– А теперь пришло время послушать доклады о ваших любимых растениях, – объявила биологичка.
Все привычно замерли, как под обстрелом, в классе повисла зловещая тишина. Я уткнулась взглядом в учебник, хотя домашнее задание сегодня было вовсе не из него. По опыту знаю: во время опроса главное – вести себя тихо и незаметно, ничем не привлекая внимания учителя. Он, конечно, выбирает жертву по журналу, но неосторожным словом или жестом можно легко навлечь огонь на себя.
Сегодня я затаилась особенно тщательно, отлично понимая уязвимость своего изделия и вдобавок чувствуя вину за опоздание. Но закон подлости, увы, сработал безошибочно.
– Елина, – услышала я свою фамилию и вздрогнула: ну за что мне все это?
Полоса дурацких происшествий никак не хотела заканчиваться – даже в таком ничтожном проявлении. Самое обидное, что мне никто не мог ничего подсказать – не буду же я рассказывать про чужое любимое растение! Я поднялась, взяла распечатку текста с фото несчастного клеродендрума и обреченно поплелась к доске.
– Мое любимое растение называется клеродендрум Томпсона, – уныло начала я, осознавая, как глупо это звучит. – Красивый комнатный цветок, который происходит из тропиков…
Мое малоувлекательное повествование закончилось неприлично быстро – я и не подозревала, что подготовила столь короткий рассказ.
– А за что ты его любишь? – решила подтолкнуть меня в нужном направлении биологичка. – Почему ты выбрала именно его?
Я замялась – не рассказывать же, что цветок этого чудо-растения напоминает мне мою несчастную любовь с Денисом! И так я себя перед всем классом выставила на посмешище.
– Ладно, садись, – разрешила учительница, поняв, что больше она от меня ничего не добьется. – Три.
Вполне ожидаемо, но от этого не менее обидно. Мое и без того не самое веселое настроение окончательно упало ниже нуля. Глупейшим образом проколоться с каким-то клеродендрумом!
– Мой любимый цветок – колокольчик, – бойко затараторила у доски вызванная после меня Коломийцева. – Он привлекает своей простой, но в то же время изысканной формой и красивым цветом. Мне кажется, колокольчик – это отражение русской души…
Я с тоской слушала про Светкин колокольчик и запоздало понимала – я перемудрила. Вот, оказывается, что требовалось! И хотя рассказ Коломийцевой больше напоминал сочинение по литературе на свободную тему, биологичка слушала ее вполне благосклонно – описание места обитания и всяких там пестиков-тычинок в докладе тоже присутствовало. При этом Светка демонстрировала собственноручно выполненный рисунок любимого растения, что, естественно, смотрелось гораздо выигрышнее моей распечатанной из Интернета страницы с черно-белой иллюстрацией.
– Спасибо, Света, пять! – объявила биологичка. – Подобный рассказ я и хотела бы от всех вас услышать: информативный и в то же время эмоциональный.
Гордая Коломийцева удалилась на место, а Тамара Петровна снова заглянула в журнал:
– Ерохин!
Класс оживился, предвкушая увлекательное шоу, и Ерохин не подвел. Выйдя к доске, Ерохин с пафосом провозгласил:
– Мое любимое растение – горох! Согласно закону Мендельсона, горох бывает желтый и зеленый…
Его дальнейшие слова заглушил взрыв хохота.
– Тише, ребята, тише, сейчас директор прибежит! – увещевала нас Тамара Петровна, сама смахивавшая слезы от смеха. – Ну Ерохин, ну отмочил! – совсем не по-учительски продолжала она. – Закон Мендельсона, надо же! Садись уже от греха подальше, не смеши людей!
Я с нетерпением ждала выставления оценки, но ее так и не последовало.
– Всех я, конечно, спросить не успею, поэтому остальным предлагаю сдать мне свои работы, – отсмеявшись, как ни в чем не бывало предложила биологичка.
Поднялся возмущенный гул голосов:
– Я в тетради сделала, а она мне нужна!
– А я по памяти собирался рассказывать!
Это меня немного успокоило – опозорюсь не я одна. Впрочем, без личного озвучивания доклад наверняка выглядел бы менее убого, ведь мой неуверенный запинающийся голос явно выдавал: и я сама не верю в то, что несчастный клеродендрум – мое любимое растение.
Но где, спрашивается, справедливость? Ерохин нес полную чушь и не получил вообще никакой оценки, в то время как я, честно готовившись, осталась с трояком в журнале! Вот и верь после этого людям.
Глава 9
Не будем про любовь
– Вы что так долго? – напустилась на меня Ленка, когда прозвенел звонок и биология наконец закончилась.
– Кто это «вы»? – Я сделала непонимающее лицо, но она отмахнулась:
– Не прикидывайся, я вас видела! Специально, между прочим, подходить не стала. Ну как, вы помирились?
