Рия - Елена Сазоновна Конева

Сердце Рии трепетало и не хотело успокаиваться. Ей было тоскливо до слёз. Алани смотрела на осунувшееся лицо внучки через экран планшета.

— Давай поплачем вместе, а потом поговорим, — предложила она.

Рия всхлипнула:

— Тяжело мне. Уже три недели ни одного лёгкого дня. Не могу понять, что со мной происходит.

Алани помолчала.

— А ты помнишь игрушку под названием «Калейдоскоп»? — вдруг спросила она.

— Конечно, — девочка вытерла слёзы.

— Хочешь, я тебе расскажу, как она устроена?

— Ты меня пытаешься успокоить? — голос Рии был уже менее напряжённым.

— Пытаюсь.

— Ладно, рассказывай — мне это интересно.

— По внешнему виду калейдоскоп — это закрытая с двух сторон картонная трубка. Но если её разобрать, то внутри мы увидим две основные части: треугольную призму и узорную камеру. Ты же знаешь, как выглядит треугольная призма?

— Два треугольника в основаниях и три прямоугольника по бокам.

— Правильно. Только призма в калейдоскопе полая, а на месте треугольников — отверстия. Через одно из отверстий призмы будет попадать свет, а через другое мы будем смотреть.

— Но там, вроде, где-то должны быть зеркала.

— А вот призма как раз и составлена из зеркальных полосок, причём отражающие поверхности обращены внутрь. Представь, что ты заглядываешь в призму с одного конца и смотришь через неё на бусинку, лежащую на столе. Как ты думаешь, что ты увидишь?

— Наверное, несколько бусинок — вернее, саму бусинку и её отражения.

— Всё правильно. А если теперь мы насыплем в коробочку много цветных бусинок и посмотрим через призму на них?

— Неужели тогда мы увидим узор?

Алани кивнула, и Рия спросила:

— Эта коробочка и есть та узорная камера, которую ты упоминала?

— Да. Эта камера похожа на прозрачную баночку для крема. И в неё можно помещать всё, что угодно: цветные стёклышки, камешки, бусинки, кусочки проволоки или пластмассы — всё, что понравилось дизайнеру.

— А эти цветные предметы просто насыпаны в камеру? Ведь, когда камера будет вращаться, все они могут свалиться в кучу.

— Хорошо, что ты это отметила. В простые, особенно самодельные, камеры предметы действительно насыпают. Но такие камеры не дают чёткости и богатства узоров, как более сложные. Я расскажу тебе, как узорную камеру создают профессионалы. Они дно камеры делают чёрным и приклеивают к нему часть цветных предметов. При этом дизайнеры, подбирая место для очередной детали, смотрят через призму, насколько эта деталь хорошо сочетается с уже закреплёнными. Мелкие детали, включая бисер, насыпают свободно. Потом камеру закрывают крышкой и через маленькое отверстие заполняют её минеральным маслом, после чего отверстие заделывают.

— А что такое минеральное масло?

— Это вещество, которое используют для технических целей. Его получают при переработке полезных ископаемых. Оно не имеет ни цвета, ни вкуса, ни запаха.

— А я поняла, зачем нужно это масло. Предметы в нём будут перемещаться медленно и не будут слипаться друг с другом.

— Точно, Рия. Когда треугольная призма и узорная камера готовы, их помещают в картонную трубку. Призму закрепляют внутри, а узорную камеру — на одном из концов трубки. На другой конец трубки надевают крышку с отверстием по центру, в которое нужно будет смотреть. И вот мы берём калейдоскоп в руки и подносим его к глазам. Свет через прозрачные стенки узорной камеры падает на цветные предметы, отражается от них, многократно переотражается в зеркалах призмы и попадает в наши глаза. Мы вращаем калейдоскоп и наблюдаем завораживающую картину сменяющихся и никогда не повторяющихся узоров.

Рия затихла, а потом спросила:

— Бабушка, ты ведь с какой-то целью так подробно рассказала мне об устройстве калейдоскопа?

— Несомненно. Я хочу, чтобы мы с тобой применили этот образ к описанию твоего текущего состояния.

— Хорошая идея. Давай попробуем.

— Тогда представь себе, что кто-то вытащил из калейдоскопа узорную камеру, открыл её и заполнил доверху драгоценными камешками. Он хотел таким способом улучшить узоры калейдоскопа, сделать их более красивыми и разнообразными. Как ты думаешь — что он в результате получит?

— Ну вряд ли он получит разнообразие, так как предметы в камере перестанут свободно перемещаться.

— И что в таком случае ему надо будет сделать?

— Пересобрать камеру заново. Может быть, ему надо будет взять баночку побольше, чтобы разместить в ней все камешки гармонично.

— Всё правильно, — вздохнула Алани. — Вот и тебе сейчас надо взять баночку побольше, так как твои новые драгоценности не втискиваются в старую.

— Объясни. Пока не понимаю.

— Твой калейдоскоп — это твоя вращающаяся аура. На дне узорной камеры, в энергетическом теле, расположены вихри центров, около которых собираются и хранятся цветные искорки энергий. Каждый центр выглядит как драгоценный камень — рубин, изумруд, сапфир или какой-то другой. А отдельные искорки энергий свободно перемещаются по ауре по направлению к центрам или образуют новые завихрения.

— Кажется, начинаю понимать. Центры — это то, что приклеено к чёрному дну узорной камеры калейдоскопа, а одиночные искры — это свободно перемещающиеся бисеринки. Но к чему ты меня сейчас подводишь, бабушка?

— К тому, что узорная камера твоего калейдоскопа переполнилась.

— Неужели кто-то открыл её и насыпал туда слишком много драгоценных камешков?

— Камешки, то есть искорки энергий, сами проникли в тебя за эти каникулы, которые ты провела у нас. Твоя аура напиталась ими. Я уже говорила тебе, что наши места заряжены очень мощными энергиями.

— И что мне теперь надо делать — растянуть свою ауру?

— Она расширится сама — нужно только спокойно подождать. Это называется ассимиляцией новых энергий. Понятно, что тебе тяжело, так как комбинировать старые энергии с новыми очень непросто. Но когда процесс упорядочивания энергий закончится, узоры в твоей ауре станут намного интереснее и ты ощутишь себя совсем другим человеком.

Рия смотрела в лицо бабушки на экране.

— Пожалуй, твоё предположение объясняет тяжесть последних трёх недель. Оно также даёт надежду на то, что скоро всё это закончится. Но как ты объяснишь, что подобное бывало со мной и раньше, хотя и не так долго?

— Но ты сама уже как-то дала этому объяснение.

— Ты о моём переходном возрасте?

— Да.

— Можно поговорить и о нём. Должна же я в себе разобраться.

— Тогда я задам тебе несколько вопросов.

— Когда ты стала замечать, что с тобой происходит что-то не то?

— Года два назад. Мне вдруг стало трудно находиться в школе. Я годами ходила туда — и мне это нравилось. Но внезапно исчез стимул продолжать это