Николай Носов - Повесть о моем друге Игоре

Не слушался бабушку Таню и считал себя с нею в ссоре.

Приносит показать мне привезенный из дому бивень моржа.

— Дедушка, смотри, бивень мамонта.

— А может быть, это бивень моржа? — говорит Таня.

— А ты не прилизывайся!

Игорь попросил Таню достать стоявшую на шкафу фарфоровую фигурку.

— С удовольствием, — выполняя его просьбу, сказала Таня.

— Почему с удовольствием?

— Потому, что ты человек хороший, и мне доставляет удовольствие сделать то, что ты просишь.

— А!

Спустя некоторое время мы рисовали с ним. Вдруг говорит:

— Бабка Танечка! Пойду покажу ей картинку!

Лепил из пластилина по просьбе Игоря верблюда, но морда верблюжья у меня никак не получалась. Игорь говорит:

— Дай мне верблюда. Научу тебя я, как морду верблюду делать, а то я сам не знаю, как ему морду делать.

(И верно! Иной раз не знаешь чего-нибудь сам, возьмешься объяснять другому — и сам поймешь.)

Таня рассказывала Игорю детективную историю о похищении из нью-йоркского музея какой-то знаменитой картины, которую охраняли двое сторожей, четверо полицейских и сторожевая собака.

— Потом оказалось, что сторожа и полицейские были подкуплены, — сказала Таня.

— А собака не могла быть подкуплена! — поспешно вставил Игорь, и его лицо осветилось торжествующей улыбкой гордости неподкупностью зверя.

Есть у Игоря резиновая кошечка с умильным выражением глаз. Однажды, забираясь на спинку дивана, взял эту кошечку и сказал:

— Давайте возьмем эту бедную кошечку. Она будет с нами играть.

Я спрашиваю:

— Почему же она бедная?

— Так!

Уверял меня, что карасята живут на суше. Я утверждал, что — в воде.

— Но они хоть иногда, иногда-преиногда ведь вылезают на берег?

Ходили с Игорем в Тимирязевский парк. Там ручей и обширное болото с тритонами. Ребята разных возрастов ловят тритонов кто сачком, кто старой корзинкой, кто просто руками. Когда попадается особенно крупный тритон, кричат:

— Королевский тритон!

Или просто:

— Король!

Нам с Игорем тоже посчастливилось выловить одного большого тритона. Ребята подходили, заглядывали в банку с тритоном.

— Ого, — говорили. — Король! Короля поймали.

Игорь пришел домой с уловом. Заявил с гордостью:

— Царя поймали!

У нас новое увлечение. Чуть ли не ежедневно ходим ловить тритонов. Однажды отправились прямо с утра и вернулись с хорошим уловом. После обеда я прилег на диван. Таня читала Игорю книжку. Потом он пришел, залез ко мне на диван. Посидел молча. Я говорю:

— Пойдем за тритонами?

Он обрадовался. Сказал:

— Дедулька!

Принялся прыгать, дурачиться, обнимать меня.

Без сомнения, я угадал его желание и то, что ему самому неловко было просить меня тащиться на болото вторично.

Однажды возвращаемся с ловли тритонов. Таня спрашивает:

— Игорь, тебе не холодно на дворе было?

Он сказал:

— Сначала, когда шли туда (на болото), было холодно, и потом было холодно, а как только поймали одного тритончика, сразу стало тепло.

Гуляли в лесу. Игорь сорвал пушинку с вербы:

— Дедусь, посмотри, какого я котика сорвал прелестного!

Перед обедом настойчиво уговаривали Игоря помыть руки. Потом как-то забыли об этом. После обеда он говорит с торжествующей улыбкой:

— А руки-то я и не помыл!

Лепили с Игорем из пластилина. Сделали дом. Он нечаянно прижал его коленом и смял.

— Что же ты так дом изувечил? — говорю я.

— Изувечил? — удивился он. — Что, там овечка, что ли, сидит?

В магазине покупали Игорю матросскую фуражку. Надев фуражку, он критически посмотрел на себя в зеркало.

— Ну, — говорит, — шпана!

— Что, не будете брать? — не то испуганно, не то озабоченно спросила продавщица.

— Нет, — махнул Игорь рукой. — Возьмем!

Играем в морские приключения после чтения “Незнайки”.

