Драхен Рух и Фас Тарпан зачарованно кружились на месте, пытаясь стряхнуть с себя неизвестно откуда свалившийся ни их шеи, груз.
– Моника Вадимовна! И правда, не стоит! – прежде чем Марат успел сделать два шага, перед гостями уже в боевых стойках стояли Сара Александровна и Николь Николаевна.
– Среди нас нет никакого Анунакия! – я медленно поднялся и хотел уже помочь Марату отцепить амазонок от очумевших от бешеной свистопляски, незнакомцев.
«Мы не затем пропустили вас в наш анклав, чтобы вы тут устраивали разборки!» – раздался вдруг сверху грозный голос, который показался мне все же немного знакомым.
– Коля! Какими судьбами? – Андрей Дмитриевич побледнел и присел на землю, хватаясь рукой за сердце.
Мне тоже, чуть не стало дурно, так как на стволе огромного баобаба, явно проступал барельеф, и у меня, после слов Гурского, не оставалось ни тени сомнений, кому этот барельеф мог принадлежать.
– Разговорчики! Это Правитель Дендрария! – заявили два бревна, на которых также проявлялись, хотя и не так явно, барельефы.
– Кит! Старина, ты ли это? – обратился Марат Казимирович к одному из них, держащему на коротком обрубленном сучке, имитирующем плечо, массивную дубину.
Я не сводил глаз со второго бревна, в которое, вне всяких сомнений превратился второй цээрушник. Робин Гуд, как и его прославленный тезка, держал в импровизированной руке старинный английский лук. Слава богу, нигде не было видно колчана со стрелами, Очевидно, Робин еще не успел ими обзавестись.
– Николай Михайлович! Шутить изволите? – начал издалека Раскаталин, так как у присутствующих, включая амазонок и сотрудниц Отдела безопасности, отвисли челюсти.
– Заткнитесь! Это теперь не «Николай Михайлович», это теперь, Ваше Величество, король всей Флоры, Повелитель Дендрария, Ник Первый! – Робин Гуд протянул левый сук за спину, словно у него там появился колчан. Кит молчал, опустив свою дубину на землю, в его человеческих еще глазах наблюдалось смятение.
«Мы не затем пропустили вас в наш анклав, чтобы вы тут устраивали разборки!» – процитировал самого себя Его Величество, бесстрастно созерцая нас сверху, словно мы были мелкими букашками на его пути.
– Выдайте нам Анунакия, и мы сразу же уйдем! – вышел вперед Фас Тарпан, показывая пустые руки, что очевидно на языке древних кентавров означало, что, мол, я пришел к вам с миром.
– Ты все сказало, парнокопытное? – Робин Гуд, грозно поигрывал незаряженным луком.
– Я, Фас Тарпан! А это мой… мой друг, Драхен Рух! – гордо заявил кентавр.
«Так вот вы какие!» – я впервые в жизни, нос к носу столкнулся с этими легендарными существами, и можно сказать, древними земляками.
– Анунакий Семенович остался дома, его Флора не пустила даже на нейтральную полосу – как можно тише прошептал я на ухо Драхену Руху.
– А ты не врешь? – Фас Тарпан имел потрясающе тонкий слух и немедленно повернул в мою сторону свою златогривую голову.
– А зачем мне это надо? – я пожал плечами, сделав это так искренне, что кентавр на мгновение замолчал.
Баобаб стоял неподвижно, лишь слегка колыхались на ветру самые нижние его ветви.
– А зачем тогда Вы вообще, пропустили нас в Дендрарий, Ваше Величество? – прервала паузу Регина Баяновна, явно вложив в титул ноту сарказма.
– Приведите сюда Синоптика и Рокотана! – на этот раз голос короля Ника заставил задрожать даже средних размеров скалу, запиравшую выход из этой поляны.
От меня не укрылось, как при имени «Рокотан» удивленно переглянулись дракон с кентавром.
– Разве Анунакий не есть Синоптик? – заикаясь от волнения, спросил меня Драхен Рух.
– Синоптик в бегах, и зовут его Двуязыкий Шива, он же – Ипполит Пантелеевич Шептунов – мне было странным, что эти деятели разыскивали именно Анунакия.
– Надо делать отсюда ноги! Теряем время! – Казимирович чисто теоретически пытался выстроить план отступления.
– Коля! А как же Лена? Как дом, дети, внуки? – Гурский, нарушив этикет, попытался еще раз достучаться до новоиспеченного монарха.
Андрей почти достиг цели. Барельеф завибрировал, и мне на миг даже показалось, что из него вот-вот выпрыгнет Николай Михайлович, но некая сила вернула короля лесов на место, и маска на его лице вновь застыла.
«Мои воины пойдут с вами!» – только и изрекло Его Величество, прежде чем монарший барельеф снова слился со стволом баобаба.
– То есть, Правитель даже не допускал мысли, что мы с ним подискутируем? – удивился Раскаталин.