– Нет, наоборот, – мрачно отозвалась я.
– Что «наоборот»?
– Еще больше поссорились…
– Ну вы даете! – искренне восхитилась она. – Какие страсти! Сериал отдыхает!
– Какой сериал?
– Да любой.
– Это не сериал, – буркнула я. – Это гораздо хуже! Я уже жалею, что вообще с ним связалась.
– Что поделаешь, – философски отозвалась Ленка. – Любовь зла!
– Ой, только не надо про любовь, – сморщилась я.
– Не надо, так не надо, – согласилась она. – Давай лучше о деле. Я записалась в группу фигурного катания, сегодня идем на занятия.
– Прямо сегодня? – удивилась я. – Шустро ты! Почему такая срочность?
– А что время терять? – пожала плечами она. – Дима сказал: приходите, пока места есть.
– Дима?
– Ну да, – слегка смутилась она. – Мы с ним телефонами обменялись, и он вчера вечером мне позвонил…
– Когда ты успела? – поразилась я. – Мы же постоянно вместе были, а я ничего не заметила!
– Ты никогда ничего не замечаешь, – отмахнулась она. – И всегда все узнаешь последней.
– Да ну? – заинтересовалась я. – И какую же наиважнейшую новость я до сих пор не знаю? О том, что ты влюбилась в Диму?
– Почему сразу «влюбилась», – слегка смутилась Ленка. – Давай пока не будем про любовь!
– Не будем, так не будем, – согласилась я.
Эта тема мне самой не доставляла никакого удовольствия.
Я сильно сомневалась, идти ли на эти занятия, но все же решила составить Ленке компанию. Неужели будет лучше, если я засяду дома и начну по традиции страдать-переживать? Полезнее покататься на коньках и утереть нос Денису, здраво рассудила я, собираясь в центральный парк.
Занятия проводились в отдельном павильоне, поэтому мерзнуть и стоять в очередях на этот раз нам не пришлось.
– Да тут одни девчонки, – шепотом удивилась я, оглядев тех, с кем мне предстояло заниматься.
– А что ты хотела? – отозвалась Ленка. – Это не хоккейная секция!
Ох, зря она это сказала!
– А ты не боишься такой сильной конкуренции? – немедленно отбила подачу я.
– Ты о чем?
– Не о чем, а о ком, – с удовольствием пояснила я. – О претендентках на Димино сердце!
– А, это, – отмахнулась она. – Не, не боюсь!
«Мне бы такую уверенность в себе!» – в который раз позавидовала я, понимая, что мечтаю о недостижимом. Нельзя сказать, чтобы я не пыталась поверить в себя! Но как только я начинала убеждать себя в собственной крутизне, обстоятельства складывались так, что я немедленно получала щелчок по носу, ставящий меня на место. Постепенно я пришла к выводу, что не стоит и рыпаться – не в свои сани не садись, выше головы не прыгнешь и так далее в соответствии с народными мудростями.
Правда, та же народная мудрость давала и прямо противоположные рецепты: под лежачий камень вода не течет, дорогу осилит идущий… Видно, каждому свое, как говорили древние римляне – те еще мудрецы!
Групповое занятие разительно отличалось от индивидуального. Дима, естественно, не успевал уделять внимание всем сразу, поэтому вместо вдумчивого повторения показываемых им движений у меня выходила какая-то бестолковая суета, и я уставала гораздо больше обычного. Через некоторое время я уже не могла дождаться, когда все закончится, и с облегчением выдохнула, услышав:
– На сегодня, пожалуй, хватит.
Девчонки тотчас облепили Диму плотной толпой. У меня тоже назрел к нему вопросик, но пробиваться к тренеру я не стала, решила подождать, когда основной наплыв спадет.
– Пойдем, а то в раздевалке места не достанется, будем на одной ноге переодеваться, – позвала меня Ленка.
– Сейчас, подожди, – тянула я.
– Чего ждать-то? – не понимала она.
Проследив за моим взглядом, она обиженно протянула:
– Тоже хочешь опробовать свои чары? А еще подруга называется!
– Да не нужен мне твой Дима, – с досадой отмахнулась я. – Просто спросить у него кое-что хочу…
– Знаем мы это «просто спросить»! – не поверила она, развернулась и поехала к раздевалке.
Ну Ленка, ну дурочка! Я рванулась было за ней, но тут заметила, что Дима наконец остался один, и, сменив направление, покатила к нему. Ездила я пока не очень хорошо, притом торопилась и не следила за ногами, поэтому потеряла равновесие и едва не растянулась на льду. Услышав мой вскрик, уже собиравшийся уходить тренер повернулся и устало спросил, почему-то обращаясь на «вы»:
