— Они насовсем уплыли, да? — грустно спросил Ник.
— Нет, — твёрдо сказал Геркулес. — Мы их скоро увидим. Только надо верить и ждать.
— Ждать… — как эхо, повторил Пим и сел на песок.
Море молотило волнами по берегу.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ. Чемпион среди лилипутов по поднятию тяжестей
Из дворца звездочёт Сириус вернулся уже под утро и, перепутав летописи, написал в «подпольном» дневнике:
«И был пир. И были речи. И пять тысяч осчастливленных нищих обрели на этот вечер работу и разносили по залу блюда. И наш почётный гость волшебник Тайфун, добрый и наивный, словно ребёнок, сказал: „Ура! Ура! Ура!“ — и подарил свою авторучку самому бедному жителю — бродяге с трудной фамилией. И было вино, лёгкое и игристое! И была музыка, нежная и воздушная! И был салют, величественный и прекрасный! И все разошлись трезвыми!»
А в официальном «Своде» появилась следующая запись:
«Перепились все министры, как свиньи, и продали Тайфуну Зелёный остров.
И передрались, словно злые собаки, за жалкие подачки его».
А чуть ниже Сириус вкривь и вкось начертал большими буквами:
«И Тайфун — скот, и Апчхибосс — скот, и Буль Бурес — скот. Чтоб их всех разорвало!»
Подумал и приписал:
«А генерал Трах Тах-Тах — тупая свинья. Вот».
После этого на душе стало немного легче.
На следующий день, когда взбешённый Апчхибосс Утринос прочитал новую запись в официальном «Своде», звездочёта арестовали и обвинили «в преступном искажении истории».
Тюрьма на островке Кат, в которой раньше сидели Гром и его друзья, была опять переполнена, и Сириуса подселили в тесной, как гроб, одиночке к какому-то странному низенькому человечку в красном колпаке.
— Ты кто такой? — строго спросил человечек.
— Звездочёт, — робко ответил Сириус.
— А это что такое?
— Что? — Сириус стал в тупик. — Я это… как их… считаю звёзды…
— И всё?
— Нет, не всё, — обиделся Сириус. — Считаю и описываю. И наношу на Атлас.
— Ну и считай, — буркнул человечек. — И наноси.
Сириус уныло задрал голову вверх. Кусочек ночного неба в тюремном окне был расчерчен в мелкую клетку. В решётке торчали крупные звёзды, похожие на рыбью мелочь, застрявшую в ячеях невода.
— Тут тебе их на сто лет хватит, — усмехнулся человечек.
— А вы из цирка? — вежливо спросил Сириус, плотно запахнувшись в свой нарядный звёздный халат. — Лилипут?
— Ага, — насмешливо ответил человечек. — Из цирка. Чемпион мира по поднятию тяжестей.
— О! — удивился Сириус.
— Среди лилипутов, — скромно уточнил человечек.
— А-а, — протянул Сириус.
Человечек встал и, тревожно поглядывая на глазок в двери, начал расшатывать камень в стене.
— Простите, — испуганно сказал Сириус, — что вы делаете?
— Зарядка, — пропыхтел «чемпион мира по поднятию тяжестей среди лилипутов». — Вечерняя зарядка.
— Очень-очень полезно, — сразу успокоился Сириус. — А мне можно?
— Запомните, — строго сказал человечек, — зарядка — это единственное, что здесь пока не запрещено!
— Безусловно, безусловно, — засуетился Сириус и принялся расшатывать камень с другой стороны. — Но я же пока новичок… А скажите, пожалуйста, здесь хорошо кормят?
— Во всяком случае, питательно: хлеб и соль.
— И вполне хватает? — тревожно осведомился Сириус.
— При моём-то росте?!
— Ах, при вашем, — потускнел Сириус. — Вам хорошо…
— Да уж лучше некуда…
— Уж чего, наверно, вволю дают — так это воды, — невесело пошутил Сириус. — Пей — не хочу, а?
— Ещё как хочу! — рассвирепел человечек. — Я всю жизнь дело с водой имел, а тут… В день по столовой ложке! — И отчаянно забарабанил кулаками по двери: — Воды! Воды, чёрт вас побери!
Послышались торопливые шаги.
— Уж придётся вам потерпеть, — насмешливо пробубнил в глазок надзиратель. — Ручей на нашем островке совсем обмелел, давно нет дождя.
Человечек бессильно опустился на нары.
— Есть выход, — внезапно оживился Сириус. — Хорошо, что вы мне напомнили. — И таинственно понизил голос: — Слухи ходят. Говорят, будто бы Дождь похищен Тайфуном, и тот его в тюрьму заточил.
— Вот в эту? — с явным интересом спросил человечек и ткнул пальцем в пол.
— В эту, — убеждённо ответил Сириус. — Куда же ещё? Самая надёжная!
— Ну и что?
