А гоблин остался размышлять над его словами.
Значит, так. Последняя пятница месяца. Ведьмы заняты шабашем. То есть в лесу их быть не должно. Но все равно нужно остерегаться троллей. Стоит ли игра свеч? Возможно.
Красавчик отправился в лес. Он знал, что никого не поймает. Потому что даже у крохотного создания хватило бы ума не встретиться с гоблином.
Однако Красавчик надеялся набрать поганок. Или, если повезет, красных ягод для супа из крапивы. Суп от них становился приятнее на вкус, а гоблины как-то странно веселели. В общем, что бы он ни нашел, он притащил бы это в пещеру и слопал бы на виду у всех, не поделившись. Пусть знают.
Показалась луна, небо озарилось звездами, что облегчало поиски добычи в лесной чаще. Красавчик пробирался между деревьями, надвинув кастрюлю на глаза для защиты от колючих веток. Разумеется, при этом он плохо видел и то и дело со звоном врезался в стволы деревьев. Дин! Дон! Дзинь! О его приближении было слышно за километр. Поэтому маленькие пушистые зверьки сидели в своих норках, толкая друг друга локтями и похохатывая.
Красавчик давненько не бывал в лесу и очень удивился, наткнувшись на лавку со сладостями. Он даже очень удивился. По-гоблински. Читайте дальше и поймете, что это значит.
Витрина пряничного домика манила, аппетитные сладости сверкали в лунном свете, как драгоценные камни. Сквозь стекло виднелись огромные разноцветные банки и горы шоколадных плиток. Лавка была закрыта, но Спаг и Конф знали толк в круглосуточной рекламе своих товаров. Они всегда оставляли ставни раскрытыми, а свет — включенным.
Красавчик медленно сдвинул кастрюлю с глаз, чтобы все подробно рассмотреть.
Он за всю жизнь лишь однажды ел сласти. Разве можно забыть тот день, когда его семейство гуляло на веселом маскараде во дворце Великого Гоббо? Там они ели чудесные лакомства. Желе. Пирожные. Розовые леденцы. А вкуснее всего было пригоршнями хватать конфеты из глубоких пиал. Чудесный тогда выдался вечерок!
Витрина притягивала Красавчика словно магнит. Не помня как, он прилип к ней носом да так и остался стоять с раскрытым ртом, обливая стекло слюнями. Именно так выражалась крайняя степень гоблинского удивления.
В таком положении его застал Гнорман.
— Что с тобой, Красавчик? — осведомился гном.
Он направлялся домой ужинать, держа под мышкой номер «Чертовских ведомостей».
Красавчик даже не обернулся.
— Эй, Красавчик! — крикнул Гнорман. — Что ты здесь потерял?
Гоблин что-то буркнул в ответ, продолжая истекать слюной.
— Что толку смотреть? Магазин же закрыт, — сказал Гнорман.
Красавчик с трудом оторвал остекленевший взгляд от витрины и повернулся. Слюни потоком стекали у него по подбородку.
— Конфееееетки, — проклокотал Красавчик.
— Да знаю я, — нетерпеливо оборвал его Гнорман.
— Конфееееетки…
— Так и есть, они продают конфеты.
— Конфеееее…
Красавчик, видимо, совсем спятил. Гнорман подобрал сломанную ветку и с размаху врезал по кастрюле.
ДЗИИИИИИНЬ!
— Ой! — сердито взревел Красавчик. — Больно же.
— Мне пришлось это сделать, — ответил Гнорман. — Ты меня благодарить должен. Я спрашивал, что ты делаешь в лесу. Гоблины же сюда ни ногой.
— Да так, пдосто посмотреть зашел.
— Глупости. Лавка закрыта. На двери волшебный замок. И витрину разбить ты не сможешь, если об этом подумываешь. Кто только ни пытался. А ей хоть бы хны.
— Спорим, смогу, — сказал Красавчик.
— Вперед. А я понаблюдаю.
Красавчик отошел от магазина, опустил голову и с разбегу врезался в витрину. Он ударился о стекло, отскочил и упал на спину.
БДЫЩ!
— Видишь? Ни малейшей трещины, — констатировал Гнорман.
— Но мне нужны конфееееетки, — стонал Красавчик.
Он сел, обхватил голову руками и замотал ею из стороны в сторону.
— Я хочууу их. Хочу, хочу, хочуууу!
— Тогда тебе придется платить, как всем, — сказал Гнорман. — Приходи, когда лавка откроется. И захвати побольше денег.
— Но у меня нет денег!
— Так пойди и заработай.
— Как?
— А мне почем знать? В газете посмотри.
— Но я не умею читать.
— Какая жалость, — вздохнул Гнорман. — Ну не знаю, на что ты надеешься, если даже читать не умеешь…
Тут ему пришлось замолчать, потому что Красавчик крепко схватил его за горло.
