Вот таким Касс впервые пришел в этот город — уверенным в своих силах щенком волкодава, но совершенно не знающим реальную жизнь и реальных людей. И почти сразу увидел и отметил ее — хорошенькую художницу, сидящую на той самой знаменитой Истенской лестнице и с упоением что-то рисующую на листах бумаги. Она не была такой уж красавицей, но с таким азартом отдавала всю себя любимому делу, что юноша не мог отвести от нее глаз. Она иногда встряхивала головой, чтоб убрать падающую на глаза челку, и шоколадные кудряшки рассыпались по ее плечам красивой волной. Лиловый шарфик, в тон платью, призванный держать всю эту роскошь так, чтоб она не мешала хозяйке, давно развязался и упал на ступеньки, но девушка была слишком увлечена своей работой, чтоб поправить прическу. Кассий, чуть не впервые в жизни не знал, как подойти и завязать разговор. Он никогда не смущался в общении с девушками, даже если они были старше его, как эта, но тут… подойти запросто и познакомиться, казалось, чуть ли не кощунственным. Так бы он и простоял, как болван, мучаясь несвойственной для него нерешительностью, но тут вмешалась, как тогда ему показалось, судьба — сильный порыв ветра подхватил несколько листов с зарисовками и лиловый шарфик и понес вниз по ступеням, прямо к его ногам. Девушка вскрикнула в досаде, вскочила со своего места в бесплодной попытке поймать, и Кассий встретил взгляд шоколадных глаз, досадливый и в то же время веселый.
Юноша радостно подхватил свою добычу и, торжественно поднявшись на несколько ступеней вверх, вручил художнице со словами:
— Возьми, это же твое.
— Благодарю, — контакт взглядов прервался — девушка смущенно опустила длинные пушистые ресницы, но Кассию хватило и этого, чтоб сбилось дыхание и часто-часто застучало сердце.
— Если хочешь, можешь присесть рядом со мной, — художница явно поняла, что уходить он не собирается, а слов, чтоб остаться никак не подберет, и решила нарушить неловкую паузу, — можно я тебя нарисую? Ты необычный.
— Да, конечно, — юноша, не помня себя от радости, осторожно присел на ступеньку рядом с ней, звякнув рукоятью меча о камни парапета.
— Как тебя зовут? Я Стасия. А ты ведь нездешний, да? — продолжала щебетать девушка, не обращая внимания на скованность парня, и не отрываясь от рисования. — Халан? Мне брат рассказывал про воинов севера с парными мечами, но видеть и рисовать таких не доводилось.
— Мое имя Кассий. И не совсем Халан. Скорее Эдельвия. Я там теперь живу и учусь, но рос и правда на севере, — про папу-князя Кассий скромно умолчал, справедливо рассудив, что его заслуг в этом нет, а непринужденная атмосфера может и пострадать. Хотя какое-то чувство так и подбивало этак небрежно сказать, что он принц, и увидеть, как сразу заблестят красивые девичьи глаза… но не того склада девушка, да и неправильно это. И он скрутил в себе ненужный порыв.
— Расскажи мне про Халан. Мне нравится слушать о разных странах, — Стасия начала новый лист. — Поверни голову к университету, и сядь на парапет. Я назову эту картину — «Завоеватель с севера».
Девушка смеялась так заразительно, что парень стал тоже улыбаться, глядя на нее.
— Нет, не смотри на меня — смотри вниз на город, и сделай лицо серьезным. Я быстро.
Но сидеть так пришлось больше получаса и рассказывать про Халан и Эдельвию, про деда, и даже про школу чародеев. Новой знакомой все было интересно.
— Ты тоже мечтаешь путешествовать? — вдруг спросил он.
— Нет, — улыбнулась художница, — мне нравится слушать про дальние страны, но сама куда-то ехать я не хочу. Я люблю Истен. Просто влюблена в него. Смотри, какое синее небо и яркое солнце. Как это все красиво вместе с древними серыми камнями, из которых построен город. За королевским замком — горы, а внизу, за университетом — море.
— В Эдельвии тоже есть море… и в Халане.
— Но я же не про Руазий. Я про Истен. Я никогда не хотела бы покинуть его. Даже на время. Посмотри, — девушка закончила рисунок и повернула рисунок к Кассию, — тебе нравится?
На карандашном портрете он был изображен, сидя вполоборота к зрителю, и мечтательно смотрел на шпили университета и море за ним.
— Да… ты красиво рисуешь.