— Как что! Если его найти, нам бы не пришлось сидеть без воды!
— Ты что ж думаешь, раз он Дождь, — вдруг вскричал человечек, — то тебе из камней воду может делать?! Как же, как же… Держи карман шире! — И уныло добавил: — Тут ещё кое-что нужно…
— Простите, — перебил его Сириус. — Насколько я понял, вам неизвестно, где содержится Дождь в здешней гостинице… извините, тюрьме?
— Опять вы за своё! — взорвался человечек. — Плевать я на эти слухи хотел! Врут!
— Очень жаль, что врут, — печально сказал Сириус и протёр очки. Выходит, я зря рисковал и воровал эту дурацкую лейку. Стыд и позор! Мне семьдесят лет, и я никогда раньше не воровал, не верите?
— Какую лейку? — вздрогнул человечек.
— Вот эту. — Сириус вынул из глубоченного кармана халата жёлтую игрушечную лейку. — Я захватил её сюда на всякий случай. Думал, как-нибудь удастся передать Дождю…
Человечек выхватил у него лейку из рук.
— Когда меня обыскивали, — грустно продолжал Сириус, — то её даже не отобрали. Спрашивается, кому нужна игрушка! А я-то ведь знаю, что она не простая… Да не пробуйте, не пробуйте, вода из неё не польётся. Я уж сто раз пытался… Хозяин нужен! — Он осекся и с изумлением уставился на струю воды, хлынувшую из лейки.
— Дождь! — ликующе вскрикнул звездочёт Сириус и сам себе зажал рот.
Дождь жадно напился и прижал палец к губам:
— Тсс… Теперь за дело.
— Ура! — шёпотом сказал сияющий Сириус.
— Порядок, — заулыбался Дождь.
— А что там слышно о Громе и Молнии? — вдруг спросил Дождь.
— Они скрылись, — ответил звездочёт. — Они уплыли на далёкий затерянный архипелаг.
— «Уплыли, уплыли»… — проворчал Дождь. — А я хоть пропадай…
— Так решили бородачи. На нашем острове оставаться было опасно…
— Какие ещё бородачи?
— Ты что, смеёшься?! — удивился Сириус. — Ты не знаешь бородачей?! Так называют тех, кто против Тайфуна.
— А почему их так называют?
— Да потому, что они поклялись не бриться, не стричься, пока не победят. — Сириус печально улыбнулся. — А как ты думаешь, они вернутся?
— Обязательно вернутся! — сказал Дождь.
И они снова принялись раскачивать камень в стене.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ. Возвращение
Гром и Молния намертво стиснули мокрые поручни.
Шхуна стремительно неслась по волнам. И самое странное было в том, что на ней не было ни парусов, ни мотора, ни вёсел.
Скрючившись в тесном трюме и крепко зажав карабины между колен, бородачи слушали грозный скрип деревянных балок.
Когда капитан шхуны старик Мануэль отбил полночные склянки, Гром спустился в трюм.
— Друзья! — Голос у него перехватило от волнения. — Утром мы будем у берегов нашей родины.
Все встретили эту весть таким громким, ликующим криком, что из рубки мгновенно примчался старик Мануэль. Он с перепугу решил, что шхуна дала течь.
— Мы долго ждали этого часа. — продолжал Гром. — Почти год прожили мы на чужбине, скрываясь от ищеек Тайфуна, собирая силы. Все вы знаете, что нас ждёт тяжёлая, жестокая борьба. Так поклянёмся же! Свобода или смерть!
— Клянёмся! — последовал суровый многоголосый ответ.
Когда забрезжил рассвет, на горизонте показалась земля, ощетинившаяся тоненькими, как волоски, стволами пальм.
Уверенно лавируя между рифами, шхуна подошла к самому берегу и ткнулась в песок.
— Спасибо, старина, — сказал кому-то Гром, перегнувшись через борт.
Из воды высунулась обвитая водорослями голова с выпученными глазами. Это был приятель Грома — морской Водяной.
— Можешь не благодарить, — буркнул он. — Я не для тебя старался, а для Дождя. А то море мелеет, киты дохнут — кошмар! Пока ты нашего друга не освободишь, лучше не показывайся в любых водах. Утоплю, а сам уйду на пенсию и стану разводить золотых рыбок.
Водяной тут же исчез.
Гром засмеялся и спрыгнул на берег.
Высадка произошла мгновенно.
Последним на берег выбрался капитан Мануэль. Он с тоской поглядел на корабль и быстро зашагал вслед за длинной цепочкой бородачей, углубившихся в плотную стену зелени, отделяющую сушу от моря.
Высоко над головой громко шелестели широкие листья кокосовых пальм и яростно верещали потревоженные птицы.
Когда солнце встало высоко в зените, издалека, с моря, донеслись орудийные выстрелы, и бородачи поняли, что сторожевые корабли обнаружили их шхуну.