Семейство Красавчика проживает в сырой пещере у подножия Туманных гор (владения гоблинов). Остальных сородичей зовут Свинтус, Пузан, Обормот, Гнус, Косоглаз и Цуцик. Им не особо нравится их местожительство: пустыня, куча камней, горы мусора и проливные дожди. Печально, но они застряли там надолго. Когда-то давно им случилось крепко насолить одному могущественному волшебнику. В наказание тот сослал их навечно в эти горы, и теперь гоблины ничего не могут поделать. Как бы далеко они ни уходили, в конце концов они всегда возвращаются в свою сырую пещеру. Поэтому семейство старается не уходить далеко от пещеры, ведь все бесполезно.
Гоблины, как обычно, сидели в мрачной тишине с урчащими животами. Вдруг валун, служивший им парадной дверью, с грохотом откатился и в пещеру с воплем ворвался Красавчик:
— Я пдинес гнома!
Бедняга Гнорман трепыхался у гоблина под мышкой, бессильно болтая в воздухе коротенькими ножками.
— Можно съесть? — с надеждой в голосе спросил Косоглаз.
— Как хочешь, — ответил Красавчик. — Можешь, кодешно. А вот я буду есть конфееееееетки!
Все раскрыли рты от удивления. Конфееееееетки? О чем это он?
— И где ты раздобудешь эти конфееееееетки? — спросил Свинтус. — Они вроде как на деревьях не растут.
— Знаю, — сказал Красавчик. — Но я кое-что видел! — продолжал он. — Откдылся новый магазин! Там, в лесу! Там куча конфеееееееток! Огромные банки-склянки! Ну, как на том пдазнике у Великого Гоббо. Только лучше! Сам видел!
— Врешь, — засомневался Гнус. — Нет в лесу никакой кондитерской.
— Есть! — настаивал Красавчик. — Если не веришь, у него вот спдоси.
Он усадил Гнормана на камень. Остальное семейство столпилось вокруг.
— Посмотри, что ты сотворил с моей газетой, — сказал сердитый гном, пытаясь разгладить складки. — Разве можно вести себя так грубо?
— Рассказывай, — приказал Красавчик и отвесил Гнорману подзатыльник. — Выкладывай им про лавку.
— Ладно-ладно. Есть там новый магазин. Называется «Сласти-мордасти». Заправляют им братья Йети. Торгуют дорогущими вкусностями. Теперь мне можно уйти?
— Нет, — ответил Красавчик. — Никуда не пойдешь. У нас на тебя планы.
— Что? — встревоженно вскрикнул Гнорман. — Не ешьте меня. Я совсем невкусный.
— Суп из крапивы тоже невкусный, но мы ж его едим, — заявил Обормот.
— Не бойся, не сожрем, — оборвал его Красавчик. — У беня есть план.
— Что за план? — поинтересовался Пузан.
— Э-э-э, — замычал Красавчик.
Все взгляды устремились в его сторону, и внимание ему явно польстило.
— Ну, я подумал дак: есть магазин со сладким. Мы любим конфееееееетки. Дак? И я решил, что мы можем найти деньги и купить конфееееееетки в эдом магазине!
— Ты серьезно? — накинулся на него молодой Цуцик. — Где мы возьмем денег? Живем в этой дыре. Банк, что ли, ограбим? Да только у нас вокруг одни болота да мхи.
Гоблины покатились со смеху от слов Цуцика.
— Здаю, что банков нет, — обиделся Красавчик. — И кладов не найти. И карманных денег ни гроша. Дикто к нам не пдиходит. Поэдому остается одно: найти работу.
Все притихли.
— Работу? — переспросил через некоторое время Косоглаз. — Типа, чтобы работать?
— Да, — ответил Красавчик. — Мы сдедаем работу и получим денег. Дак, гном?
— И что за работу? — осведомился Косоглаз.
— Вот поэдому я и пдинес гнома.
Все уставились на Гнормана.
— Того, что у тебя под мышкой? — промямлил Гнус.
— Да. Он субеет пдочитать нам объявления о работе в газете.
— С чего вдруг? — возмутился Гнорман. — Я к вам в секретари не нанимался. Вы не можете меня заставлять.
— Мы можем тебя отдубасить так, что ты заплачешь, как дитя, — пригрозил Пузан.
Прокатился сдавленный смешок.
— У нас банков тут нету, — встрял юный Цуцик.
Он хотел всех рассмешить, но его попросту не услышали.
— Пдодолжай, гном, — приказал Красавчик.
— Что я хотел бы, так это продолжить путь домой, — возразил Гнорман.
Все шутили, и он тоже решил повеселиться. Жаль, что смысл тонкой игры слов оказался не по силам гоблинами. У них юмор плоский. Остроумных шуток гнома они не понимали. Они могли рассмеяться, например, если бы кто-нибудь упал и набил шишку.
— Будешь читать по-хорошему или по-плохому? — вопросил Красавчик.
Гнорман вздохнул. Ничего не оставалось, кроме как подчиниться. Он уселся по-турецки, вынул из кармана очки, нацепил их на свои острые ушки и сердито проворчал:
