приподняла их и увидела длинные узкие листочки с розово-красной каймой.
— Это всё твои листья?! — восхитилась я.
— Это листья разных видов драцен, — с гордостью ответила Драцена.
— Очень красиво! Нужно будет обязательно бабушке рассказать! Ой! Бабушка! Я опять исчезала, а она-то ничего и не знает!
— Мы сделаем так, чтобы бабушка не волновалась. Она не заметит твоего отсутствия. Ты вернёшься в тот же час, что исчезла. Возьми любой мой лист и проведи по нему ладонью.
Я выбрала тёмно-зелёный лист с белою полосой. Провела по нему рукой, и всё завертелось большой красочной каруселью.
Вот она наша комната. Вот Драцена. Ох… А вот и Глупость. Она появилась на полу рядом со мной совершенно растрёпанная.
— От тебя не отвяжешься, — вздохнула я.
Глупость хотела что-то ответить, но дверь комнаты открылась и вошла бабушка. В руках она держала пустой горшок, совочек и газеты.
— Чай попила, теперь за дело.
— Баб, а ты знаешь, что драцен 150 видов?
— Знаю, что много, — разворачивая газету, ответила бабушка. — Что 150, не знала.
— А что это дерево, в котором течёт кровь дракона?!
— Это тебе кто сказал?
— Драцена.
— Понятно… — как-то странно ответила бабушка. — Пусть она тебе про «журавлиный нос» ещё расскажет.
— Про кого? — удивилась я, широко раскрыв глаза.
— Про «журавлиный нос». У нас с тобой его много растёт.
— Интересно! Он хоть какой? Почему так называется-то?
— Вот и спроси, у кого ты там всё спрашиваешь.
— Баб! Да ты не веришь мне, что ли? Вот, хоть Глупость мою спроси!
Бабушка засмеялась.
— Её спросишь, пожалуй! С три короба наврёт!
Я сердито посмотрела на бабушку, потом на Глупость. Но её уже не было!
«Опять вовремя», — подумала я сердито.
— Ну, ладно, ладно! Спрошу твою Глупость в следующий раз. Похоже, она отошла куда— то. Давай нашу новую красавицу пересаживать.
Я вздохнула, и мы стали пересаживать Драцену.
«А всё-таки интересно, что это за „журавлиный нос“ такой?» — думала я.
Сегодня такая жара! Ну такая жара, просто некуда деться! В комнате душно, а ведь окно открыто настежь и уже почти вечер. Лето в этом году «африканское», как говорит бабушка. Пот с меня льёт в три ручья, и хочется залезть в ванночку с водой, что стоит на балконе специально для меня, но сначала нужно помочь бабушке. Она попросила комнатные цветы полить. И понятно! Сколько я стаканов воды сегодня выпила? Пять или больше? Растениям тоже вода нужна, ещё как нужна! Вот сейчас перелью отстоянную воду в леечку и….
— Ой! Что это?! — воскликнула я.
На заставленном цветами столе что-то светилось!
— Баба! — закричала я, прижимая к себе лейку. — Бабуля!
Мой голос дрожал. Бабушка меня, наверное, не услышала. Я оглянулась на дверь. Никого.
«Подойти надо», — подумала я и сделала несколько шажков к столу, на котором удивительным образом на фоне заходящего жаркого солнца сияло пышное растение с красными цветами. У нас дома оно почти в каждой комнате стоит. Бабушка любит, когда всё вокруг разноцветное, а это растение у нас и с белыми, и с красными, и с розовыми цветами есть.
— Это что же, пожар? Да? — раздался писклявый голосок.
— Нет, вроде не пожар, — ответила я и тут же подпрыгнула на месте. — Глупость! Привет!
Глупость не ответила, она карабкалась на стол к удивительному растению.
— Герань, что ли, горит?
— Не герань, пеларгония, — ответил низкий грудной голос. — Правильно меня называть так.
Я осмелела и подбежала к столу.
— Здравствуй, Пеларгония.
— Здравствуй, Алиночка.
— Первый раз в жизни вижу, чтобы комнатное растение горело! Видела, как светлячки свои фонарики зажигают, сколько про это рассказов слышала, и то удивилась, увидев! — выпучив глаза и взмахнув руками, воскликнула я. — А тут растение!
— А мандарин с апельсином? — спросила Пеларгония.
— Где? Давай! — обрадовалась Глупость.
— Нет. Я имела в виду свечение. Разве ты никогда не баловалась с корочками мандарина или апельсина. Не сгибала кожуру, поднося к огню?
— Нет, не баловалась, — серьёзно ответила я. — Баловаться с огнём нельзя!
— Это правильно, — ответила Пеларгония.
— Ну, и чего? И Чего? Чего будет-то, если корку к огню поднести? — заинтересовалась Глупость.
— Не просто поднести, а согнуть так, чтобы появилась струйка эфирного масла. Оно вспыхивает с треском и сразу гаснет.
— Надо попробовать, спички где? — спросила Глупость.
— Спрятаны, — сурово ответила я, хотя отлично знаю, где бабушка прячет от меня спички. — А что такое эфирные масла?
