Белка застыла на месте, посмотрела на Краба и сказала:
- Вот еще.
И они пошли дальше, собирая сладкую морскую пену, лежавшую на скалах, и время от времени присаживаясь отдохнуть.
Поздно вечером, когда солнце уже опустилось за море, они вернулись к домику Краба.
- Пока, Краб, - сказала Белка.
- Пока, Белка, - сказал Краб, и сделалось ему так хорошо, что он чуть было не запел и не пустился в пляс на одной клешне. Но он не запел, поскольку опасался, что Кто-Нибудь, кто прохаживался неподалеку, услышит и вышвырнет вон с криком: "Это кто это тут распелся? Ты? А ну прочь! "
Он вздохнул, забрался в свой домик и подумал: " Посмотрел бы ты на себя сейчас, Краб... "
Но было уже слишком темно, чтобы идти к скале и глядеться в стоячую воду.
БЫЛА ПОЛНОЧЬ. Белка пыталась думать о чем-нибудь усыпительном. Но все, о чем она думала, было необыкновенным и таким удивительным, что глаза ее раскрывались даже шире обычного, хотя она ничего не видела в темноте.
Внезапно в ее дверь постучали.
- Кто там? - спросила она. В дверь вошел Муравей, но Белка его не разглядела.
- Слон, - сказал Муравей.
- А, это ты, - сказала Белка. - Ты чего это?
Муравей помолчал.
- Да на лампе покачаться, - сказал он наконец.
- Ну, покачайся, - сказала Белка.
Муравей в темноте забрался на стол и принялся раскачиваться на лампе.
- Здорово тебе? - спросила Белка.
- Да, - сказал Муравей. Но на самом деле здорово ему не было. Он не находил никакого удовольствия в этом занятии.
Муравей снова запрыгнул на стол и затрубил, как Слон.
- Слышу, слышу, - сказала Белка. - Молодец.
Муравей слез со стола и уселся на стул. Некоторое время было тихо.
Белка глядела в темноту прямо перед собой, не зная, что сказать.
- Знаешь, - проговорил наконец Муравей.
- Что? - спросила Белка.
- Я ведь не Слон, - сказал Муравей. - Я - Муравей.
- Ах вот как, - сказала Белка.
- Или тебе это все равно? - спросил Муравей.
- Ну... знаешь... - сказала Белка. - Нет, не все равно.
- А какая разница?
Белка глубоко задумалась, но внезапно поняла, что разницы не видит. В то же время она отлично понимала, что разница есть. Она крепко зажмурилась, крепко задумалась и наконец созналась:
- Не знаю.
Повисло долгое молчание.
- Это что же, я хоть кем могу быть? - спросил тогда Муравей.
- Хоть кем? - переспросила Белка. - Это как же так?
- Вот именно, - мрачно сказал Муравей, уставясь себе под ноги. - Как это так?
- А мне почем знать, - сказала Белка.
- Нипочем, - согласился Муравей.
Разговор для полуночи был довольно странный. Белка встала и подошла к шкафу, и немного погодя они ели мед и сладкое желе.
- А мне вот не спалось, - призналась Белка.
- Не спалось, - ответил Муравей. Вид у него был серьезный, и казалось, он о чем-то напряженно размышляет.
- Ну ладненько, - сказал он вдруг. - Пошел я, однако.
Он распахнул дверь. Белка снова забралась в постель.
- Не свались, - успела она пробормотать на прощание, уже с закрытыми глазами.
- Уж как нибудь, - сказал Муравей и почти, почти с грохотом свалился с верхушки бука. Но вовремя вспомнил, что никогда не падает.
СЛОН ЗАДРАЛ ХОБОТ В НЕБО, похлопал ушами и завопил изо всех сил:
- Я не могу спа-ать!
Звери вздрогнули спросонок и подскочили в постелях.
Некоторые закричали:
- Прямо никак?
- Прямо никак! - закричал в ответ Слон.
После чего улегся и немедленно уснул.
Но остальные так и остались сидеть торчком в постели, удрученно глядя в темноту и не понимая, где они.
Когда на следующий вечер Слону опять не спалось и он снова что есть мочи завопил: "Я не могу спать! ", звери решили принять меры.
- Надо что-то для него сделать, - сказал Сверчок, с опухшими веками сидевший в траве на берегу реки.
- Ах-ха... - зевнул Жук.
- Да, но что? - успела спросить Лягушка, перед тем как спросонья со звонким плеском плюхнуться в воду.
Лебедь зевнул, вытянул шею и сказал:
- Надо ему другую кровать подарить.
И угадал! Звери тут же согласились.