— Идем, я покажу тебе самое интересное, — улыбнулась, довольная похвалой девушка, и сложила рисовальные принадлежности в папку. — Тебе очень повезло сегодня. Я не занята, и у тебя будет самый лучший сопровождающий, — пошутила она. — Я много знаю о моем городе и с радостью расскажу.
Кассий, разумеется, был с ней полностью согласен.
Они гуляли по Истену целый день, сидели в уличных кофейнях, обошли весь центр и набережную, но идти дальше, в доки, она отказалась, ограничившись только верхней, самой благополучной частью столицы.
— Мне нельзя в нижний город, — грустно покачала головой Стасия, — если узнают, то запретят ходить одной и тут.
— Но ты же не одна…
— Вряд ли мачеха или отец оценят тебя в роли сопровождающего, — разочаровала девушка Кассия. — Прости.
— Да, я понимаю… — он действительно забылся и не думал о том, что девушки из приличных семей не гуляют в одиночестве по рабочим кварталам, где можно встретить кого угодно.
Пришло время прощаться.
— Куда тебя проводить?
— До университета, меня там встретит брат. Заодно и познакомлю, — художница опять рассмеялась. — Вы немного похожи. Только он нигде не был, кроме Руазия, но очень много знает о других странах и, в отличие от меня, хотел бы увидеть их своими глазами.
Брат, к досаде Кассия, оказался стройным молодым человеком, на полголовы выше и на несколько лет старше, чем он. Звали его Стасий, и они с сестрой были очень похожи — те же шоколадные глаза и кудри, тот же веселый взгляд, только у художницы он был цепким и внимательным, а у молодого человека мечтательным и отсутствующим. Девушка явно гордилась братом и не сводила с него обожающих глаз.
Сдав Стасию на руки родственнику и договорившись о встрече завтра, уже с ними обоими, Касс отправился искать дом эдельвийского посла, в котором остановилась делегация из княжества.
Весь вечер, пока не уснул, он вспоминал новую знакомую, которой был очарован так же, как и городом у моря, дышащим древностью и ожиданием чуда.
Весь следующий день, пока дядю с Видием принимал король, а позже, они с королевой в кабинете решали вопросы политики, Кассий провел с новыми знакомыми. В обществе брата, видимо, можно было гулять не только по центру города, и его отвезли на морскую прогулку. Они со Стасием по очереди были на веслах, и хоть тут самолюбие юноши немного утешилось — он был явно выносливее старшего парня. Впрочем, к его огорчению, девушка на это не обратила никакого внимания, занятая рисованием.
Чем больше времени Касс проводил в ее обществе, тем больше она ему нравилась. Она была серьезна только когда рисовала, все остальное время щебетала как птичка и смеялась. А два серьезных и молчаливых кавалера, не отводили от нее взгляда. Один слегка насмешливого, а второй восхищенного.
Время пролетело незаметно, и снова наступил вечер. Касс уже попрощался и уходил, договорившись встретиться послезавтра, так как завтрашний день у близнецов был занят, как случайно поймал обрывок фразы, сказанной девушкой брату:
— Стас, не опоздай во дворец. Официальный прием вечером.
— Демон, я совсем забыл…
Дальше Кассий уже не слышал, да и не прислушивался — его осенила догадка. Как он раньше не понял, все же было очевидно! Стасий и Стасия — так звали старших детей руазийского монарха. Девушка говорила про мачеху и отца… почему он, глупец, сразу не догадался!
Он не собирался идти завтра на прием, даже заранее сказал об этом дяде, но в свете этой новости… он пойдет. Он хочет ее видеть.
Ночью пришлось вызывать портного и делать срочный заказ, выслушивая ругательства дядюшки, ибо у драгоценного племянника, разумеется, совершенно нечего было надеть на торжественный случай.
Утро и почти весь день тоже прошли в подготовительных хлопотах. Раздражало это ужасно, но Кассий терпеливо сносил все издевательства портных и камердинеров, которые приводили его костюм в подходящий «прекрасному принцу» вид.
Ко времени приема все было готово, и делегация отправилась во дворец. Кассий нервничал и старался не показать этого, но выдавал свое состояние, поправляя, то перевязь мечей, то кружево ворота. Тиберий смотрел на него с удивлением — раньше он не замечал за племянником такой впечатлительности.
Этот прием он помнил смутно, все смешалось в водовороте противоречивых эмоций. Первыми, кого юноша увидел, войдя в зал, оказались кронпринц и его сестра, стоящие неподалеку от трона отца и мачехи. Всю официальную часть Кассий не сводил глаз со Стасии, которая несколько раз удивленно на него посмотрела, явно не ожидая тут встретить.
