Уже почти стемнело, когда вдруг в хрустальном шаре что-то произошло: там появился свет. Муми-мама впервые за все лето зажгла керосиновую лампу. И сразу ощущение безопасности сосредоточилось в одном месте - на веранде, где сидела Муми-мама, поджидая свое семейство, чтобы подать вечерний чай.
Хрустальный шар потускнел, синева превратилась в черноту; разглядеть можно было только лампу.
Муми-папа некоторое время стоял, не зная толком, о чем он только что думал, потом повернулся и пошел к дому.
x x x
- Что ж, - сообщил Муми-папа, - думаю, теперь мы можем спать cпокойно. Опасность миновала. Но на рассвете я еще раз проверю это место, чтобы убедиться, все ли в порядке.
- Хм, - сказала Малышка Мю.
- Папа, - воскликнул Муми-тролль, - разве ты не заметил? У нас появилась лампа!
- Да, вечера становятся длиннее, и я подумала, что сейчас самое время зажечь ее. Во всяком случае, сегодня у меня появилось такое чувство, - объяснила Муми-мама.
Муми-папа сказал:
- Ты положила конец лету. Нельзя зажигать лампы, пока лето по-настоящему не закончится.
- Что ж, в таком случае наступит осень, - как всегда спокойно ответила Муми-мама.
Лампа горела с шипением, из-за этого все казалось близким и безопасным в их маленьком семейном кругу, где все друг друга знали и друг другу доверяли. За пределами круга лежало все чужое и пугающее, и темнота, казалось, подымалась все выше и выше и распространялась все дальше и дальше - к самому краю света.
- В некоторых семьях отец решает, когда зажигать лампу, - пробурчал Муми-папа в свой чай.
Муми-тролль разложил перед собой бутерброды в обычном порядке: сначала бутерброд с сыром, потом - два с ветчиной, потом - один с холодной картошкой и сардинами и самым последним - с повидлом. Муми-тролль был совершенно счастлив. Малышка Мю ела только сардины, так как чувствовала, что это необычный вечер. Она задумчиво глядела в темноту, и чем больше она ела и смотрела, тем чернее становились ее глаза.
Свет лампы ярко сиял на траве и кусте сирени. Но там, где сгущались тени, там, где одна-одинешенька сидела Морра, он был гораздо слабее.
Морра так долго пробыла на одном месте, что земля под ней замерзла. Когда она встала и подвинулась чуть ближе к свету, трава захрустела, как осколки стекла. Дрожь испуга пробежала по листве, несколько листьев скрутились в трубочку и упали на плечи Морры. Астры отодвинулись как можно дальше от нее, а кузнечики смолкли.
- Почему вы не едите? - спросила Муми-мама.
- Не знаю, - сказал Муми-тролль. - У нас есть венецианские ставни?
- Они на чердаке. Они нам не понадобятся, пока мы не заляжем в зимнюю спячку. - Муми-мама повернулась к Муми-папе и предложила:
- Теперь, когда лампа зажжена, ты не хотел бы немного поработать над своей моделью маяка?
- Да ну! - сказал Муми-папа. - Это для детей, это не настоящее.
x x x
Морра придвинулась еще ближе. Она уставилась на лампу и мягко тряхнула большой бесформенной головой. Белый морозный туман образовался вокруг ее ног, когда она заскользила к свету огромной одинокой серой тенью. Окно слегка задребезжало как от дальнего грома, весь сад затаил дыхание. Морра приблизилась к веранде и на мгновение застыла у самой границы светового круга, сияющего на потемневшей земле.
Затем она быстро подошла к окну, и свет лампы упал прямо на ее морду.
Спокойная комната внезапно наполнилась паническими криками и суетой, попадали стулья, кто-то унес лампу. Веранда погрузилась во тьму. Все кинулись в дом, прямо внутрь, где было безопасно, и спрятались вместе со своей лампой.
Некоторое время Морра стояла, дыша морозом в окно покинутой комнаты, а потом скользнула прочь и слилась с темнотой. Она уходила все дальше и дальше, трава хрустела и скрипела под ее ногами. Сад вздрогнул, роняя листья, и с облегчением вздохнул: Морра ушла.
x x x
- Нет никакой необходимости запираться изнутри и не спать всю ночь, - говорила Муми-мама. - Она, наверное, опять что-нибудь испортила в саду, но она не опасна. Ты сам знаешь, что она не опасна, хотя выглядит такой страшной.
- Конечно, опасна! - кричал Муми-папа. - Даже ты испугалась. Ты в самом деле ужасно испугалась, но тебе нечего бояться, пока в доме есть я.
- Но папа, дорогой, - возразила Муми-мама, - мы боимся Морры, потому что она с ног до головы такая холодная. И потому что она никого не любит. Но она никогда не причиняла вреда. Я думаю, нам всем пора отправляться спать.
