Он Алешке понравился. Смелый такой мальчишка, хотя и небольшой. Славный. Но разговор его с Диспетчером был Алешке непонятен. Ясно только, что мальчик что-то натворил, чуть-чуть не вляпался в аварию с каким-то грузовиком и за это его не хотят куда-то пускать. Может, в кино? В конце концов, это не Алешкино дело.
«Где же летчик?» – думал Алешка.
Диспетчер сказал мальчику с легким рычанием:
– Пер-рестань лягать казенную сумку и встань как следует, когда разговариваешь с дежурным Диспетчером.
– Есть! – быстро откликнулся мальчик. Ловко бросил на плечо ремень планшетки, сдвинул пятки, поддернул свои синие штанишки с клепками на карманах и опустил руки.
– Вот так, – проворчал Диспетчер. – А то совсем разболтался.
Тихо, но отчетливо мальчик сказал:
– Я стою как следует. Пожалуйста, обращайтесь на «вы», когда говорите с Летчиком для Особых Поручений.
«Мамочка!» – ахнул про себя Алешка.
А у Диспетчера нос и уши стали фиолетовыми. Со скрипом поднялся он из-за стола. Алешке показалось, что он сейчас зарычит медведем. Но Диспетчер обиженным басом произнес:
– Слушай-те задание.
– Есть! – сказал Летчик для Особых Поручений.
– Вам… следует доставить в город Ветрогорск пассажира с Зеленым билетом. И вернуться… Когда…вы… сможете вернуться?
– Трудно сказать. Как получится.
– И вернуться при первой возможности. Понятно?
– Понятно, товарищ Диспетчер. Могу идти?
– Може-те…
Маленький пилот повенулся к Алешке. Посмотрел серьезно и сказал:
– Идем. Билет не забудь.
Они пошли к самолету. Летчик шагал впереди. Сбивал планшеткой головки ромашек. Алешке было не по себе.
Летчик обернулся, остановился и тихо спросил:
– Боишься?
– Да нет… Только я не ожидал. Не думал, что ты – Летчик.
– Не бойся. У меня хороший самолет. С ним никогда ничего не случится.
Лишь сейчас Алешка разглядел как следует его лицо. Ну, обыкновенное лицо, чуточку даже знакомое. Большеглазый такой парнишка, смотрит ясно, без насмешки. Мог бы ведь ухмыльнуться или поглядеть снисходительно: «Что, струсил?» Мог бы погордиться перед испуганным пассажиром: ведь он – Летчик. Но он ни капельки не задается.
– Не бойся. Вот увидишь, долетим нормально.
– Я не боюсь, – успокоенно сказал Алешка. – Просто я удивился.
– А ты давно в дороге?
– Второй день.
Летчик засмеялся:
– И все еще удивляешься?
– Ага, – сказал Алешка и тоже засмеялся.
Самолет был обтянут чем-то серебристым. Хвост и крылья блестели на солнце. А на корпусе темные рейки просвечивали сквозь обшивку.
«Игрушка, – подумал Алешка. – Наверно, одной рукой поднять можно».
Однако он уже не боялся. Почти.
На хвостовом стабилизаторе были нарисованы три голубые буквы: ОСА.
– Это значит: Особая Служба Авиации, – объяснил Летчик. – И все самолет называют «Оса». Из-за этих букв. По-моему, глупо. Он и не похож вовсе.
– Конечно, не похож, – сказал Алешка. – Оса вся полосатая и кусачая. А твой самолет – красивый.
– Он у меня называется «Стрекозка», – смущенно сказал Летчик.
Он откинул прозрачный колпак над кабиной, открыл дверцу.
– Садись в заднее кресло. Я мотор запущу.
Алешка полез в кабину. Самолет присел и пружинисто закачался под ним. Кресло оказалось жестковатым, пластмассовым, но ничего, сидеть можно.
Летчик подошел к носу самолета. Подпрыгнул, ухватился за лопасть винта и повис, болтая ногами. Лопасть медленно опустилась к траве. Летчик поднапрягся и качнул ее в сторону. Пропеллер вдруг рванулся и сразу почти исчез – превратился в прозрачный круг, пересыпанный кое-где солнечными искрами. Летчик отскочил и засмеялся.
Трава под крыльями полегла и прижалась к земле. Кабина задрожала, наполнилась негромким шумом и стрекотом.
Летчик подошел к дверце. Воздух от винта рванул его волосы. Летчик повернулся к домику, поднял руку. Потом прыгнул в кабину, хлопнул дверцей и опустил колпак.
– Поехали, – весело сказал он.
Самолет взлетел почти без разбега, будто подпрыгнул. Аэродром косо ушел вниз, и домики сделались крошечными.
Минут десять Алешка привыкал к полету. Он и раньше летал с мамой на юг, на «Ил-18». Но там было не так интересно и почти ничего не видно. Даже незаметно, что летишь. Только над морем и при посадке слегка качало. А здесь все иначе: вверху – небо с пушистыми облаками, внизу – зеленая земля с темным лесом и светлыми лугами. А по сторонам горизонт: синий, туманный и такой громадный, что на земле и представить нельзя было.