— Акулу возьмем на буксир, — говорит Игорь, — она будет коротышек от врагов защищать. Стекляшкин тоже поплыл, да за бочку зацепился: дрын! Да и в бочку свалился! Вниз головой! Враги его засмолили да и бросили в воду. И все. А его там акула съела. Он плыл, плыл, увидел свою знакомую акулу. Она его за ножки взяла. Она приплыла на берег, да и все. Они там подружили.

Петр учит Игоря читать. Дал ему мою книжку и велел прочитать фамилию на обложке.

— Эн, о, эс, о, вэ, — читает Игорь по буквам.

— Ну и что получилось?

— Пушкин?

(До этого они читали сказки Пушкина, и Игорю такой писатель уже был известен.)

Ходили с Игорем и его приятелем Сережкой в парк. Сережка ударился ногой о пень. Игорь, чтоб утешить его, сказал:

— Я тоже раз стукнулся ногой по пеню.

Рисовал цветным мелком и, уронив на пол, разбил его вдребезги.

— Ну ничего, — говорит. — Положим все дребезги в коробочку.

— Дедушка, ты знаешь, мы с мамой и папой ходили вчера в зоопарк, а там была птица; знаешь, как называется? Председатель!

— Может быть, секретарь?

— А, да! Секретарь!

Очень долго играли в ванной. Делали мыльную пену, пускали корабли, устраивали бурю. Наконец Игорь посмотрел на меня каким-то смущенным, уставшим взглядом и сказал:

— Знаешь, дедусь, мне, по-моему, уже неохота больше в это играть!

Играли в Химках возле огромной лужи, где было очень удобно пускать бумажные кораблики. Игорь спросил, сколько еще можно играть. Узнав, что полчаса, удовлетворенно сказал:

— Полчаса — это много. Мы с мамой полчаса поезда ждали. Я спросил, сколько ждать. Мама сказала: полчаса. Мы долго ждали!

Я сказал:

— Полчаса ждать — это долго, а когда играешь, время быстрей идет.

— Да, — согласился Игорь.

В лесу хотел поймать ящерицу, но она убежала. Говорит:

— Она на таком далеке от меня сидела, что я не успел схватить.

— Знаешь, дедусь, вчера я был у бабушки Мани и видел, как по улице настоящая лошадь шла… Живая!!!

Приходит с отцом из зоопарка.

— Ну, кого в зоопарке видел? — спрашиваю.

— Тюленя. Черный, как резина!

Мы с Игорем видели с балкона, как кошка подкрадывалась к зазевавшемуся воробью. Начали кричать и прогнали кошку.

— Знаешь, — говорит Игорь, — пусть кошка поймает воробья, мы отнимем у кошки, и у нас воробей будет.

(Он давно мечтает поймать птичку.)

За обедом Игорь говорит Тане:

— А один маленький мальчик из нашего детского сада уже клубнику ел.

— Интересно, почему один маленький мальчик мне говорит об этом? — как бы ни к кому не обращаясь, спрашивает Таня.

Игорь смотрит на нее вопросительно, но тут же поняв, что его намек разгадан, заливается смехом. Говорит:

— Вкусная была!

Намек не пропал даром, и на следующий день Игорь сидит за столом и ест клубнику. Сначала он съедает самые маленькие и самые незрелые ягодки.

— Почему же ты больших не ешь? — спрашиваю его.

— Хочу оставить маме.

Постепенно он все больше входит во вкус. В конце концов на тарелке остаются четыре самые крупные ягоды. Вижу, что ему очень трудно бороться с собой. Говорю:

— Раз клубника появилась в продаже, то мама тоже, конечно, купила.

Обрадованно доедает оставшиеся ягоды, а я начинаю понимать, почему раньше, когда ел черешню, он тоже начинал с самых маленьких и незрелых ягод, постепенно доходя до более крупных. Я думал, он просто оставляет то, что повкусней, на потом. Оказывается, он для мамы берег.

Пойманный в лесу еж с аппетитом лакал молоко, так что брызги веером взлетали кверху.

— Смотрите, салют! — сказал Игорь, показывая на разлетающиеся брызги.

Отец подарил Игорю альбом с рисунками эволюции животного мира. Игорь очень любит рассматривать этот альбом, выясняя, какое животное от какого произошло. Все эти мамонты, бронтозавры, ихтиозавры внушают ему какой-то романтический интерес.

Такой же интерес вызывают у него и первобытные люди, индейцы, вообще дикари.