- Прекрасно! - сказал Муми-папа, возвращая кочергу в угол. - Прекрасно. Раз она ни капельки не опасна, то ты, конечно, не захочешь, чтобы я охранял тебя. Что ж, меня это вполне устраивает! - С этим он вышел на веранду и, прихватив по дороге немного сыра и колбасы, зашагал в темноту.
- Да, - заметила Малышка Мю, на которую это все произвело впечатление. - Хорошо! Он выпускает пар. Теперь он будет стеречь мох до самого утра.
Муми-мама ничего не сказала. Она тихо сновала по дому, готовясь ко сну. Она заглянула как всегда в свою сумку, притушила лампу; в комнате стояло неестественное молчание. Подойдя к Мумипапиной модели маяка, стоящей на полке возле раковины, она начала рассеянно смахивать с нее пыль.
- Мама, - позвал Муми-тролль.
Но Муми-мама не слушала. Она подошла к большой карте, висящей на стене, той самой, которая изображала Муми-долину с береговой линией и островами, взобралась на стул, чтобы дотянуться до открытого моря, и уткнулась носом прямо в точку посреди нигде.
- Вот здесь, - пробормотала она. - Вот здесь мы поселимся и будем вести замечательную жизнь, полную волнений...
- Что ты сказала? - спросил Муми-тролль.
- Вот здесь мы будем жить, - повторила мама. - Это папин остров. Там папа будет о нас заботиться. Мы переберемся туда, начнем все заново, с самого начала, и проживем там всю жизнь.
- Я всегда думала, что это пятно - просто след от мухи, - удивилась Малышка Мю.
Муми-мама слезла на пол.
- Иногда проходит много времени, - сказала она, ужасно много времени, прежде чем все становится на свои места.
И она тоже вышла в сад.
- Я ничего не говорю о некоторых мамах и папах, протянула Малышка Мю, - ведь если бы я заговорила, ты бы мне ответил, что они никогда не делают глупостей. Но они что-то замышляют, эти двое. Я бы съела тарелку песка, чтобы узнать что.
- Тебе не полагается знать, - резко сказал Муми-тролль. - Они отлично понимают, что ведут себя немного странно. Некоторые воображают, что они лучше других и должны все знать только потому, что они приемные!
- Ты абсолютно прав, - ответила Малышка Мю. - Конечно, я лучше других!
Муми-тролль разглядывал одинокое пятнышко на карте далеко в открытом море и думал: "Так вот куда папа хочет отправиться. Это серьезная игра". И вдруг море вокруг острова начало подниматься и опускаться, а сам остров стал зеленым с красными склонами. Муми-тролль видел его в книжке с картинками пустынный остров, населенный пиратами. Он почувствовал комок в горле.
- Малышка Мю, - прошептал он, - это потрясающе!
- Не говори! - сказала Малышка Мю. - Все потрясающе более или менее. Самое потрясающее будет, если мы устроим огромный тарарам по поводу переезда, переправимся со всеми нашими пожитками туда и обнаружим, что это и в самом деле был только след от мухи!
x x x
Было едва ли полшестого утра, а Муми-тролль уже шел по следам Морры через сад. Земля успела оттаять, но места, где сидела Морра, были видны. Трава там побурела. Он знал, что если Морра просидит на одном месте больше часа, там уже никогда ничего не вырастет. Земля просто умирает от ужаса. В саду таких мест было несколько, и худшее из них, как назло, располагалось на тюльпановой клумбе.
Широкий след из сухих листьев вел прямо к веранде. Здесь она и стояла. Она оставалась за пределами светового круга и глазела на лампу. Она ничего не могла поделать, она должна была подойти как можно ближе, и все вокруг погибло. Всегда повторялось одно и то же: все, к чему она прикасалась, умирало.
Муми-тролль представил себя Моррой. Сгорбившись и шаркая лапами, он медленно пробирался через кучу мертвых листьев. Он стоял неподвижно, ожидая, пока туман окружит его, а затем с вожделением уставился в окно. Он был самым одиноким существом на свете.
Но без лампы все это было не очень убедительно. Вместо Морры в голову приходили приятные мысли об островах в море и больших переменах в жизни. Муми-тролль позабыл о Морре и, идя между длинных теней, отбрасываемых утренним солнцем, принялся играть в другую игру. Нужно было ступать только на солнечные пятна. Тени же скрывали неизмеримые и опасные морские пучины для тех, разумеется, кто не умел плавать.
Кто-то насвистывал в дровяном сарае. Муми-тролль заглянул туда. Яркий солнечный свет золотил поленницу у окна, пахло льняным маслом и резиной. Муми-папа приделывал маленькую дубовую дверь к стене своего маяка.