Самолет иногда клонился то на одно, то на другое крыло. Порой начинал проваливаться, будто с крутой горки скользил. Но это было совсем не страшно. Даже весело. Мотор стрекотал, как швейная машинка, за стеклами шумел встречный воздух.
Алешка посмотрел на Летчика. Пилотское кресло стояло ниже пассажирского и было сильно откинуто назад. Летчик управлял самолетом почти лежа. Алешка видел над пластмассовой спинкой его затылок, плечи и высоко поднятые коленки. Они двигались, когда Летчик нажимал на педали. Самолет летел на юг, солнце светило почти навстречу. Волосы у Летчика горели от лучей, а коленки блестели, как твердые коричневые каштаны.
– Летчик! – окликнул Алешка. – Ты где так загорел?
– Здесь, – отозвался Летчик, не обернувшись. Поднял руку и щелкнул по стеклу колпака. – Это органическое стекло, оно пропускает все лучи, не то что оконное. А ведь я летаю под самым солнцем.
– Ты часто летаешь?
– Приходится! – громко сказал Летчик.
– Это ничего, что я с тобой разговариваю? – спросил Алешка. – Может быть, во время полета нельзя?
Летчик повернул голову. Он улыбался.
– Можно! Только мне плохо слышно, мотор мешает. Если хочешь, иди сюда.
Между пилотским креслом и стенкой кабины был узкий промежуток. Алешка протиснулся туда и сел на корточки.
Впереди покачивался горизонт. Прямо в лоб били солнечные лучи. Алешка жмурился.
– Тебе не мешает солнце? – спросил он у Летчика.
– Я привык.
И правда, его светлые серые глаза смотрели вперед без прищура. В них блестели два крошечных солнышка.
– Далеко до Ветрогорска?
– В сумерках прилетим.
– Ой… А нельзя постараться, чтобы пораньше? Мне надо успеть в музей. Вечером его, наверно, закроют.
Летчик покачал головой.
– Бесполезно стараться.
– Почему?
– Ну разве ты не понимаешь? Ты же в сказку попал. А в сказках много всяких правил. В Ветрогорск всегда прилетают после заката.
– А если на сверхзвуковом самолете?
– Хоть на сверхзвуковом, хоть на ковре-самолете, хоть на воздушном шаре, хоть на ракете… Надо, чтобы солнце село, иначе летчик не увидит город.
Алешка помолчал, набрался смелости и задал самый главный вопрос:
– Послушай… А ты по правде летчик? Самый настоящий? Ты только не обижайся.
Летчик серьезно сказал:
– Я нисколько не обижаюсь. Если бы ты это перед полетом спросил, было бы обидно. А ты ведь не испугался лететь со мной.
– Я и сейчас не боюсь. Мне просто интересно. Ты так же работаешь, как взрослые пилоты?
– Почти так же… Ну нет, не совсем. У меня другие рейсы. Я – Летчик для Особых Поручений.
– Но ведь это еще главнее, чем простой летчик, да? Ведь Особые Поручения – самые трудные?
– Не обязательно. Просто они – особые.
– А почему тебя на эту работу назначили? Ну… ты же еще не взрослый. Ведь на важные дела всегда больших посылают.
Летчик вздохнул:
– Больших нельзя. Часто приходится летать в сказки, а взрослые в них плохо разбираются. Они обязательно что-нибудь напутают.
– А разве нет взрослых, которые хорошо понимают сказки?
– Есть, конечно. Только они не умеют водить самолеты.
– А таких, кто умеет летать и в сказках разбирается, значит, нет?
– Не знаю… Я слышал про одного. Но он жил давно. Он был истребитель и погиб, когда дрался с фашистами. Упал в море…
Летчик замолчал. И Алешка тоже молчал. Он подумал, что Летчику, наверно, грустно, и не решался его расспрашивать. Внизу потянулся щетинистый синеватый лес.
– Смотри, – сказал Летчик. – Это Заповедный лес номер одиннадцать. Чего в нем только нет! Одних Красных Шапочек – больше десятка. До того вредные девчонки! Думают, что если про них сказка написана – значит, можно воображать, как знаменитым артисткам! И между собой спорят, визжат, чуть не дерутся по разным пустякам.
– Вот это да… – шепотом сказал Алешка. – А еще кто там есть?
– Видишь дорогу? По ней каждый день в двенадцать часов Колобок катится. Хоть часы проверяй… Ну и Заяц ему встречается, и Волк, и Медведь…
– И каждый день его Лиса лопает? – с жалостью спросил Алешка.
– Ну, где там! Сейчас Колобки умные стали, сами в пасть не прыгают… А еще в лесу есть два леших, пещера с гномами и восемь говорящих филинов. Двое даже грамотные.
Внизу на дороге что-то заблестело под солнцем.
