Тут по лестницам с метлами наготове сбежали Фанни и миссис Ферфакс. При виде их мисс Ангориан, кажется, поняла, что проиграла. Она метнулась к двери, а трость Софи парила над ней, и лупила ее, и лупила…
– Держите ее! – закричала Софи. – Не выпускайте ее отсюда! Перекройте выходы!
Все немедленно повиновались. Миссис Ферфакс загородила собой дверь в кладовку, вскинув метлу наперевес. Фанни встала на лестнице. Летти прыгнула к двери во двор, а Марта заняла пост у ванной. Майкл бросился к двери замка. Но тут вскочил с постели Персиваль и тоже помчался к двери. Он был белее белого, и глаза у него были закрыты, но бежал он даже быстрее Майкла. И первым оказался у двери – и распахнул ее.
Кальцифер был совершенно беспомощен, и замок остановился. Мисс Ангориан увидела застывшие в дымке кусты и метнулась к выходу с нечеловеческой скоростью. Но не успела она добраться до порога, как в двери показалось Пугало, которое несло на плечах безголового принца Джастина, укутанного кружевной шалью Софи. Пугало раскинуло деревянные руки поперек двери, перегородив путь. Мисс Ангориан отшатнулась.
Колотившая ее палка загорелась. Ее металлический наконечник раскалился докрасна. Софи понимала, что долго трости не продержаться. К счастью, мисс Ангориан трость надоела настолько, что она схватила Майкла и заслонилась им. Трости было сказано Майкла не бить. Она зависла в воздухе, горя, как факел. Марта подбежала к мисс Ангориан и попыталась оттащить Майкла. Трости пришлось и от нее держаться подальше. У Софи, как обычно, не вышло ничего хорошего.
Времени не оставалось.
– Кальцифер, – сказала Софи, – мне придется расторгнуть твой договор. Ты от этого умрешь, да?
– Если бы его расторгнул кто-то другой, умер бы, – хрипло ответил Кальцифер. – Потому-то я тебя и попросил. Сразу понял, что ты можешь вселять жизнь словами. Гляди, что сталось с Пугалом и черепом.
– Тогда живи еще тысячу лет! – воскликнула Софи и горячо-горячо пожелала, чтобы это исполнилось, а то вдруг просто слов недостаточно. Она очень волновалась.
Софи взялась за Кальцифера и бережно сняла его с темного комка – как засохшую почку со стебля. Кальцифер вывернулся из ее пальцев и голубой слезинкой взмыл над ее плечом.
– Как мне легко! – удивился он. И тут его осенило, что, собственно, случилось. – Свобода! – закричал Кальцифер, ринулся в трубу и исчез. – Свобода! – услышала Софи, и голос Кальцифера затих вдали: демон взлетел по трубе в небо над шляпной лавкой.
Софи повернулась к Хоулу и двинулась к нему с едва живым комком в руках. Она чувствовала себя неуверенно. Надо было сделать все как надо, а откуда ей знать, как именно надо?
– Ну вот, – произнесла она.
Опустившись на колени рядом с Хоулом, она осторожно положила темный комок ему на грудь, немного слева, там, где у нее самой болело, когда сердце подводило ее, и подтолкнула комок.
– Полезай внутрь, – велела она. – Полезай внутрь и работай!
Она толкнула раз, другой, третий. Сердце начало погружаться и билось все сильнее и сильнее. Софи старалась не обращать внимания на вспышки пламени и треск у двери и все толкала и толкала. Волосы ужасно ей мешали. Они падали ей на глаза золотистыми прядями, но Софи не обращала внимания и на это.
И тут сердце подалось. Как только оно скрылось в груди Хоула, он вздрогнул всем телом и перевернулся лицом вниз.
– Адское пламя! – глухо пожаловался он. – Ну у меня и похмелье!
– Да нет, просто ты головой об пол стукнулся, – отозвалась Софи.
Хоул с трудом встал на четвереньки.
– Надо бежать, – прохрипел он. – Надо спасать эту дурочку Софи.
– Да тут я! – И Софи крепко тряхнула его за плечо. – Только мисс Ангориан тоже тут! Вставай, сделай с ней что-нибудь! Быстро!
Трость уже вся полыхала. У Марты затлели волосы. А до мисс Ангориан дошло, что Пугало может загореться легче легкого. Она ловко уворачивалась от трости, чтобы направить ее к порогу.
Ну все как всегда, пронеслось в голове у Софи. Опять я не подумала!
Хоулу было довольно одного взгляда. Он поспешно поднялся, вытянул руку и произнес фразу, слова которой потонули в раскатах грома. С потолка полетела штукатурка. Все содрогнулось. И тут трость исчезла, а Хоул шагнул назад. В руках у него виднелось что-то твердое, черное, небольшое. Что-то вроде куска угля, только вот формой оно было точь-в-точь как то, что Софи вложила Хоулу в грудь. Мисс Ангориан зашипела, словно залитый костер, и умоляюще протянула руки.