«Абсолютная монархия!» – процедила Регина Баяновна.
– Мы тебя услышали, король! Мы присмотрим за ними! – Кит Бейтс небрежно закинул на «плечо» свою дубину и встал рядом с Пинько.
– Присмотрят они! Куда вы денетесь, голубчики! – Марат Казимирович достал из-под набедренной повязки расписки, которые дали ему еще в Минске завербованные им лично агенты ЦРУ.
Скосив на документы, два торчащих из чурбана смышленых глаза, Робин Гуд обреченно занял в строю свое место.
– Надо же, и колчан появился! – Гурский кивнул на Робина, за «плечами» которого уже болтался туго набитый стрелами колчан.
– Командует здесь она! – Пинько кивнул в сторону старшей амазонки, которая с интересом наблюдала, как ловко исчезают под набедренной повязкой Марата Казимировича волшебные документы.
– Иллюзионист, фокусник! – подмигнул Регине Баяновне Гурский, сам не зная, как это умудряется проделывать Пинько.
– Его Величество, может быть и прав! В принципе, это наша общая задача! Земля в опасности! – подвел промежуточный итог Федор Карлович, когда мы вышли из леса и без лишних приключений пересекли нейтральную полосу.
– А кто и когда нам вернет наши тела? – на глазах Кита Бейтса угадывались слезы, и я отдал должное мужеству этого американца. Неизвестно в какой истерике бился бы любой из нас на их месте. Это в известной сказке, у Буратино были добрые и преданные друзья, да и сам этот деревянный парень, был весельчаком, каких поискать.
Бревно, в которое Флора превратила Робина Гуда, сидело в сторонке, угрюмо теребя тетиву своего лука.
– Мы вполне можем разложить ваши тела и затем вновь собрать их. Согласен, деревянная структура исчезнет, но у нас, в лучшем случае, получиться кусок антрацита. Я проверял, это чуждая нам «механика» – шеф проиллюстрировал весь процесс на пальцах и Кит совсем поник бы головой, если бы она у него была.
– Раньше надо было думать, господа! – похлопал по бревну Пинько, плохо скрывая приступ удушающего его смеха.
– Что Вы этим хотите сказать, Марат Казимирович? – удивился Робин Гуд.
– Служить Добру или Злу! Вот в чем вопрос! – Пинько назидательно поднял вверх палец правой руки.
– Разве они виноваты, что родились в США? – мне было искренне жаль этих парней.
– Родиться можно где угодно! Выбор всегда существует – поддержала Марата Регина Баяновна.
– Я знаком с Вами не так давно госпожа Сасаниди, и у меня с самых первых минут нашего знакомства зреет вопрос – Робин Гуд мастерски держал себя в руках.
– Валяй! – Регина Баяновна стрельнула у Махлюка сигаретку.
– А был ли у Вас отец? – Робин Гуд вызывающе посмотрел прямо ей в глаза, а я отметил, как напрягся Федор Карлович, очевидно, опасаясь приступа внезапного гнева любовницы самого Директора.
– Естественно! Его звали, Баян Степанович. Землеустроитель первого класса. Я поняла Ваш намек – рассмеялась амазонка.
– Давайте, ближе к делу! – Фас Тарпан знал, что наш путь лежит в Минск и с нетерпением бил копытами, уже обутыми в кроссовки.
– Сначала вернемся в Отдел и перегруппируем наши силы, ведь теперь придется держать два фронта – Федор Карлович принял какое-то важное решение и бодро зашагал на выход с «Нейтральной» полосы.
«Два фронта?» – удивился Гурский.
«Если не все три» – проворчал Марат, украдкой посмотрев на цээрушников.
– Остаться бы в живых – Раскаталин, после посещения Дендрария был хмур и не весел.
– Вы не погибните. Во всяком случае, в нашем анклаве, можете чувствовать себя в полной безопасности – утешил нас Федор Карлович.
– Да, но ведь мы не задержимся в Вашем анклаве. Нам надо домой – возразил Сергей Васильевич.
– Правильно! Шептун давно уже там – поддержал нас шеф.
Я обернулся на Кита Бейтса с дубиной и Робина Гуда с луком, мне не хотелось думать, что они способны совершить какую-нибудь пакость. Да и Марат был абсолютно спокоен, вышагивая по тропе Дендрария.
* * *
– Пока мы шли, я все обдумал – Федор Карлович приглашал нас занять места за огромным столом в своем кабинете.
– Это хорошо, Федор Карлович, а то у меня после посещения Дендрария полный раздрай в голове – Регина Баяновна действительно, за время обратного пути, не проронила ни слова.
– Я думаю, что будет логично, если в Минск уйдут все минчане, разумеется, включая Доминика Фомича с Драганом Яновичем. Укрепим их Сарой с Робином Гудом. Это сейчас самое опасное место – шеф набросал нам первую часть своего плана, сделав пометку в журнале.