И все они принялись сооружать кровать, такую мягкую и теплую, что любой, улегшийся в нее, немедленно засыпал.
Кровать была в то же время очень легкая. Она не стояла, а покачивалась.
А стоило на нее тихонько подуть, и она могла улететь.
- И куда же она улетит? - полюбопытствовала Черепаха.
- После разберемся, - сказал Сверчок.
- О, - сказала Черепаха, кашлянула в кулачок и больше не произнесла ни слова.
Спустя несколько часов кровать была готова.
Вечером ее доставили Слону.
- Кровать! - воскликнул Слон.
- Кровать, - подтвердили звери.
- Это что, мне? - поразился Слон. - Прямо вот так, совсем для меня?
- Для тебя, - сказали звери.
Слон рассыпался в благодарностях, забрался в постель и немедленно заснул. Жук переполз через бортик, чтобы посмотреть, как Слон лежит, повалился ничком и тоже провалился в сон.
И тогда Сверчок тихонько подул на кровать.
- Тсс, - шепнул он.
Кровать колыхнулась, оторвалась от земли и, постепенно набирая высоту, скрылась за деревьями. Храп Слона и Жука медленно замирал вдали.
Пораженные, глядели звери вслед улетающей кровати.
- Так куда она полетела-то? - не утерпела Черепаха.
- После разберемся, - сказал Сверчок.
- Ой, да, - спохватилась Черепаха. - Правда.
Она была очень рада, что у нее есть панцырь, под который она могла забраться, так что никто не мог увидеть, как она, пристыженная, покачивала головой.
ОДНАЖДЫ ВЕЧЕРОМ Медведь написал письмо зверям:
Уважаемые звери,
Я не могу спать.
Это ужас что такое.
Я очень долго думал и понял, что все дело в моей кровати.
Не сделаете ли вы для меня другую?
Я хочу кровать из меда, с решеткой из засахаренных каштанов, матрас из сливок и мягкую - премягкую подушку.
Что скажете? Сможете?
Всего-то на одну ночку, не насовсем.
Я прямо не дождусь. Полагаю, вы все себе представляете, что такое ужас.
На следующий вечер Медведь уже спал в такой кровати. Звери потирали ручки и переговаривались: "Теперь-то его пушкой не разбудишь! "
Звезды перемигивались, а запах меда и засахаренных каштанов медленно растекался по лесу, и Медведь бессознательно, но тем не менее вполне решительно, доедал свою постель.
КОГДА ЗВЕРИ ПРОСЛЫШАЛИ, что Белка опять не может спать, они очень захотели ей помочь. Один за другим собрались они у Белки.
Слон явился первым и протянул Белке свои уши.
- Это, знаешь, Белка, такие уши... - сказал он. - Если на одном из них уляжешься, прямо на месте заснешь. Ты с ними смотри, поосторожнее.
Белка приладила уши к голове, улеглась на одном из них, немного подождала, но заснуть так и не сумела.
- Странно, - сказал Слон. - Но ты их попридержи у себя. Может, когда и сработает.
Ёж дал Белке свои иголки, чтобы съеживаться, но стоило Белке попробовать, она не только не уснула, а вскрикнула: "Ай"! Никогда она еще не была так далека от того, чтобы заснуть.
- Совершенно необъяснимое явление, - сказал Ёж, который засыпал немедленно, стоило ему свернуться клубком вместе со своими колючками.
Черепаха дала Белке свой панцырь.
- На одну ночку, - сказала она.
Забравшись в панцырь, Белка задремала, но уснуть не смогла.
- Я дремлю, - крикнула она из-под панцыря.
- Да, - сказала Черепаха, которая начала замерзать. - Я тоже.
Немного погодя Белка сказала:
- Я все еще дремлю.
- Ну, подремала и хватит, - еле выговорила дрожащая и синяя от холода Черепаха.
Жираф дал Белке свои рожки.
- Не знаю, почему, Белка, - сказал он, - но с этими штуками я всегда сплю, как убитый...
Но и с рожками на голове, со слоновьими ушами и с остатками ежовых колючек в спине лежала Белка в траве под буком, и сна у нее не было ни в одном глазу.
Лебедь предложил ей свои крылья, потому что лучше всего ему спалось в полете, Щука сказала, что Белка должна напустить в свой домик воды и улечься спать под кроватью, Муравьед посоветовал долго-долго фыркать, Мотылек придерживался мнения, что Белке непременно нужно порхать до головокружения, а потом присесть где-нибудь в темноте, а Медведь настаивал не том, что если достаточно долго есть торт, то всегда потом засыпаешь. При этом он заметил, что с готовностью покажет, как это делается.