– К сожалению, не выйдет, – проговорил Хоул. – Кончилось твое время. Похоже, ты собиралась раздобыть себе новое сердце. Хотела похитить мое и убить Кальцифера, да? – Он сложил ладони лодочкой и сомкнул их. Старое сердце Ведьмы рассыпалось в черный песок, в сажу, в ничто. И пока прах сыпался к ногам Хоула, мисс Ангориан бледнела и выцветала. Когда Хоул разнял руки, в них ничего не было. И у двери тоже ничего не было.
Но произошло не только это. В тот миг, когда не стало мисс Ангориан, Пугало тоже исчезло. Если бы Софи взглянула в сторону порога, она бы увидела двух высоких красавцев, улыбавшихся друг другу. У одного было грубоватое лицо и рыжая шевелюра. У другого, в зеленом мундире, черты лица были мягкие, а на эполетах болталась дамская кружевная шаль.
Но Софи этого не видела, потому что она глядела на Хоула. А Хоул глядел на нее.
– Серый тебе совершенно не идет, – заметил Хоул. – Я так сразу подумал, еще когда в первый раз тебя увидел.
– Кальцифер улетел, – сказала Софи. – Мне пришлось расторгнуть ваш договор.
Взор Хоула слегка затуманился, а потом он улыбнулся:
– Мы оба на это надеялись. Никому из нас не хотелось докатиться до такой жизни, как у Ведьмы с мисс Ангориан. Послушай, такой цвет – он что, называется рыжеватый?
– Красное золото, – отвечала Софи. Ей было ясно, что Хоул не больно-то изменился, снова обретя сердце, разве что глаза стали поярче – больше похожи на живые глаза и меньше – на стеклянные шарики. – Натуральный, между прочим, – добавила она, – не то что у некоторых.
– Сдалась всем эта натуральность, – вздернул подбородок Хоул, и Софи поняла, что он не изменился вовсе.
Если бы Софи была в силах обратить внимание на то, что происходит вокруг, она бы увидела, как принц Джастин и кудесник Салиман пожимают друг другу руки и радостно хлопают друг друга по спине.
– Мне, пожалуй, следует вернуться к моему венценосному брату, – сказал принц Джастин. Обознавшись, он направился к Фанни и отвесил ей глубокий учтивый поклон. – Имею ли я честь обращаться к хозяйке этого дома? – поинтересовался он.
– Э… гм… нет, – смутилась Фанни, пряча метлу за спину. – Хозяйка этого дома – Софи.
– Или скоро ею станет, – лучась благосклонностью, вставила миссис Ферфакс.
А Хоул тем временем говорил Софи:
– А я все думал, та ли ты прелесть, с которой я столкнулся в Майский праздник. Чего ты тогда так испугалась?
Если бы Софи смотрела по сторонам, она бы увидела, как кудесник Салиман направляется к Летти. Кудесник Салиман, ставший наконец самим собой, был, судя по всему, даже несговорчивее Летти. Летти беспокойно глядела в нависшее над ней грубоватое лицо.
– Кажется, про тебя помнил принц Джастин, а не я, – сказал Салиман.
– Да-да, отлично, – закивала Летти. – Это была ошибка, и…
– Ничего себе ошибка! – возмутился Салиман. – Не согласитесь ли вы, сударыня, стать по меньшей мере моей ученицей?
При этих словах Летти густо покраснела и не знала, что и сказать.
Софи считала, что Летти сама разберется. У нее тоже было с чем разбираться.
– Похоже, придется нам теперь жить долго и счастливо и умереть в один день, – говорил Хоул, и Софи знала, что говорит он искренне. Софи понимала, что долгая и счастливая жизнь с чародеем Хоулом наверняка окажется куда насыщеннее, чем сулит концовка любой сказки, но твердо решила попробовать. – Это будет просто-таки головокружительно, – добавил Хоул.
– Ты станешь меня эксплуатировать, – ответила Софи.
– А ты за это порежешь в клочки все мои костюмы, – улыбнулся Хоул.
Если бы Хоул и Софи были способны обращать внимание на окружающих, они бы заметили, что и принц Джастин, и кудесник Салиман, и миссис Ферфакс пытаются докричаться до Хоула, Фанни, Летти и Марта тянут за рукава Софи, а Майкл дергает Хоула за камзол.
– В жизни не видела, чтобы заклинание силы использовали так элегантно! – щебетала миссис Ферфакс. – Мне самой было никак не сообразить, что поделать с этой тварью. Всегда говорила, что…
– Софи, – домогалась Летти, – мне нужен твой совет!
– Чародей Хоул, – со смехом говорил кудесник Салиман, – примите мои извинения за то, что я так часто примеривался вас цапнуть! Если бы не чрезвычайные обстоятельства, мне бы и в голову не пришло кусать земляка!
– Софи, этот господин, кажется, принц! – твердила Фанни.
– Сударь, – кланялся принц Джастин, – полагаю, это вам я обязан спасением от Ведьмы…
